Без права выбора (СИ) - Коуст Дора. Страница 4

Король величественно поднялся и, спустившись вниз по ступеням, осторожно взял подарок. Почти семь сотен свечей, обрамляющих зеркала, отражались в чернильной вязкой жидкости, что разливалась по стенкам стеклянной бутыли.

Александр чуть вытянулся, пытаясь увидеть дар за отцовский спиной, но Королева тихонько шикнула на него, не одобряя поведения молодого мужчины. Правда, любопытствовал не только Наследный Принц Интара, но и немногочисленная знать.

– И что же это? – вопросил Итон лит Нерп, нежно поглаживая пузатую стенку.

– Черное золото, Ваше Величество. Мы дарим вам сердце Бетафского Королевства!

Жидким золотом называли совсем недавно найденное на территории союзников черное вещество с переливающимися радужными бликами, которое бесконечно долго горело, несмотря на внешние факторы. Говорили, что даже разбавленное водой, оно пылает огненными лепестками в нерушимом пламени.

– Это поистине королевский подарок! Прошу передать наши благодарности Королю Бетафа, а также, с нашего позволения, вы вправе выбрать любой дар, чтобы увезти вместе с собой при возвращении…

Створки дверей, которыми пользовалась исключительно королевская семья, с шумом распахнулись, ударившись о расписные стены, украшенные золотой лепниной.

Церемониймейстер подпрыгнул от неожиданности и даже несколько растерялся, чуть не выронив свой деревянный посох, украшенный впаянными камнями желтых и зеленых оттенков – цветами Королевского Дома.

Придворные дамы с громким «Ох!» элегантно повалились на своих и чужих кавалеров, изображая глубокие обмороки. Графу либ Матье достались сразу три бесчувственные особы, и если с двумя так или иначе он разобрался, то третья промахнулась и вместе со всеми своими тяжелыми пышными юбками свалилась на пол. Ощутимо ударившись, она громко выругалась, совершенно неприлично для дамы, и, тут же перевернувшись на четвереньки, вцепилась в брюки пока еще бесхозному кандидату в женихи.

Взоры остальных же были обращены на вершину лестницы, где облаченная в белоснежный наряд послушницы Алексия начинала свой медленный горделивый спуск. Лицо ее, обеленное кремами да мазями, пугало даже самых заядлых вояк, напоминая мертвенно-бледной кожей ушедших в мир иной при захоронении.

Церемониймейстер, приложив свободную руку к области сердца, глухо стукнул о подставку три раза, запоздало оповещая о появлении нового лица:

– Ее Королевское Высочество Принцесса Алексия лит Нерп.

Младший Принц Бетафа изменился в лице. Перед ним во всей своей красе предстала будущая супруга, которая, судя по всему, ей становиться не собиралась априори. Александр, глядя на всю эту картину, откровенно потешался, изо всех сил пытаясь сдержать смех, в то время как у Короля явственно задергался глаз.

– Прошу нас простить, – сквозь сжатые зубы выдавил из себя Его Величество, испепеляя взглядом ту, которая должна была сегодня стать украшением бала. – Наверняка вы устали с дороги. Давайте же отложим все дела на завтра? По случаю вашего приезда мы устраиваем вечером бал.

– Конечно, Ваше Величество. Будем премного благодарны. Принцесса? – оба гостя чуть склонили головы по направлению к девушке, а затем и остальной королевской семье.

– Ступайте, братья! Я помолюсь за вас! – ее голос разнесся по залу мелодичным колокольчиком.

Слова прозвучали так яро, так самоотверженно, что абсолютно все участники спонтанного представления поморщились, выказывая негодование. Проводив гостей поклонами и взглядами, взоры знати обратились к своему Королю, который в этот момент смотрел на дочь пугающим рассерженным взором.

– Все вон! – громыхнуло, словно из пушки, и вмиг в зале осталось лишь правящее семейство.

– Как ты посмела? – каждую букву питала ярость. – Ты опозорила меня перед гостями и подданными!

Головной убор, который оставлял открытым лишь лицо, тут же отлетел в сторону, обнажая копну каштановых локонов. Ее изумрудные глаза лихорадочно горели, поглощая отражение огоньков от свечей в зеркалах. Она смотрела прямо, горделиво, без тени страха на лице, без раболепия и преклонения в позе – совершенная, божественная, сильная…

– Как вы посмели, дорогой отец, продать ту дочь, что не принадлежит вам по крови? Как вы могли обменять меня на власть? – Алексия говорила твердо, не стыдясь своего происхождения, не боясь казни за неповиновение своему Королю.

– Лекси! – спохватилась Королева.

Александр продолжал стоять все на том же месте подле трона и не сводил глаз с той, которая сжигала его душу. Маленькая, словно ребенок. Нежная, будто лепестки только распустившихся роз. Страстная, как огонь полыхающего костра. Желанная – сводящая с ума одним лишь внешним видом. Сумбур непрекращающихся эмоций в его голове и не собирался рассеиваться. Как можно быть так близко и настолько далеко? Он не понимал, не хотел принимать…

– Подожди, Амалия. – Его Величество выставил руку вперед в жесте, приказывающем супруге молчать. – Ты сама ответила на свой вопрос! Ты мне не дочь! Но мне нужен брачный договор с Бетафом. Так отблагодари же за круги, что о тебе заботились и растили, выполнив свой долг перед Королевством!

– Я не просила заботиться обо мне! Я не просила признавать меня вашей дочерью!

– Этого хотела твоя мать, и я выполнил ее последнюю просьбу, потому что очень любил, несмотря на то, что не был причастен к твоему рождению! Ты – Принцесса! А скоро выйдешь замуж за Принца другого Королевства!

– Мне не нужно ни первое, ни второе, ни третье! – кулачки ее сжимались, болезненно впиваясь ноготками в плоть.

– Не тебе решать! – спокойно ответил названный отец и отвернулся, решая, что разговор закончен.

– Это мы еще посмотрим… – прорычала своенравная львица.

Лекси посмотрела на Королеву, в чьих глазах словно стеклом стояли слезы, осыпаясь осколками по уже не молодому лицу. Она всегда хотела дочку, но после первенца не смогла больше вынашивать детей. Новорожденное дите умирающей в родах фаворитки мужа стало для нее настоящим посланием Всевышнего. Амалия действительно любила свое названное дитя, и тем больнее ей было сейчас, когда кругами выстроенный счастливый мирок ее семьи рушился, разрываясь на глазах.

Брат же сейчас намеренно скрывал свои эмоции, удерживая их под контролем. Он, словно статуя, не мигая, смотрел на девушку, и отсутствие поддержки от самого родного человека в мире надломило ее, дало трещину нерушимому спокойствию. Быстро поднявшись по ступеням, она скрылась за тяжелыми створками дверей.

Александр смотрел вслед ускользающей сестре и прилагал огромные усилия, чтобы не сорваться тут же за ней. Он знал, как важна ей сейчас его поддержка. Дикая, словно горная кошка. Хрупкая, будто крылатая бабочка. Необузданная, как своевольный ветер. Опьяняющая лучше векового вина. Знал, но не мог…

Глава 2

Игривые лучики проникали через открытое настежь окно и своевольно гуляли по комнате. Мужчина сидел в мягком низком кресле пурпурного цвета и ожидал, когда Карий освободится, закончив водные процедуры. Ему было непривычно иметь смежные покои с братом, но выбирать не приходилось. Небольшая гостиная в едких фиолетовых тонах также не вызывала радости, а наоборот, укрепляла растущее раздражение. Единственное, что устраивало Регона, так это наличие двух спален, так как полуночные нескончаемые разговоры брата в комнате таверны ему порядком надоели. Каркающий, булькающий голос раздался из приоткрытой двери среди всплесков воды, и Наследник Бетафа поморщился:

– Моояяя люююбоооовь средь краасок мира!

Живет в душеее поэээта лииира!

Скорей придиии ко мнеее! Опасно –

Любииить тебя и быыыыть несчаааастным…

– Прекращай голосить и выходи!

– Мое сердце умирает! Дай же насладиться последними веселыми минутами, узурпатор! – проголосил Карий.

– Не так все плохо, как тебе кажется. Она чтит Всевышнего как отца своего, а значит, будет прилежной женой, выполняющей указания мужа. Что-то такое прописано в их заветах…