Между четвертым и пятым (СИ) - Колоскова Елена Леонидовна. Страница 50

Серый доедал и смотрел, как Инна выковыривает гигантскую чернику из пышных блинчиков и складывает с краю тарелки рядом с топпингом. Заинтересовался вдруг, с чего бы это.

— Не нравится?

— Хочу отдельно, потом вместе, — смущенно призналась девушка. — Понять, как вкусы смешиваются.

Водилась за ней такая черта — разложить на составляющие и снова сложить обратно то, что ей интересно. Бабушка говорила по-умному: операции анализа и синтеза, когда Инна так делала. Ей всегда было интересно это и в живописи, и в музыке, и даже в питании. Она неприхотлива, но это был новый опыт.

Жаль только, что Сергей заметил ее хитрые манипуляции на тарелке. Это только кажется, что он весь в себе, спокойный и флегматичный, как питон Каа. А на самом деле все замечает, любую мелочь.

— Вкусно, — вынесла она вердикт.

Вот и попробовала кленовый сироп. С ягодами хорошо сочетается. Что-то новое в ее жизни, тоже в первый раз. Надо, кажется, загадывать желание? Инна загадала: пусть все будет хорошо. Она еще не знала, что значит это "хорошо" — любовь, просто остаться в живых или то, что творилось сейчас, но в целом — пусть будет хорошо. Наверху лучше знают, что нам на самом деле надо.

Серый уже хотел скомандовать на выход, когда вдруг в проходе нарисовалась Светлана. Сначала прошел в туалет ее мужчина, она выждала немного и подошла. Инна ее не видела, так как сидела спиной, зато Серый отлично заметил хитрый маневр. Женщина, скользя по полу, как пантера, подошла и приземлилась рядом с Инной. Та удивленно вскинулась и чуть не пролила недопитый чай. Незваная гостья, не обращая внимания на девушку, напевно произнесла:

— Привет, Сережа. Давно не виделись. Я соскучилась, а ты?

Голос был красивым, как и она сама — грудным, низким, с легкой хрипотцой, как у киноактрисы. Серый помолчал. Достал из барсетки деньги и положил в книжечку со счетом, после чего уронил:

— Сергей.

— Ну, Сергей. Ты опять сердишься? Не звонишь, — проворковала женщина. — В гости не заходишь.

Мужчина помолчал, постепенно закипая. Инна переводила взгляд с него на эту женщину и обратно. Она поняла, что стала свидетелем разборки двух бывших влюбленных. Или совсем не бывших? Женщина точно так не считала.

— Думаю, у тебя уже есть, кого в гости позвать, — сказал он наконец и улыбнулся, но тепла в этой улыбке не было ни на грош.

— Ой, дорогой, если выбирать… — протянула она. — А лучше не выбирать, правда? — тут она наконец соизволила заметить Инну.

Женщина окинула девушку ледяным, оценивающим взглядом сверху донизу и словно мысленно вынесла вердикт, как припечатала. Кто она и кто я — и выбор не стоит, не так ли? Инна сначала смутилась, а потом одернула себя: с чего это вдруг? Почему она должна тушеваться и уступать этой наглой особе? Поэтому так же спокойно посмотрела в упор и улыбнулась, а потом спросила, не глядя на Сергея:

— Это твоя знакомая? Ты не рассказывал. Представишь?

— Не стоит.

Инна посмотрела на него — на вид очень, очень спокойный, собранный, улыбка эта… пробирает до костей. Она с недавних пор чутко улавливала его настроение и поняла, как он взбешен. Безотчетно она потянулась к мужчине и положила ладонь на его руку.

— Не опоздаем? Тут до скольки открыто?

— Да, в общем-то, давно пора, — игнорируя Светлану, облегченно ответил Серый.

Он не знал, как поведет себя Инна, но она в его представлении все сделала правильно. Серый просто не ожидал от девчонки подобной выдержки. Думал, вспылит, когда Светлана начала. На то и расчет. Или устроит потом истерику, когда все закончится. Но ни того, ни другого и в помине не было. Инна ему доверяла, и он это оценил.

Светлана поднялась и пропела на прощание, явно желая оставить последнее слово за собой:

— Ну, до скорого. Еще увидимся, Сережа.

Только каблучки зацокали. На этот раз он не стал поправлять. Собственно, она свалила, потому что ее "запасной вариант" как раз нарисовался в конце зала. Серый встал и все видел. Мужчина тоже не дурак. Он что-то спросил, женщина ответила и, кажется, ответ его не устроил. Светлана сама напросилась на разборки. Привычный сценарий.

— Пойдем, — позвал он.

Инна доверчиво протянула руку.

Только в машине она вдруг резко сдала. Серый хотел пристегнуть ее, нагнулся, и она прижалась к нему и крепко обняла. Инна не плакала, нет. Просто вцепилась, как утопающий в соломинку, понимая, что мужчина ей не принадлежит, да и не принадлежал никогда по-настоящему. Как же все сложно!

— Ты чего? — мужчина успокаивающе провел рукой ей по спине. — В порядке?

— Угу-м… — уткнулась она ему в грудь и сжала руками еще крепче.

— Точно?

— Да.

Отлипла, смотрит прямо в глаза, словно чего-то ждет. Серый не стал разводить сюси-пуси, успеется. Это дома, когда приедут. Только сказал:

— Поглядим. Не бери в голову.

— Хорошо.

Опять молчит, отвечает односложно. Серый даже не знал, что хуже — слезы или вот такое задумчивое молчание. Но раз едет к нему, все будет хорошо. Он ее быстро расслабит, все пучком! Полетели. Машина слушалась опытного водителя, поглощая километры.

Женщины ведь тоже как автомобили. Тут нажал, здесь повернул — результат заранее известен. Одни дорогие, капризные и требовательные, пафосные, шикарные, отполированные до зеркального блеска и глянца, летят стрелой по трассе; другие неприхотливые, усталые и побитые жизнью, с большим пробегом, часто ломаются и еле-еле ползут. А есть маленькие задорные "жуки" на два посадочных места. Инна такая? Серый вдруг представил ее за рулем такого "жука".

— Ты машину водишь? — решил он поинтересоваться, а вдруг.

— Так… немного.

— Где училась? Курсы, автошкола?

— Да я так, — ответила она, удивляясь резкой смене темы. — Брат учил. Прав нет.

Она повернулась и уставилась на его четкий профиль. Сергей не отвлекаясь смотрел на дорогу.

— Ясно, — только и сказал он.

Плохо, что не умеет. В жизни бы пригодилось. В крупном городе безлошадных было мало, и многие умели водить, даже не имея своего авто. Учились "на будущее". Случись что, это даже может жизнь спасти. Надо ее потренировать, наверное, когда время будет.

Дома они наконец дорвались до того, в чем уже почти два часа себе отказывали. Одежда разбросана по полу, в спальне только жаркие стоны.

— Сергей!