Между четвертым и пятым (СИ) - Колоскова Елена Леонидовна. Страница 102

— Я тебя хотела поздравить, — сказала она, когда пили чай. — Вообще-то завтра, но сегодня тоже, наверное, можно.

— Ну, поздравляй.

Серый поощрительно улыбнулся. Ему было любопытно, что она приготовила. Инна встала и потянула его за руку в комнату. Там она развернула и поставила на мольберт картину.

— Ну как?

Он молчал. Не понравилось? О, нет! Ну, скажи что-нибудь? Инне казалось, она сейчас умрет, провалится сквозь землю. Глупая идея, значит. Сама виновата.

На картине был изображен лежащий волк. Но не оскаленный, как на его татуировке, а спокойный, расслабленный и довольный жизнью. Он отдыхал на поле, густо поросшем золотыми одуванчиками. Ярко-желтая полоса расходилась с двух сторон, как крылья, и уходила куда-то за горизонт. Некоторые уже отцвели, и семена-парашютики взлетали ввысь, уносимые ветром.

Серый смотрел и узнавал. Ёшкин кот, это же эмблема ВДВ! Волк, крылья и парашюты. Зверь вообще как живой получился. Одно ухо рваное, матерый такой, жизнью побитый. Заслуженный ветеран. Отдыхает, но видно, что это кажущееся спокойствие. Безоблачное, мирное небо над головой. И ветер. Он никогда не думал, что можно нарисовать ветер, но это так. Инна действительно талант.

— Не нравится? — жалобно спросила она и посмотрела на него, словно он ранил ее своим равнодушием в самое сердце.

— Очень.

Он прокашлялся. Почему-то в горле пересохло.

— Я заберу?

— Конечно! — обрадовалась она. — Я сейчас. Упакую…

Она сняла картину, пока он не передумал, и начала заворачивать обратно.

— Это тебе, — услышала она и обернулась. — Ну, что смотришь? Открывай.

Инна с любопытством вытащила коробку. Тяжелая. Что там? На фото какая-то кухонная гравицапа.

— Это что?

Неужели то, о чем она подумала? На картинке шайтан-машина, похожая на ту, что стояла на съемной квартире. Только девачкового белого цвета. Миленько. Не черный и не хром.

— Кофеварка, — подтвердил он.

— О! — она не торопилась открывать. — Дорого, наверное.

В коробке некстати оставлен чек. Она взяла и повертела в руках, меняясь в лице и мрачнея. Надо было спрятать, не догадался.

— Бери.

Серый начал сердиться. Опять все шло не по плану, и вручение подарка превращалось в хитрый квест. Другая бы на ее месте… Но то — другая. А Инна — это Инна.

— Нет! — замотала она головой.

— Ладно.

Он засунул коробку в пакет и пошел к выходу.

— Ты куда? — растерялась девушка.

— На помойку отнесу и вернусь, — весело ответил он.

Конечно, выбрасывать не собирался, хотя чем черт не шутит. Под настроение. Думал убрать в багажник или отдать тому, кто точно оценит. Ну, хотя бы Юре этому. Вышел в прихожую, схватился за дверную ручку…

— Стой!!!

Инна ухватила его за руку.

— Не надо. Я возьму, — она отчаянно смотрела на него, как будто в прорубь нырнула. — Не сердись. Не надо выбрасывать.

Девушка поняла, что обидела его. Он же старался, выбирал для нее вещь. Не в деньгах дело, просто она кофе обожала. Значит, он учел ее вкусы и предпочтения. Не чайник же купил, в самом деле. И не обезличенный парфюм.

— Спасибо.

— Не так.

Мужчина взял ее за подбородок, повернул и поцеловал. Инна подумала, как так? Вот как? И потом все мысли исчезли, просто испарились… Остался только он. В реальной вернул стук.

— Ой, мама!

Коробка выпала из рук.

— Разбилось?

— Да что ей сделается, — рассмеялся Серый, глядя на нее. — Обменяешь по гарантии, если что.

Забавная. Картина — подарок? Не только. Она сама подарок, так и тянет развернуть. Хотя в общем и целом она не подарок. За что только понравилась? Непонятно. Инна просто соткана из противоречий. Может, эта ее неиспорченность и детская непосредственность тому виной?

— Собирайся.

Глава 34

Они вышли из подъезда. Инна подошла к машине, постучала в окно и сунула парню пакет. Там была одноразовая тарелка с куриной ножкой, хлеб и салфетки.

— С наступающим! — поздравила она.

Юра удивленно посмотрел на нее, но взял. Теперь все. А то Инна думала, как он там, бедный. Целый день сидеть, следить за ней и даже не поесть нормально.

— Идем, — поторопил ее Серый.

Дальше финт ушами. Юра перекрыл проезд, и они оторвались. Ехали не спеша. Серый поглядывал в зеркало заднего вида, но за ними никто не ехал. Он ради интереса завернул во дворы и снова выехал на проспект. Точно слежки нет. Отлично. Едем дальше.

Ему позвонил Иванченко.

— Ну как? — спросил Серый

— Наш вопрос решен. Можно сообщить кому следует, — сказал главный.

— Отлично.

Значит, Панина с дружками кончили, и чеченам предстоит жаркая ночка. Зато они могут спать спокойно. Подъехали к центру, и он услышал, как Инна тоскливо вздохнула.

— Эх…

— Что еще?

— Ничего, — засмущалась она.

Нет, не будет просить его остановиться. Если Инна попадет в художественный магазин, на час там зависнет. И вообще смерть бюджету и угроза кошельку. Нет уж! Однако мужчина проследил направление ее взгляда. Так точно. О чем мечтают женщины? Кто-то о брюликах, а эта о своем. Черт! Вспомнил, что забыл вручить.

— Я тебе купил бумагу, — сообщил он. — В багажнике оставил.

— Бумагу? — у нее загорелись глаза.

— Потом поглядишь, то или не то.

— То, то… — успокоила она.

Уж она-то найдет применение. Вот теперь полное, безоговорочное счастье. И предвкушение. Еще десять минут, и девушка увидит, что же он купил. Может, все-таки удастся его нарисовать? Он уснет, а она тихонько… Он даже не заметит.

Серый первым делом, как приехали, достал из кладовки хозяйский электрический шуруповерт и присобачил на стену саморез, чтобы повесить картину. Инна подсказала, где лучше будет смотреться. Да, действительно. На одной линии с гигантской «плазмой», размер подходит. Утром проснешься — и сразу увидишь.

— Отлично, — улыбнулась девушка и отправилась на кухню варить кофе.

Что-то давление упало. День был долгий. Заодно надо в памяти освежить, как эту штуку включать, раз у нее в хозяйстве завелась точно такая же. Ковырялась в настройках, как вдруг сзади подошел Сергей и обнял ее. Он молчал, и ей стало так тепло и уютно, словно она всю жизнь его ждала.

Наверное, так и есть.

Все так. Правильно. Как надо. Просто быть рядом, дышать вместе, согревать друг друга своим теплом, варить кофе, засыпать и просыпаться вместе… Чего еще желать?

Инна развернулась, встала на носочки и заставила Сергея нагнуться. Как же приятно с ним целоваться. Это тоже. Разве она знала, что так будет? Спасибо тому, кто сверху, за распределение. Мог бы послать какого-нибудь козла, а не этого волка.

— Ты чего? — спросил Серый, с подозрением глядя на беззвучно смеющуюся девушку. — Случилось что?

Щетина колется, вот что. Мохнатый волчище.

— Ничего, — ответила она и не стала добавлять то, что и так очевидно.

Однако он услышал. «Ничего» — значит любит? Это так понимать? Серый вспомнил, что она сказала в машине, когда он спросил, и понял, что больше это не повторится никогда. Такими словами не разбрасываются. Обязывает. И того, кто говорит, и того, кому это предназначено. Ни к чему нам это, девочка. Да и не вовремя.

— Смех без причины… — начал он, подначивая, хотя знал, что не стоит.

— Ну и пусть, — согласилась она и снова его поцеловала, чтобы он помолчал.

Одуреешь тут, как же! То стреляют и похищают, то спасают и в гости везут.

— Кофе-то будешь пить? Остынет, — проворчал он.

— Отпустишь — выпью, — тычок маленького кулачка ему в живот.

Серый хмыкнул и разжал объятия. Пошел в комнату поговорить с Гриневым, а Инна стала пить кофе с остатками чизкейка из морозилки. Затвердел и стал как мороженое. Вкуснятина!

Совсем рядом, прямо за окном рванула петарда, и девушка вздрогнула. Поразило, как повел себя в этот миг мужчина. На пол, потом вскочил, когда сообразил, что ложная тревога. И как ни в чем не бывало подошел, попросил ему кофе сварить. Все заняло пару секунд.