Продавцы грёз. Том первый (СИ) - Башунов Геннадий Алексеевич. Страница 61

Глава тридцать четвёртая

Единственным звуком, раздающимся в этой небольшой комнате, было тихое неровное дыхание Владыки. Множество аппаратов, поддерживающие его жизнь уже так много лет, работали совершенно бесшумно. Он даже попросил выключить электрокардиограф, жалуясь на его неровный писк.

– Я и так чувствую, что моё сердце бьётся неровно, – бурчал Владыка. – И уж точно почувствую, когда оно остановится.

Последнее время он вёл себя, как большой ребёнок. Возможно, из-за того, что Алария была рядом.

Она плохо помнила отца. Дома он появлялся очень редко. Наверное, виной тому была война на островах, которая началась за пятнадцать лет до её рождения, но не закончившаяся, по большому счёту, до сих пор. А когда появлялся, уделял дочери слишком мало времени. Отец игнорировал её дни рождения после шестого, посылая подарки через мать. Позже Алария поняла, что эти подарки делает сама мама. Это случилось в тот день, когда отец спросил в телефонном разговоре, сколько же ей лет, а получив ответ, раздражённо сказал “Я думал, что больше” и бросил трубку. Наследница второго клана сказал тогда себе, что никогда его не простит. Но простила, когда в поместье появился странный человек с обожжённым лицом и сказал, что отец хочет её видеть. Тогда Алария узнала: отец лежит при смерти уже несколько месяцев, и лишь аппараты, доступные ему как Владыке, поддерживают жизнь в его старом теле.

Та встреча была худшей за всё время. Алария представляла себе, как плюнет ему в лицо или влепит пощёчину, но вместо этого встала на колени у его кровати и разрыдалась.

– Нечего плакать, – сказал тогда отец сдавленным от собственных слёз голосом. – Я нашёл тебе Представителя, самого бесполезного, которого мог, и только это спасёт тебя от мести за мои грехи. Мне осталось не больше полугода.

Алария заключила договор с Представителем. Несмотря на ту ссору с Ариолом, он позвонил ей уже на следующий день и извинился. А после у неё появилось слишком много дел. Она моталась практически по всему миру, заключая пакты и предавая своих союзников. Но всё равно, несмотря на все разъезды, наследница второго клана провела за эти месяцы с отцом куда больше времени, чем за всю жизнь до этого. И она была благодарна ему за это.

Каждый день в подвале она проходила мимо двери, в которую мог войти только новый Владыка, чувствуя её близость и понимая, что она ещё слишком далеко. Ариол больше ни разу не пустил её туда, несмотря на все уговоры.

– Ты должна заслужить это, – повторял он каждый раз, грустно улыбаясь.

И Алария решила, что заслужит.

Сегодня же утром он вызывал её по коммуникатору. Войдя в комнату, где они всегда встречались, Алария тихо приблизилась к кровати и села на стул, стоящий в изголовье. Владыка дремал, и наследница второго клана видела, какой же он на самом деле старик. Ей было жалко отца.

Он проснулся неожиданно. Просто открыл глаза и посмотрел на неё уставшим взглядом.

– Сколько, как думаешь, мне осталось? – спросил Владыка.

– Семьдесят шесть часов. Так говорят приборы.

– Слишком долго, – покачал головой отец. – Тебе ведь надо, чтобы?..

– Не говори так!

– Нет, скажу. Ты знаешь, что делать в нужный момент.

– Но... – Алария замолчала, тяжело сглатывая вставший в горле комок.

– Это приказ Владыки, – жёстко отрезал отец. – Именно поэтому я и вызвал тебя сейчас. Я чувствую, что клубок событий закручивается. Я видел во сне, как умирают телохранители Аролинга. И вижу, что вот-вот наступит время для других смертей. – Он на миг закрыл глаза и замолчал. – Ты должна пообещать мне кое-что.

– Что угодно.

– Не говори так никогда. Никто не может сделать, что ему угодно, даже Продавец грёз. Ты должна пообещать мне, что закончишь эту войну.

– Конечно...

– Ты не поняла. Я хочу, чтобы ты закончила войну. Навсегда. Чтобы после смерти следующего Владыки власть пришла в руки его наследника. Единственного наследника, слышишь меня? Другой войны этот мир не выдержит.

– Но...

– Никаких но. Тебе необходимо вырезать всех. Всех! Семью, детей, бастардов. Я знаю, что ты уже начала это, уговорив сына Нерлиода вступить в Игру самому. После смерти Аролинга шестому клану крышка, седьмой, восьмой, девятый и десятый кланы погибнут, если убить их глав, но не надо ограничиваться пятью кланами. Ты меня поняла?

– Конечно, – прошептала Алария.

– Умница.

– Но мой Представитель…

– Жертвенный агнец? Я сам дал тебе его Слепок, и это лучший из Слепков, что я мог тебе достать. Лучший для того, чтобы он хотя бы смог дожить до начала Игры, и он дожил, пусть и находится сейчас в бедственном положении. Я видел, как он убивает, дочка, видел, как он, находясь при смерти, продолжает двигаться вперёд невзирая ни на что. Поверь, если ты дашь этому человеку цель, настоящую цель, он голыми руками разорвёт любого, чтобы завоевать тебе трон. И, возможно, в ближайшее время у него получится добыть куда более ценный Слепок.

Владыка замолчал, но Алария видела, что он хочет сказать что-то ещё. Она не стала его торопить, надеясь, что он начнёт сам. Так и случилось.

– Я проклятый Владыка, – сказал отец с горькой усмешкой. – По крайней мере, таким я запомнюсь, если этот мир выживет. Но, чёрт возьми, почти никто не знает, что этот убогий агонизирующий мир, где всё ещё царит каннибализм, обязан своей жизнью мне. – Владыка тяжело перевёл дыхание. – Грёбаный Харвист со своими интригами. Пытался подмять кланы под себя до начала Игры, а в итоге только настроил всех против себя. Ему ничего не оставалось кроме как отдать власть над кланом мне, иначе его убили бы первым, в назидание. Никому нельзя идти против воли Предтечи…

То, что мой Представитель победил, было скорее случайностью, нелепым стечением обстоятельств. Последний этап Битвы проходил здесь, в Столице, в одном из подземелий, которое Предтеча построил специально для Игры. Их собралось шестеро, Продавцов и Представителей, да ещё семь или восемь выживших телохранителей. Решили выяснить всё в честной битве… Что ж, выяснили – тот кого едва не убили первым, отлежался в углу всю драку, а потом выстрелил в спину уже празднующему победу Представителю шестого клана.

Моё правление было случайностью… И я занялся тем, чем всегда мечтал – исследованиями. И я проспал их появление. Потом уже было поздно...

Они хотели использовать ядерное оружие. Ядерное, понимаешь? Я не дал им. Вывел из строя все боеголовки. Грёбаные сепаратисты. Они хотели свободы, хотели уничтожить кланы Продавцов грёз. Глупец, который выдал им правду, мой старший брат, к счастью погиб во время войны. В противном случае, я бы сам уничтожил всю ту провинцию, где он прятался, водородными бомбами. Я спас этот сраный прогнивший мир, но потомки всё равно будут проклинать меня.

И знаешь что? Я заслужил это, не справившись со своими обязанностями. Пожалел их в своё время. Пожалел, просто, по-человечески. Не стал убивать сепаратистов, уничтожать их общества, надеясь, что Харвист одумается, перебив пару кланов, из-за которых он, властолюбец, навсегда остался без трона Властелина. Но он не одумался. И я знаю, чего он хотел. Он хотел стать вторым Предтечей, последним Продавцом грёз, который безраздельно будет править стадом, Потребителями иллюзий. Видишь, к чему это привело?

Мы уничтожили этот мир. Потому что были людьми. Ты должна отречься от этого слова, перестать даже считать себя человеком, перестать допускать человеческие ошибки, особенно те, что допустили мы. Поэтому ты должна перестать быть человеком своевременно, а именно – когда взойдёшь на трон. Запомни это, дочка. Пообещай мне.

– Обещаю, – тихо прошептала Алария.

– Вот и хорошо. Тогда я был против их, сейчас занимаюсь тем же – хочу уничтожить всех Продавцов грёз. И ты сделаешь это за меня. Теперь я могу умереть спокойно. Я вызову тебя в нужный момент. А пока иди.

Алария встала со стула и, поцеловав отца в щеку, вышла из его комнаты.