Девятая жизнь. Студенты по обмену (СИ) - Фант Карина. Страница 75
— Себя жалей, крыса!!! — разъяренно крикнула ей вслед Юста.
Но Бертлисс не обратила на это никакого внимания — слезы уже разъедали глаза, горячими ручейками стекая вниз по щекам.
Корвин медленно поднял тяжелые веки и тут же зажмурился, почувствовав, как от яркого света в виски ударяет резкая боль. Из груди вырвался мученический стон. Дождавшись, когда боль немного утихнет, арвиндражевец осторожно открыл глаза и поднял корпус. Так, проснулся он в своей комнате и даже на кровати — уже хорошо. В одежде — тоже неплохая новость. Но вот то, что парень не помнил практически весь вчерашний вечер, немного напрягало. Поднявшись с кровати, он первым делом отправился в ванную и хорошенько умыл лицо холодной водой. Заглянул в зеркало и убедился, что цел и невредим. Тогда что же произошло?
Отыскав свой телефон, Корвин отправил пару сообщений сестре с просьбой прояснить ситуацию. То, что Юсту он видел последней, было неоспоримым фактом. А потом все словно в тумане. В ожидании ответа он зашел на страницу мышки и, написав ей аналогичный вопрос, удивленно вскинул брови. «Вы не можете отправлять сообщения этому пользователю, поскольку он ограничил круг лиц…».
Какого черта?..
От судорожных раздумий его отвлек писк пришедшего сообщения.
Ю: «А я-то думаю, когда ты очухаешься… Неужели, ничего не помнишь?»
К: «Может, объяснишь?»
Появилось нехорошее, очень нехорошее предчувствие. Корвин попытался вспомнить хоть что-то, но все воспоминания обрывались на моменте, когда он вышел из зал вслед за сестрой. Еще и она, как назло, молчала.
К: «Юста!»
Корвин поднялся на ноги, принявшись ногами мерять комнату.
Ю: «Я вижу. Успокойся. Ты просто немного перебрал»
К: «Я пил?!»
К: «Ничего не понимаю»
Ерунда какая-то… Хотя, как по-другому объяснить головную боль? И то, что из памяти стерлись несколько часов жизни.
Ю: «Ты ведь не прикалываешься?»
Ю: «Ладно, слушай… Вивьер и Зольт позвали нас в кабинет порталоведения и предложили кислый ром. Ты выпил, от силы, один стаканчик, а потом ушел»
Ю: «Это все, что я знаю»
Ю: «Дурья башка»
В памяти начали всплывать забытые фрагменты. Темный коридор, заговорщицкие улыбки приятелей, пузатая бутылка с темно-синим содержимым. Все смазанное, будто готовое вот-вот вновь забыться. А после — ничего.
Корвин нахмурился, растрепал волосы пятерней и зажмурился до белых пятен перед глазами. Ну, хоть что-то…
К: «Думаешь, я пошел к себе?»
Ю: «Скорее всего. Все-таки странно, что ты ничего не помнишь»
Он опять напряг мозги. Темнота. Господи, да не могло быть такого, чтобы ему отшибло память от одного стакана кислого рома. Хорошенько ударить в голову — пожалуйста, но не так. Да и не помнил арвиндражевец, что он пил хотя бы один стакан. Хотя, сейчас он вообще ничего не помнил.
— Проклятье! — Корвин жестко оттянул ворот рубашки, от неосторожности сорвав верхнюю пуговицу. Та закатилась под кофейный столик.
Наверняка его шутники-друзья что-то подмешали в стакан. Легче объяснения и не придумаешь. Повезло еще, что он добрался до собственной спальни, а не вырубился в коридоре или на улице.
Надо будет обязательно припомнить им эту дурацкую шутку. И еще извиниться перед Бертлисс. Теперь стало понятно, как парень оказался у нее в черном списке: сначала станцевал с другой, а потом, вообще, исчез, не сказав ни слова… Некрасиво получилось.
Нет, все-таки, месть может подождать. Сейчас главное — вымолить прощение у мышки, которая, кажется, всерьез на него обиделась. Уж она-то ждать точно не станет.
— Это тебе.
Корвин сел на скамейку, положив перед мышкой украденный из оранжереи цветок зимней фиалки. Неуверенно улыбнулся и почувствовал себя еще более неловко, когда за столом повисло гробовое молчание.
— Прости, вчера я…
Бертлисс медленно перевела на него взгляд. То, какими глазами она на него посмотрела, заставило арвиндражевца запнуться на полуслове. Было такое чувство, будто сначала девушка видела, как он с наслаждением душит котят в своей комнате, а потом, как ни в чем не бывало, отвозит корм в кошачий приют. Проще говоря, мышка смотрела на него как на последнего подонка.
Корвин кашлянул и продолжил чуть тише:
— Я поступил с тобой не очень красиво… мышка?
А она просто поднялась и ушла. Спокойно, без истерик и плевков в лицо. Отреагировав на него как на пустое место, отчего Корвин и почувствовал себя пустым, черт возьми, местом. Следом встали остальные лорииэндовцы, и светловолосая девчонка со злостью бросила:
— Козел, — и ушла с высоко поднятым подбородком.
Корвин озадаченно оглянулся на них, чувствуя на себе взгляды десятков студентов. Разве можно так сильно возненавидеть человека из-за такой мелочи? Или он просто ничего не смыслил в девушках?.. Арвиндражевец медленно поднялся со скамейки и вдруг гаркнул:
— Больше не на что поглазеть?!
Студенты послушно потупили глаза. В смешанных чувствах Корвин дошел до своего стола и, с шумом отодвинув стул, плюхнулся на него. Юста меланхолично пережевывала салат.
— Ты уверена, что все было именно так, как ты мне описала? — проникновенно поинтересовался парень, наклонившись к ней.
— Сколько раз ты должен это еще спросить? — раздраженно выдохнула девушка. — Уверена. И, вообще, с чего это тебя так заботит?
Корвин во все глаза уставился на сестру, чувствуя себя дураком, которого все старательно обводят вокруг пальца. Поджав губы, он проговорил:
— Странный вопрос. Как меня могут не волновать провалы в памяти?
Юста устало закатила глаза и поднялась с места, схватившись за ручки подноса.
— Может, просто обратишься к психиатру, братик?
Но у Корвина была идея получше.
— Что вы мне подмешали, а?!
Зольт недоуменно выпучил глаза, вцепившись пальцами в руки Корвина, крепко прижимающего его к стене.
— Эй, ты чего?! Остынь!
— Какого черта я ничего не помню? — прошипел парень. — Это очередной ваш розыгрыш, да? Отвечай!
— Блин, да я понятия не имею, о чем ты! Корвин, угомонись!
Парень выглядел по-настоящему растерянным. Прорычав что-то нечленораздельное, арвиндражевец нехотя расцепил хватку и сделал шаг назад. От греха подальше.
— Что за муха тебя укусила? — приглаживая мантию на груди, сокрушался Зольт.
— Вот и мне интересно… что за муха такая, — мрачно ответил Корвин. — Значит, это Вивьер.
— Что «это»? — не понял друг.
Арвиндражевец провел ладонью по лицу и спросил:
— Мы ведь пили вчера, так?
— Ну, да…
— И сколько я выпил?
Зольт задумался.
— Полстакана. Кажется.
Еще лучше. Корвин стиснул зубы.
— Как думаешь, можно ли частично потерять память после половины стакана рома? Либо я плохо знаю свой организм, либо друзей.
Парень оскорбленно раздул ноздри.
— С чего ты взял, что это мы? Твоя сестричка больше всех рядом с тобой ошивалась. У нее и спроси.
Арвиндражевец устало вздохнул. Интересно, как долго они будут переводить друг на друга стрелки?
— Я пойду… А то ты что-то сегодня не в духе, — расценив его молчание как нежелание продолжать тему, сказал Зольт и, еще раз кинув странный взгляд в его сторону, поспешно ушел.
Оставалось решить, как разобраться во всем самостоятельно. И в этом ему могло помочь только одно — настоящее чудо.
В дверь постучались.
Бертлисс была уверена, что никто из ее друзей не мог быть там, по ту сторону стены. Мальчики горбатились на тренировке по самообороне, а Аринда с Норфой решили прогуляться и не трогали ее, зная, что сейчас лорииэндовке необходимо было побыть одной. Поэтому этот неожиданный стук с первых секунд начал ассоциироваться с чем-то подозрительным.
Немного подумав, девушка решила, что притворится, будто в комнате никого нет. Но стук повторился. Еще и еще, пока она все-таки не плюнула на конспирацию.
— Послушай, нам нужно поговорить!