Мистер Фокс и четырехлапый купидон (ЛП) - Грей Р. С.. Страница 16

— Нет, всего лишь несколько необходимых вещей.

Он отбирает у меня сумку и ставит ее на пол между ног. Овсяное печенье с шоколадной крошкой торчит сверху, его первым он и замечает.

— Печенье?

— Домашнее печенье, — поправляю я, сдавая назад. — Куда мне ехать?

Он указывает налево.

— К городу. Зачем ты упаковала печенье?

— Затем, что ты не сказал мне, что мы будем делать, и я хотела подготовиться ко всему.

— В какой именно ситуации тебе бы понадобилось домашнее печенье?

Я хмурюсь.

— Наоборот, это ты назови хоть одну ситуацию, в которой печенье не станет выигрышным вариантом. Кроме того, там есть и другие вещи. Сникерсы и футболка.

— Мне нравится то, что на тебе.

Это мило с его стороны. Белая блузка принадлежит Дейзи, но ее грудь немного меньше моей, так что я не была уверена, пойдет ли она мне так же, как ей.

— Зачем тебе садовые перчатки?

Я была слишком сосредоточена на дороге, чтобы заметить, как он роется в сумке.

— Ах, да, это для рождения телят.

— Для чего?

Я прыскаю со смеху.

— Как я говорила, я хотела подготовиться.

— Мы всего лишь едем на барбекю к моей семье.

Я выруливаю в поток машин, и Мышонок летит через заднее сидение как раз, когда проезжающая машина сигналит нам вслед. Выравниваю машину и возвращаюсь в свою полосу. Когда появляется свободное место, сворачиваю на обочину.

— Куда мы едем?!

Адам поднимает руки для защиты.

— Всего лишь небольшое барбекю, ничего серьезного.

— Нет. Нет. Семейное барбекю — это серьезно! Это не было частью сделки.

Он наклоняет голову вбок и улыбается. Это отвлекает, но я отказываюсь поддаваться.

— Технически, ты согласилась сделать все, что мне будет нужно.

— Да я всего лишь думала, что ты попросишь у меня легкое или что-то другое!

— То есть, ты была готова пожертвовать мне орган, но семейное барбекю внезапно слишком большое давление?

Да он смеется надо мной.

Я грозно прищуриваю глаза.

— Не пытайся быть милым.

Он запускает руку в волосы и поворачивает ко мне свой изумрудный взгляд. Чувствую, как он плавит мой холод и затверделое сердце с такой скоростью, что я не в силах сопротивляться.

— Мама настояла, чтобы я привел девушку. Она может быть… настойчивой, и я подумал, что будет легче сдаться ей, чем пытаться отвадить ее от идеи.

Мои кулаки на руле побелели. Сердце до сих пор грохочет в груди.

— Тогда почему ты не приведешь девушку?

— Я веду, — отвечает он очень уверенно.

Я фыркаю.

— Нет. Ты мог бы пригласить любую женщину в Гамильтоне, буквально любую из них, и они бы пошли.

— Ну, я пригласил тебя.

Нахожу в себе смелость, чтобы посмотреть на него, и тут же понимаю свою ошибку. В моей маленькой машинке он находится слишком близко ко мне. Я могу ощутить запах его геля для душа — горная свежесть. Могу увидеть темные зеленые круги, обрамляющие его радужки. Могу практически притвориться, что он живой, дышащий человек, а не робот-киборг, запрограммированный спасать щенков и заставлять женщин истекать слюной.

— Ты не просил меня, ты предоставил мне предложение, от которого я не смогла отказаться.

Он вдумчиво хмурит брови.

— По-моему, это одно и то же.

Откидываю голову назад на сидение и с силой сжимаю глаза.

— Они же буду задавать нам вопросы, и вот тогда и ежу станет понятно, как мало мы знаем друг о друге.

— Мы знаем достаточно.

Он такой уверенный, такой подготовленный следовать своей задумке.

— Ладно, ты сказал им, что у меня есть ребенок?

— Что?!

— Видишь?! — отвечаю я, поворачиваясь к нему лицом. — Ты поверил, потому что едва ли меня знаешь!

Адам снова смеется. Сначала тихо, затем улыбка расплывается по всему лицу, а затем он откидывает голову назад и заливисто смеется, прижимая руку к груди. Я сижу молча, смотрю на него, не в силах сдержать свою улыбку.

— Думаешь, что это все какая-то игра, не так ли?

Когда он, наконец, переводит дыхание, то отвечает:

— Это может стать игрой, если мы позволим.

Я закатываю глаза.

— Давай, — продолжает он. — Это всего час или два в компании милых незнакомцев. По крайней мере, ты вкусно поешь.

— И получу комиссионные от продажи тебе дома, — указываю я, пытаясь понять, насколько серьезно он готов соблюдать свою часть сделки.

Он кивает в подтверждении.

— И это тоже.

Я вздыхаю и возвращаю машину на шоссе, медленно вливаясь в трафик. Адам направляет меня к дому своего брата в центре Гамильтона, и как раз перед тем, как мы паркуемся, я улыбаюсь из-за своей готовности.

— Кстати говоря, это прекрасный повод для домашнего печенья.

* * *

Мы решаем, что будет лучше, если я возьму печенье, а Адам поведет Мышонка. Я практиковалась водить его с кликером, но он слишком возбужден перспективой побыть в новом месте, чтобы следовать новым указаниям. Выхожу из машины и расправляю блузку, пытаясь исподтишка оценить дом брата Адама.

Это большой двухэтажный дом в стиле ранчо. На переднем дворике то там, то здесь растут старые массивные дубы, а на входной двери висит самшитовый венок. Когда мы идем по тропинке, я слышу голоса с заднего дворика, но входная дверь распахивается прежде, чем нам выпадает даже шанс постучать в нее.

Модно одетая женщина стоит в дверном проеме. На ней розовое летнее платье без рукавов в паре с шарфом в яркой весенней расцветке. На пальцах кольца, а на запястьях поблескивают золотые браслеты, когда она поднимает руку и машет нам входить.

— Входите, входите. Вы как раз вовремя!

Я улыбаюсь и делаю шаг через порог, благодаря Адама за то, что он нас быстро представляет.

— Мам, это Мэделин, женщина, о которой я тебе рассказывал.

Женщина, о которой я тебе рассказывал?

Мои брови выдают шок прежде, чем я понимаю, что его мама смотрит на меня, поэтому быстро сменяю свое выражение улыбкой.

— Очень приятно познакомиться с вами, миссис Фокс.

Я протягиваю руку, но вместо пожатия она притягивает меня в объятие и светится от радости.

— Называй меня Диана.

— Оу, — улыбаюсь я. — Конечно.

— Ты такая поразительная, — говорит она, осматривая мой наряд. — И мне нравится твой выбор одежды, — мне стоит почувствовать себя неуютно, но прошло слишком много времени с тех пор, когда я в последний раз попадала под такое пристальное внимание, и я более чем счастлива принять комплимент.

— Спасибо. Надеюсь, я не плохо оделась. Не была уверена, чего ожидать.

Это преуменьшение века, но Диана этого не знает, потому что как несколько минут назад я думала, что стану жертвой какого-то жертвоприношения иллюминатов.

Она развеивает мою тревогу и берет меня под локоть, уводя с прихожей.

— Ты принесла печенье? — спрашивает она, глазея на пластиковый контейнер у меня в руках.

— Испекла сегодня утром, — выдаю я.

Через плечо она оборачивается к Адаму, который следует за нами по дому с Мышонком рядом.

— Я ее уже люблю!

Я купаюсь в ее похвале. Спустя месяцы моего недавнего ада, это очень даже нужная похвала. Черт, если все остальное провалится, может мне начать встречаться с мамой Адама?

Она продолжает вести меня по дому, указывая на минуемые комнаты. В итоге мы оказываемся на кухне, и она отпускает меня, чтобы забрать печенье и красиво разложить его на тарелке. Я так рада, что добавила туда дополнительную порцию шоколадной крошки. Она точно станет изюминкой вечера.

— Ну, с красавицей я уже встретилась, а кто это чудовище? — спрашивает Диана, наконец-то признавая Мышонка, который (слава Богу) сидит возле Адама. Если бы поводок был у меня, он бы скакал по всему дому, отчаянно пытаясь привлечь внимание Дианы.

— Это собака Мэделин, — отвечает Адам, наклоняясь, чтобы почесать Мышонка за ушами. Пёсик воодушевленно смотрит вверх, и на секунду я забываю, что все это притворство.