Между четвертым и пятым (СИ) - Колоскова Елена Леонидовна. Страница 74

Сергей сказал, обед? Значит, выяснять отношения будут потом. Наверное. Это хорошо. Аппетит не будут друг другу портить. В пустом желудке опять начали выть голодные мультяшные коты.

Девушка решительно повернула дверную ручку и вышла, чтобы нос с носу столкнуться с Сергеем.

— Ой!

— Что опять? — усмехнулся он. — Боишься?

— А надо? — серьезно спросила она.

— Посмотрим.

Посмотрим, значит. Шутит или всерьез? Так бы и стукнула. Опять заволновалась, сердце начало часто-часто биться. Мужчина обнял ее за плечи и посмотрел в глаза — она уклонилась, отвернулась. Не выдержала испытания. Не привыкла она мериться, играть в гляделки. К счастью, в дверь постучали.

— Доставка, да? — спросила она.

— Она самая, — он отпустил ее и пошел ко входу.

Инна обратила внимание, что он машинально встал у стены возле дверного косяка, а не у самой двери. Спросил, кто, потом открыл. Чего-то стоит опасаться? Это же просто персонал отеля. Девушка в униформе вкатила столик с тарелками, накрытыми металлическими полусферами, спросила, надо ли накрыть в гостиной, и ушла, оставив их наедине.

— Давай, налетай, — сказал Серый.

Салат с креветками, омлет, мясная и рыбная нарезка, фрукты, десерт. Чай в чайничке и кофе в кофейнике, а рядом сливочник. Это понятно — кофе ей, чай ему. «Комплимент» от отеля — брусничная наливка. Спиртное у Инны отобрал, не дал попробовать. И сам не стал. Вдруг за руль сегодня придется садиться. Реакция притупляется от алкоголя. Стрелять, кстати, тоже проблематично. И чизкейк! Запомнил, тоже заказал. Только шоколадный, и сверху свежая малина. Зимой! Инна от стресса всегда хотела кушать, и рука сама потянулась к вилке.

Серый только хмыкнул. Почему-то он был уверен, что девчонка начнет со сладкого. Проблемы от нее. Когда он ее увидел под ручку с дочкой покойного — охр…л. Думал, глюки. Нет, точно она. Хуже всего, что Панин тоже увидел, куда смотрит Серый, и начал подкалывать, как он умел. Сначала в целом, что на малолеток потянуло. Потом понял, что задел за живое, и заинтересовался. Гринев тоже видел, узнал девчонку. Досье имеется.

Инна исподтишка посматривала на мужчину. Он сидел на диванчике, ел, но думал о своем. Молчал. Стоило ей закончить, выждал пару минут, и начался давно ожидаемый допрос с пристрастием.

— Инна, ты что на похоронах делала? — спросил он.

— У подруги отец умер, — ответила она, стараясь, чтобы голос звучал ровно.

Не сказала «убили», но это как-то само подразумевалось. Обед вдруг запросился обратно. Девушка затравлено поглядела в эти непроницаемые черные глаза.

— Подруга? — мягко переспросил он. — Интересные у тебя знакомства. Сплошь армяне. Давно знакомы? Откуда?

— Учились вместе.

Да что такое? Ей нечего стыдиться, она ничего плохого не сделала. Дались ему эти армяне.

— Где, когда?

— В школе.

— Дружите?

— Не так чтобы близко, — призналась она. — Но…

— Что? — испытующе посмотрел он прямо в душу.

— Ей тяжело сейчас, понимаешь?

— Как не понять! — снова хмыкнул он. — Иди сюда.

Инна приросла к креслу. Просто не могла себя заставить встать. Полчаса назад думала о поцелуях, а теперь наоборот испугалась. Его ее сопротивление словно подстегнуло.

— Хватит! — сказал он. — Детский сад, штаны на лямках.

Схватил ее за руку и усадил на колени. Она замерла и затихла. Что дальше? Он наклонился к ее лицу, думала, поцелует, но он спросил:

— Как думаешь, кто его убил?

— Ты? — спросила она.

— А если я?

В голове звенящая пустота, в груди пламя и лед. И дыхание обрывается, пока не начинает кружиться голова, и не понимаешь, что надо сделать вдох. Дышишь — и снова живешь.

— Была причина? — уточнила она.

— Без причины никого не трогаю.

Ясно. Это равносильно признанию. Мог бы промолчать, но он честен с ней и с собой. Опять испытывает? Ждет, что начнет кричать, обвинять? Сергей сказал, есть причина. Интересно, какая.

— Что он сделал? — посмотрела она ему прямо в глаза и на сей раз выдержала испытание. — Что-то… серьезное?

— Машину мою расстрелял, — улыбнулся он и отстранился. — Новую пришлось купить.

— Машину? — тупо удивилась она. — Но… Тебя же там не было?

Иначе почему бы он сидел тут, живой и невредимый.

— А как же! Был. Иначе смысл? — он вдруг впился ей в губы поцелуем.

Инна вывернулась, уперлась ему в грудь руками и оттолкнула его. Села рядом. Серый не держал. Отдышалась, снова на него посмотрела. Напряжен, чего-то ждет.

— Противно целовать теперь?

— Я… не поэтому.

Девушка не знала, как объяснить. Просто такая тема, что совсем не до романтики. У мужчин, видать, иначе. Адреналин и секс: вот как это работает. Ей же надо расслабиться, чтобы все получилось, и не думать о плохом. Все наоборот.

— Доедай.

— Места уже нет, — робко улыбнулась она. — Ой, а мы здесь надолго?

— Как получится, — ответил он. — На день или два.

— А как же Лора?

— Звони брату.

Собака. Недовольный брат. А еще не сданный вовремя заказ. Читай — денег нет и репутация рушится. А еще не обновила галереи на девиантарт и артстейшн. А еще форумы не почитала и пропустила вебинар по рисованию… Все планы летели псу под хвост.

Вот как. Значит, он жив, хотя его хотели убить. Тот, кто хотел смерти Сергея, напротив, теперь мертв. Око за око. Логично. Ни к чему оставлять врага в живых и играть в благородство. Так обычно происходит в книжках и кино. А в жизни все должно быть иначе. Раньше Инна так и думала. Оказалось, нет.

Это в жизни люди навыдумывали кучу законов, которые не работали. Или работали, но не для всех. На самом деле, как и в древности, балом правили сила, деньги и власть. Кто сильней, тот и прав. Надо защищаться самим и защищать свое.

Она что, его оправдывает?

Странно все это.

Но она безумно рада, что он жив.

У нее бы разорвалось сердце, если бы он не вернулся.

Сейчас она спокойна. Лежит на огромной постели поверх простыней, смотрит в потолок, слушает новости, которые крутят по ТВ на «плазме». Сергей в это время в гостиной занимается со своим лэптопом. Здесь вай-фай, можно работать.

За окном полярная ночь и фонари. Просто «рубит», так хочется спать. Львы после трапезы по полдня спят; наверное, она лев. Или львица. Вся кровь отлила к желудку. Свет выключила и уснула без сновидений.

Проснулась она от поцелуев. Спросонья обрадовалась и ответила. Потом очнулась, встрепенулась, но поздно. Ее уже прижали к постели. Мужчина навалился сверху, начал целовать в шею, так что сердце сладко замирало и пускалось вскачь, потом снова в губы. Сначала поцелуи были какие-то агрессивные и властные. Он сминал губы и проникал внутрь. Потом стали нежнее. Она сдалась, и он это понял.

Секундная передышка.

— Сергей! Ты пришел.

Чистая радость.

— Пороть тебя мало, — проворчал он. — По заднице ремнем. Чтобы помнила.

Прорвало. Инна даже обрадовалась. Ругается — значит, все пучком. Высказался, больше нет напряжения и беспокойства. Теперь все будет хорошо.

— Извини, — потупилась она, а потом поцеловала его. — Я правда не подумала.

Запустила ему руки под свитер, обняла крепко-крепко и вздохнула.

— Не подумала она. Чтобы я тебя больше не видел рядом с этой семейкой, — велел он. — Иначе мало не покажется.

Как тут не понять. «Мы учтем ваши замечания и предложения. Ваш звонок очень важен для нас».

Инна улыбнулась, но он не понял, почему. Все-таки эта девушка — вещь в себе. Хотелось узнать, о чем она думает. Но еще больше сейчас хотелось раздеть, положить на колено и… Нет, не отшлепать, но… В общем, желания противоречивые. И полная боевая готовность.

Серый не любил долго анализировать, если это не касалось работы. Поэтому начал раздевать Инну. Хотелось ощутить ее во всей первозданной наготе. Видно, что она совсем не против, а очень даже «за». Со сна разморенная, томная, теплая. Ждет, смотрит сквозь ресницы. Сама не понимает, как призывно глядит. Это зов плоти.