Никем не победимая! (СИ) - Бочков Александр Петрович "Алекс". Страница 73

- Работай с радистом и раскидывай группы по направлениям приземления парашютистов. Дашь команду на поиск, когда последний бомбовоз повернёт назад – иначе они могут под бомбами оказаться ! Басовито жужжа, рассерженной стаей шмелей, к городу приближалась армада бомбардировщиков. Над ними, юркими осами, вился рой стремительных силуэтов истребителей прикрытия. А с востока налетал другой рой – истребителей уничтожения. Одинаковые силуэты; одинаковые машины; только у нападавших на крыльях отливали красным звёзды, в отличие от крестов, да коконы винтов, словно нос пьяницы, полыхал красным цветом… Нападающие стремительно приближались, разбитые на боевые двойки Приближались с одной целью – не дать врагу бомбить город, в котором находился Спецназ. И мирные жители. Истребители прикрытия метнулись навстречу нападавшим, стремясь занять господствующее – более высокое положение, для лучшей атаки. Но и нападавшие полезли вверх… Первая эскадрилья русских лётчиков ринулась в атаку на прикрытие, а вторая, идущая следом, словно стая гончих псов на оленя – кинулась тремя парами на плывущую снизу армаду бомбардировщиков И два роя юрких машин, столкнувшись в бескрайнем, но ставшим вдруг, таким тесном, небе, разделились: большая часть закружила в небе смертельный хоровод, в котором неудачникам выпадало одно – полёт к распахнувшей для них свои щедрые, но стылые объятия, земле… Вот один самолётик, полого снижаясь, потянул к земле, выпуская за собой дымный шлейф; вот другой, вспыхнув пламенем, круто устремился вниз…

То один, то другой истребитель нападавших, прорвавшись к краю армады бомбардировщиков, неумолимо приближавшихся к городу, стремительно атаковал бомбёр, стараясь уйти от огненных трассеров, которыми ощетинилась воздушная армада, не подпуская к себе нахальную мелочь. И, не смотря на плотный заградительный огонь, один бомбардировщик задымил мотором и стал снижаться с разворотом над полем грандиозной воздушной битвы... Над верхушками деревьев взметнулись султаны мёрзлой земли: немецкие пилоты сбрасывали бомбы, стремясь облегчить тяжёлую тушу подбитого самолёта… Ещё один, идущий с краю, вспыхнул огненным факелом и понёсся к лесу, разбрасывая по сторонам огненные всплохи пожара… Но немецкая армада, выстроенная треугольником, острый угол которого был направлен на город, неумолимо приближалась к своей цели !

В воздухе заполоскались белые купола парашютов… Рощин, за моей спиной, начал отдавать короткие резкие команды, ориентируя каждую группу на свой квадрат поиска приземлившихся лётчиков. Но команды на поиск не давал – косился на меня. А я молчал: ясно же, что фашисты, поняв, что прорваться к городу не получится – будут бомбить то, что окажется у них под брюхом самолёта. А там будут бойцы МОЕЙ роты… Ещё один Хейнкель-111 мои лётчики "вырвали" из плотного строя воздушной армады, но этого было мало – слишком мало для того, чтобы фашистские стервятники повернули назад ! Да если они и повернут, всё равно не вернуться на свой аэродром – мы им этого не позволим ! Пусть их слишком много: три штаффеля – по три звена в каждом, а в каждом звене по три самолёта: 27 бомбардировщиков – всё равно мы их всех остановим и загоним в нашу землю !!!

До ведущего первой тройки первой эскадрильи – три километра. Мне можно уже начинать… Но не буду жадничать – пусть зенитчики тоже покажут своё мастерство. Два с половиной… Пожалуй уже пора ! Метнул в бомболюк ведущего десятую часть Силы – для детонации бомб этого хватит за глаза… На месте бомбардировщика вспух жёлтый цветок огромных размеров ! Взрыв разметал обломки самолёта вместе с кусками тел пилотов на многие десятки метров вокруг: всё таки больше двух тонн бомб взорвались разом ! Правый самолёт тройки взрывная волна подкинула вверх, как пушинку и перевернула вверх брюхом; левому повезло меньше – осколками посекло крыло; кабину пилотов и левый двигатель… Хейнкель завалился на левый бок и стремительно понёсся к земле… А правый ведомый так и не смог возвратиться в обычное положение – из самолёта посыпались вниз фигурки лётчиков и стрелка…Очередь за следующей тройкой…

Зенитчики самоходных 37мм орудий открыли огонь… Плотность огня – невероятная, убийственная ! Почти вся самоходные зенитки встали на рубеж защиты города ! Огненные росчерки снарядов потянулись к воздушным убийцам ! То один; то другой бомбардировщик загорался; вспыхивал то одним, то двумя моторами; терял управление, а то и взрывался в воздухе: не один я попадал в бомболюк ! А я нацелился на ведущего правого штаффеля… Чёрная сила понеслась к самолёту; вонзилась в бомболюк и… Взрыв; разлетающиеся обломки ! Здесь успех был не полный – к земле понеслось только два Хейнкеля: третий уцелел… Ну да ему недолго радоваться… Немцы никак не ожидали такого отпора и уж совсем не ожидали такого убийственного огня: вниз полетели сбрасываемые в спешке бомбы: бомбардировщики начали противозенитные манёвры, что в плотном строю, да ещё под таким огнём выполнить очень сложно. И два немецких стервятника столкнулись в воздухе, зацепив крыльями друг друга…

К веселью подключились и дальнобойные 88мм зенитки из города – последнего рубежа обороны. В воздухе – то там, то здесь стали вспухать серые шапки разрывов шрапнельных снарядов… И они тоже записывали на свой счёт сбитые фашистские самолёты… В стройных рядах воздушной армады началась паника: пилоты стремились любой ценой вырваться из объятий смертельного огня, несущегося к ним с с земли. Но не тут то было ! Хейнкели падали вниз один за одним, а я внимательно следил за местом уничтожения ассов люфтваффе: ни один бомбардировщик не должен вернуться на базу ! И машину, пилотам которой удалось – как им казалось, вырваться из этого воздушного ада, настигал кусочек Силы – вполне достаточный, чтобы они умерли !

- Посылай группы ! – крикнул я не оборачиваясь. За спиной послышались резкие команды Рощина группам – Вперёд по ориентирам !...

Молодой, но вполне опытный лейтенант истребительной авиации Спецназа – а неопытных у них, как и у бомбардировщиков не было, видно исчерпал сегодня лимит своей удачи… Или что то сделал не так, как было нужно – неважно… Его самолёт уже догорал где то на земле, а он спускался вниз, болтаясь под куполом парашюта. И матерился: отчаянно, зло ! На кого ? да на все: и на себя и на проклятых стрелков бомбардировщиков, хлестанувших по его самолёту длинной очередью, а может быть даже и несколькими сразу… Он уже один раз потерял в бою свой самолёт ещё там – в Белоруссии и хорошо запомнил укоризненный взгляд, тогда ещё командира эскадрильи. И долго – пока у них не появились новые машины, провожал жадным взглядом улетавших на задание друзей… А сейчас он вновь опростоволосился – во второй раз ! Так ведь и в отчислить могут за профнепригодность ! А если оставят – жди, когда появится новая машина ! Это же не И-16; ЛаГГ или Миг – это Ме-109 последней модели ! А они есть только у немцев: что – прикажете у них просить ?! Хотя их командир может попросить и так попросить, что ему не откажут !!! Но настроение было пакостным вот и честил всех… И госпожу Удачу зацепил ненароком… Впрочем про неё вырвалось случайно и тут же молодой пилот извинился, как долго извинялся перед врачихами медкомиссии, приехавшим к ним с проверкой… Тогда он тоже ляпнул что то такое, от чего лицо симпатичной девушки-врача, но немки, стало каменно-неприступным. И последующим отстранением от управления самолётом согласно диагноза: легковозбудимая нервная система, чреватая абсистентным психозом… Что это такое он так и не узнал, но больно мерзко звучало ! Уж как он тогда извинялся… Так и сейчас: искренне извинился и тут же заметил слева от себя - метрах в четырёхстах ещё один купол парашюта: чуть выше него и явно не наш… Парень тут же воскликнул искренне:

- Спасибо тебе – госпожа Удача ! Вернусь живым – выпью за тебя ! Приземлился на снежное поле раньше лётчика-немца и быстро скинув лямки парашюта рванул по снежному полю к месту приземления немца. Тот ещё в воздухе понял кровожадные намерения русского, но увы – госпожа Удача снов улыбнулась русскому – видимо за горячее извинение. Или может за обещание выпить за неё… Сильный удар о мёрзлую землю чуть не вышиб из немца дух, но приложился он о землю сильно, да ещё и ногу подвернул… Пока поднялся, пришёл в себя от сильной боли в лодыжке и в боку – сумасшедший русский был уже в ста метрах от него. Пилот похромал к лесу, в нелепой надежде уйти, или, хотя бы – спрятаться за дерево, а там уже видно будет кому повезёт ! Не удалось: грохнул выстрел и пуля взрыхлила снег впереди пилота. Пришлось оборачиваться и падать в снег ! Пробежка по глубокому снегу вместе с сильной болью сыграла свою гнусную роль: грудь и руки ходили ходуном; в глазах двоилось и троилось, поэтому целях три выстрела улетели непонятно куда… А русский пёр на него, словно был бессмертным ! А потом русский стал стрелять, да так метко, словно и не пробежал по снегу эти полкилометра ! Пули ложились рядом, когда пилот начинал поднимать голову, чтобы взять этого сумасшедшего русского на прицел. В конце концов немец решился – сдаюсь… Сдамся – ещё поживу, а так – пристрелят меня, или сдохну в лесу от голода или холода. А убью русского лётчика – мне точно не жить…