Долг (ЛП) - Бартол Эми А.. Страница 24

Я с отчаянием вздыхаю.

— Что это значит? — спрашиваю его я, нахмурившись, и копируя его тон.

— Это значит, что я чертовски на тебя зол. Я видел знак на твоей груди, — осуждающе говорит он, указывая на клеймо в виде крыла Рида у меня над сердцем и скрежеща зубами словно ревнивый любовник. — Я чуть не сошел с ума, когда узнал об этом. Финн сказал, что я сам в этом виноват, потому что я не был достаточно сильным для того, чтобы поставить тебя на первое место. Знаю, я сам в этом виноват. Я вернул тебя прямо в его руки, не так ли? — риторически спрашивает он меня. — Обещаю, я больше не проявлю слабость.

— Ты слишком слаб, и не имеешь со мной ничего общего.

Бреннус прерывает меня.

— Скажи мне его имя, — с рычанием предупреждает меня он.

— Все в порядке, — соглашаюсь я, увидев бурлящий гнев в глазах Бреннуса, в то время как он сидит рядом со мной и тяжело дышит. — Мы не будем говорить о нем. Когда ты контактировал с Сафирой? — тихо спрашиваю я, чувствуя, как по коже бегут мурашки и понимаю, что должна быть осторожна в том, что говорю и делаю, пока не найду отсюда выход.

Злой Бреннус для меня очень опасен и… болезнен.

— Мы контактировали друг с другом. Видели, как прибыли Ундины. Я понял, что знаком с некоторыми из них, но не знал здесь ли они, пока не поговорил с Сафирой. Ты должна была рассказать мне об Ифритах. Ангелы не могут защитить тебя от них так, как это можем сделать мы, — отвечает Бреннус, поборов свой гнев.

— Мне не нужна твоя защита, — пытаясь сохранить спокойствие, отвечаю я.

— А-р-р, так теперь ты согласна встретится с Ифритом, да? — Он просто дитя мудрости. — Я не мог блокировать его магию больше чем-то время, пока ты спала, — информирует меня Бреннус.

— Ты можешь блокировать магию Ифрнитов? — глядя на него, настойчиво спрашиваю я.

— Могу, — кивая, отвечает Бреннус.

— Как? — спрашиваю я, боясь вздохнуть.

— Это не трудно, — пожимая плечами отвечает он, — Я очень могущественен.

Я просто смотрю на него, даже не оспаривая его заявление. Он могущественен. Его люди преследовали Доминионов и разорвали их. Он узнал — где я, и снова это сделал. Хотя, несмотря на то, что Сафира отдала меня им, когда отделила меня от ангелов глыбой льда, но за всем этим определенно стоял кто-то очень могущественный.

— Как ты узнал, что Сафира поможет тебе? — спрашиваю я.

— Я знал. У меня был план. Мне нужен был шпион, так что я изучил все варианты, — отвечает он. — План был разработан, когда я обнаружил, что ей нужен был союзник для того, чтобы достичь того, чего она хочет, а она хотела, чтобы ты ушла, понимаешь? — спрашивает он, преподавая мне стратегический урок.

Я киваю.

— Так если ты владеешь такой магией, почему ты не остановил Рассела и позволил ему забрать меня из пещеры в Хоутоне? — с подозрение спрашиваю его я, не понимая, почему он не остановил нас тогда.

— В той ситуации это был слишком большей риск, — мягко говорит он. — Он был готов воспользоваться гранатой, и я видел, что он не боялся смерти. У меня было очень много запасов крови, которую можно пить как сладчайший яд, — качая головой, печально говорит он.

— Я не вкусная? — не понимая, спрашиваю я, потому что, по-моему, в прошлый раз, когда он попробовал ее, ему понравилось.

— Нет, твоя на вкус словно дегустация небес. Я просто сделал тоже, что она ранее сделала со мной, — хмуро говорит он.

— Что она с тобой сделала? — с любопытством спрашиваю я.

— Она напугала меня — заставила чувствовать себя счастливым и… ну, опьяненным, — говорит он, его зеленые глаза сканируют мое лиц, словно запоминая каждую деталь. — Я даже мог бы убить ребят, когда они не смогли уйти от ангелов.

— Ты имеешь ввиду, когда они вернулись из замка Св. Лаврентия без меня? — пытаясь не улыбаться, спрашиваю я, вспоминая выражения лица Даркена, когда Рид швырнул его в воду.

— Да, — говорит он, наблюдая за тем, как подрагивают уголки моих губ, и от этого в его глазах что-то меняется — они смягчаться, и он тоже начинает забавляться.

Его угольно-черные волосы элегантно спадали на лоб. Почему этот демон выглядит как ангел, — спрашиваю себя я, чувствуя, как моя темная сторона тянется к нему. Даже осознавать страшно, что я все еще чувствую к нему притяжение, как я чувствовала это, когда сдалась ему — поцеловала его прежде, чем Рассел спас меня.

Я прочищаю горло и с фальшивой беззаботностью спрашиваю:

— Ты можешь убивать Ифритов? — я старательно не смотрю на него, сминая в руке шелковую простынь.

Пока я жду его ответ на мой вопрос, мое сердцебиение ускоряется.

— Я сделаю это для тебя, — ласково говорит Бреннус, нежно поглаживая пальцами мою руку.

Такое ощущение, что по мне проводят кубиком льда, но ощущение не отталкивающие, а наоборот — притягательные. Это чувственно и от этого, я чувствую то, чему пока сложно дать определение.

— Тебе не стоит этого бояться, — чувственно говорит он.

Мой мозг работает с бешеной скоростью, я знаю, что, когда Ифрит придет за мной, Береннус убьет его для меня, но, может быть, слишком поздно для спасения Рассела и Брауни.

— Что теперь? — резко спрашиваю его я, начиная ерзать от волнения.

Я должна знать, что он планирует. Он обещал не настаивать на моем обращении, если я вернусь к нему, но я не вернулась к нему. Я заставила его приехать и забрать меня.

— Это зависит от тебя mo chroí, - отвечает Бреннус, наблюдая за мной из-под опущенных ресниц.

— Ты это сделаешь? — спрашиваю я, пытаясь побороть страх, который теперь накрывает меня, после того, как отступил первый шок от возвращения в логово Бреннуса.

— Сделаю. Я намерен разлучить вас, Женевьева, — решительно говорит он. — Ты должна понять, что здесь тебе намного безопаснее чем с ангелами. Они не смогут защитить тебя. Там у них Ундины, одна из которых желает твоей смерти, — говорит Бреннус. Затем враждебно добавляет: — Ты отдала себя в руки своих врагов, а не своей семьи.

— Ты хочешь моей смерти, — обвиняю его я, боясь, что он не поменял свою точку зрения.

— Нет, я хотел, чтобы ты стала нежитью — это две большие разницы. Теперь я знаю, чего хочу, — мягко говорит он.

— Чего? — сконфуженно спрашиваю я.

— Чтобы ты меня слушала, — огрызается он. — Мне нравится, как ты прекрасна сейчас. Если бы я изменил тебя тогда, и ты бы стала одной из нас, и ты….

Мои глаза расширились от удивления.

— Чего ты боишься, что может произойти, если ты превратишь меня в Gancanagh? — спрашиваю я, видя, как он хмуриться, пока водит пальцем по моей щеке.

— Я просто хочу, чтобы ты была ни на кого не похожей, вот и все, — отвечает он.

— Я могу потерять часть той опасной силы, которую вы все так любите. Это так? — спрашиваю я, понимая, что я права, в то время как он перестает гладить меня по щеке и смотрит мне в глаза. — Не волнуйся, — шепчу я, — если ты пообещаешь держать свои клыки подальше от меня, я тебе обещаю, что стану еще опаснее.

Я вижу, как смягчается его взгляд. Он хочет этого — он хочет увидеть какой могущественной я буду, потому что, когда я до конца разовью свой потенциал, думаю я, видя, что он смотрит на меня как на игрушку.

— Мы должны прийти к соглашению, mo chroí, - властно говорит Бреннус. — Я знаю, что на самом деле ты мне не доверяешь. Финн говорит, что на это есть причина, и я знаю, что он прав. Мне не следовало использовать на тебе наши методы. Вместо того, чтобы относиться к тебе как к Ангелу, я относился к тебе как к Фейри. Мне очень жаль, что тогда я причинил тебе вред. Было не приемлемо запирать тебя в клетке, я признаю это.

У меня отвисает челюсть. Это древнее, злое существо, которое всегда берет все что хочет, пока находится рядом, у которого неограниченное количество времени, так просто извиняется за то, что обижал меня.

— Бреннус, ты хоть когда-нибудь в своей жизни, хоть за что-то извинялся? — шокировано спрашиваю его я.

— Нет. Я все правильно сделал? — нахмурившись спрашивает он, выглядя искреннем и заинтересованным.