Игры Немезиды - Кори Джеймс. Страница 63

— К тому, что от него осталось, — поправил собеседник. — Не обижайся, но план никудышный.

— Не обижаюсь. Я о твоем то же думаю.

Мужчина улыбнулся и не стал хвататься за пистолет. Может, у него и не было пистолета. Законопослушные земляне носили оружие куда реже астеров. Если парень готов пикироваться, не нагнетая и не заводя свою игру, он, пожалуй, не из хищников. Просто очередной экономист или медик, сообразивший, как мало теперь стоит его ученая степень.

— Я бы с тобой поделился, — сказал Амос, — только у нас нет ни черта.

— Я бы вам помог, да в моей палатке места ровно на одного.

— Я маленькая, — пошутила Кларисса.

Или не совсем пошутила. Такую тощую девчонку холод пробирает куда сильнее, и Амос, вспомнив об этом, признал, что холодает на удивление быстро.

— Хочешь совет? Сверните на несколько километров к северу, а потом двигайте на восток, — сказал хозяин палатки.

— Почему?

— Гадская милиция. Плакаты «Прохода нет» и тому подобное. Я воды попросил, так чуть не пристрелили. Подонок обосрался от восторга, что мир летит в тартарары, раскопал пушку и раскручивает паранойю на полную катушку.

Амос ощутил тепло в груди — кажется, от облегчения.

— Буду иметь в виду. Ты береги себя.

— Мир вам.

— И вам тоже, — сказала Кларисса.

Амос, кивнув и выбравшись обратно на дорогу, повернул на север. Примерно через пятьсот метров он остановился, присел под деревом и стал вглядываться туда, откуда они пришли. Девушка, вздрагивая, жалась рядом.

— Что ты делаешь?

— Проверяю, не идет ли он за нами, — объяснил Амос. — На всякий случай, понимаешь ли.

— Думаешь, идет?

Он пожал плечами.

— Не знаю. Чем хороша цивилизация, так это тем, что заставляет людей вести себя цивилизованно. Избавься от нее — и друг на друга полагаться не стоит.

Кларисса улыбнулась. Выглядела она нехорошо. Амос мельком задумался, что будет делать, если она умрет. Наверное, что–нибудь придумает.

— Ты как будто уже занимался такими делами, — заметила она.

— Еще бы, я на таких делах вырос. Эти все просто в пятнашки играют. Штука в том, что мы, люди, привыкли жить в племени. Чем спокойнее жизнь, тем больше племя. Все ребята из твоей банды или все граждане твоей страны. Или вся планета. А как начнется заварушка, племена снова дробятся.

Он обвел рукой темную, серую округу. Здесь деревья уже не были повалены, но трава и кусты успели привянуть в холодной темноте.

— Прямо сейчас, — закончил он, — я считаю своим племенем тебя и меня.

Кларисса то ли дернула плечом на его слова, то ли ее еще сильнее затрясло. Амос встал, щурясь, осмотрел дорогу. Парня из палатки было не видать. Вот и хорошо.

— Ладно, Персик, пошли дальше. Придется пока обойтись без дороги.

Девушка оглядела уходящее на север шоссе.

— Куда пойдем?

— На восток.

— То есть куда нам советовали не ходить, потому что там какой–то псих в людей стреляет?

— Угу.

На прошлой неделе это был приличный городок. Дешевые домишки на узких улицах. Солнечные батареи на каждой крыше впитывали солнце — когда оно еще светило. Люди тоже остались — в одном из пяти–шести домов жильцы ждали, что к ним придет помощь, или настолько увязли в отрицании случившегося, что сочли возможным остаться. Либо просто решили умереть у себя дома. Решение не хуже других, учитывая, как обстояли дела.

Амос и Кларисса шли по тротуару, хотя машин почти не было. В нескольких кварталах впереди проскочил полицейский фургон. Старуха на переднем сиденье седана старательно отвернулась, обгоняя их. Когда иссякнут аккумуляторы, зарядить их уже не получится, так что все поездки были недалекими или в один конец. На фасаде одного дома краской написали: «Все здесь — собственность семьи Тревис. Мародеров выследят и убьют». Амос, прочитав, еще два квартала смеялся. Супермаркет в центре стоял темный, с пустыми полками. Кто–то здесь все же оценил серьезность положения.

Нужный участок располагался на восточной окраине. Амос опасался пройти его, не заметив, но ограда нависала над дорогой, привлекая внимание крупной надписью: «Частная собственность. Прохода нет. Вооруженная охрана». Больше всего Амосу понравилось: «Помощь здесь не оказывают!»

Широкий пустой двор вел к белому панельному домику. Стоявший перед ним транспорт наводил на мысль, что производитель подделывался под военное снаряжение. Амос достаточно часто имел дело с подлинно армейскими вещами, чтобы заметить разницу.

Для начала он оставил девушку на краю участка и прошелся по периметру, оценивая обстановку. Со всех сторон тянулась колючая проволока, но не под током. Существовала пятидесятипроцентная вероятность, что на чердаке угнездился снайпер, но это могла быть и птица. Легко забывалось, ч то рядом с непомерно разросшейся человеческой популяцией на Земле еще оставалась дикая живность. Дом был то ли фабричной окраски, то ли перекрашен уже на месте. Три трубы, торчащие из земли, походили на вентиляцию. В стволах соседних деревьев виднелись пулевые отверстия, а в одном месте на подмерзших листьях куста, похоже, осталась кровь.

Сюда–то ему и надо.

Начал он с того, что, остановившись на краю участка, сложил ладони рупором и окликнул:

— Эй, есть кто в доме? Вы тут?

Он долгую минуту настороженно ждал ответа. Что–то мелькнуло за занавеской первого этажа. А вот на чердаке — ни малейшего движения. Пожалуй, там просто воробушек.

— Эй, в доме! Меня зовут Амос Бартон, и я предлагаю сделку.

Тонкий злой мужской голос отозвался:

— Это частная территория.

— Так я потому и надрываюсь отсюда, а не звоню в колокольчик. Я слыхал, вы подготовились к этому дерьму. А меня застало без штанов. Я бы купил оружие.

Опять долгое молчание. Надо надеяться, ублюдок не станет стрелять так сразу, хотя все может быть. Жизнь — это риск.

— Что предлагаете в обмен?

— Водоочиститель. Установка у меня в багажнике.

— У меня свой есть.

— Запасной тоже пригодится. Думаешь, их скоро станут выпускать? — Он подождал, сосчитал до десяти. — Я подойду к дому, поговорим.

— Здесь частная территория! Не вздумай переступать границу!

Амос, улыбаясь самой добродушной, придурковатой улыбкой, открыл ворота.

— Ладно тебе. Будь я вооружен, стал бы платить за оружие? Не стреляй, я просто поговорить хочу.

Он вступил на участок, оставив ворота за спиной открытыми. Руки он держал на весу, растопырив пальцы. Дыхание легким паром висело перед лицом. Основательно похолодало. И улучшений в ближайшее время не предвиделось. Амос задумался, не лучше ли было предложить обогреватель.

Открылась передняя дверь, из нее вышел мужчина. Высокий, с тупым, жестоким лицом и с длинноствольной пехотной винтовкой, нацеленной Амосу прямо в грудь. По законам ООН, хранение такого ствола считалось Охренеть каким преступлением.

Амос помахал рукой.

— Привет, я Амос.

— Уже слышал.

— А я твоего имени не разобрал.

— А я и не называл.

Мужчина продвинулся вперед, укрылся за своей полувоенной машиной.

— Симпатичная винтовочка, — сказал Амос.

— И к тому же в рабочем состоянии, — добавил мужчина. — Раздевайся.

— Не понял?

— Ты меня слышал. Хочешь торговать, докажи, что не прячешь оружия. Раздевайся!

Ну, такого Амос не предвидел, а впрочем, какого черта? Он не первый раз встречался с типами, вообразившими, что власть у них. Амос стянул рубаху и одновременно сбросил с ног ботинки, потом спустил штаны и переступил через них. Холодный воздух кусал кожу.

— Ну вот, — сказал он, — если я не прячу пистоль в заднице, можно считать, его и нет, так?

— Согласен, — признал мужчина.

— Слушай, если ты еще не успокоился, можешь позвать кого–нибудь, пусть проверит одежду. А ты держи меня под прицелом, чтоб я ничего не затеял.

— Сам знаю, что делать!

Хороший признак. Все больше похоже на то, что этот тип здесь один. Амос бросил взгляд на чердак. Если есть второй, ему там самое место. Словно отвечая на его вопрос, в чердачном окошке затрепыхались серо–коричневые крылышки.