Пятнадцатый камень (СИ) - Колоскова Елена Леонидовна. Страница 30

— Ну, ты сегодня тоже красавчик, — ответила я, оценив его зеленый с серебром комбинезон и остроконечную шляпу.

Все, кроме эрргов, красовались в точно таких же головных уборах. На гладкой, как шар, голове Хорхе это смотрелось особенно комично. Очнувшись, гости задудели в "пердушки", а Милагрос с мужем выпустили несколько хлопушек, усыпав все вокруг конфетти. Уф-ф…

— С днем рож-день-я!!!

Ну, что ж. Кумплеаньос, амигос. Я не могла долго сердиться на них.

* * *

Интересно, а что, если бы к нам относились в соответствии с тем, как мы выглядим? Наша оболочка соответствовала бы тому, что внутри? Так просто, так понятно и доступно. Изящное и нежное с виду не может быть опасным по определению.

Ребенку неизвестно, как опасны тигр или медуза. Он хочет с ними поиграть и плачет, когда взрослые уводят его прочь из зоопарка…

Но что, если внешнее — только дополнение к тому, что ощущает нос? Гиперосмия. Мириады настроений, эмоций и оценочных суждений, окружающих все и вся.

Почему же они так удивлены? Я все та же, прежняя Хельга Рагнарссен. Сегодня я выгляжу иначе, но мой запах прежний. И я по-прежнему не доверяю и жду подвоха. Но я стараюсь их понять… Они тоже, и это уже немало.

* * *

Мы попробовали все, что было в моей сумке-холодильнике. Роллы из бедного лабораторного лосося и "правильного" риса с нихонскими приправами, соусами и соленьями, присланными из дома.

Посол, прежде чем попробовать незнакомый продукт, использовал карманный анализатор, убедился, что все съедобно, и пришельцы присоединились к трапезе. Выяснилось, что васаби интересно действовало на чужаков. Наверное, всему виной был резкий запах или вкус.

"Надо взять на заметку".

Эши Этти украдкой бросал на меня странные взгляды, как будто видел в первый раз. Не спорю. Наверное, я выглядела совсем не так, как он привык — не воином, а женщиной.

Милагрос приготовила сладкий флан с настоящим молоком. Я задула тридцать три свечи, а Джеки мне помог, надувая щеки. И я загадала желание. Оно было все тем же. Я хотела мира. Хотя, наверное, правильнее было пожелать что-то для себя лично. Высшие силы по-своему истолковывают наши желания…

От Марии и ее сына был мини-проращиватель, а от Димпси пульсометр. Отдав должное десерту, Джеки умчался распутывать нити с журавликами, а семейство Гонзалес о чем-то совещалось за соседним столиком.

— Вы сегодня очень красивы, доктор Рагнарссен, — сделал мне комплимент посол. — У вас на Фрейе все женщины так одеваются?

— Только некоторые, в той местности, откуда родом моя мать, — ответила я.

— Красивый цвет…

Посол поднес руку ближе, и я убедилась, что цвет наших одеяний совпадает. Отличались только оттенки: у него чуть светлее, чем у меня. Хель! Как будто специально подобрано. Надеюсь, это ничего особого не значило.

В средневековье и в некоторых культурах, насколько мне было известно, цвет и фасон одежды обозначали социальную принадлежность. Надеюсь, это не тот случай, и не возникнет нелепых недоразумений.

— Спасибо, — нейтрально поблагодарила я за комплимент.

Не знаю, какого ответа он ожидал, но выглядел слегка озадаченным. А Эши Этти — без преувеличения удивленным. Я допустила какую-то ошибку? Наверное, лучше не акцентировать на этом внимание.

— Доктор Рагнарссен, а эти украшения на потолке что-то значат? — спросил посол, явно меняя неудобную тему.

— Пожелание жить тысячу лет, — объяснила я, чем снова его удивила. — Что-то не так?

— Я не знаком с продолжительностью жизни у людей, но знаю продолжительность года на Терре и Фрейе. Вы правда живете тысячу лет? — засомневался он.

Я рассмеялась, разрушая образ хрупкой и изящной нихонской куклы. Не может быть, чтобы он это всерьез… Хотя, мы ведь тоже не знали, сколько живут чужаки. Мы вообще друг о друге мало знаем. И на изучение едва ли хватило четырех лет. Тут требуются десятилетия общения, не связанного с войной.

— Конечно, нет. Намного меньше. Это просто пожелание долгой жизни, господин посол, — сказала я.

Похоже, он тоже ступал вслепую по неровной тропинке, направляясь в неизвестность. Но он старался. Прокладывал путь для тех, кто придет после него. А для кого же старалась я?

— Господин посол, почему вы здесь? — наконец спросила я его.

— Я спросил у Хорхе про ваши обычаи, и он рассказал мне, где будет праздник, — ответил он. — Мы приготовили для вас подарок, доктор Рагнарссен.

О! Даже так? Похоже, они действительно хорошо подготовились. Но мне не хотелось принимать ничего из их рук. "Он не кусается. В крайнем случае, скажешь спасибо и уберешь в дальний ящик. Или отдашь на изучение военным", — откликнулся внутренний голос.

— Что за подарок? — с опаской спросила я.

Посол кивнул подчиненному. Эши Этти достал небольшую коробку и вручил ее начальнику, а тот протянул мне. Он держал ее на раскрытых ладонях. Так обычно предлагают визитки и конверты.

— А… что это? — не спешила я принимать странный дар.

— Вы спрашивали про нашу одежду. Это она, — ответил посол. — Откройте. Вот так.

Немного успокоенная, я открыла край контейнера, нажав на края. Внутри лежал какой-то лоскуток. Я дотронулась до него и тут же отдернула руку.

— Ой! — воскликнула я. — Оно меня укусило!

Проклятье. Что это такое? На пораненном пальце уже выступила капля крови, и я приложила к проколу салфетку.

— Прекрасно, доктор Рагнарссен. Теперь одежда вас попробовала и всегда узнает, — широко улыбнулся посол, который выглядел очень довольным. Удовлетворенным.

"Что, раздери вас всех, здесь происходит?" Я вдохнула. Выдохнула. Снова вдохнула. Обычно это меня успокаивало. И потом спросила, гораздо вежливее, чем мне бы хотелось:

— Господин посол, эта "одежда" живая? Это животное?

Я старалась не говорить слишком громко, чтобы не услышала Мария и остальные. Особенно Мария. Потом не разгребешься с санитарной инспекцией, если эта "одежда" окажется живым существом.

— Не совсем. В вашем языке нет подходящих слов, или я их не знаю, — развел руками посол. — Вам не нравится?

Что будет, если я отвечу отрицательно? Дипломатический скандал? Надо думать, я нанесу им оскорбление. Еще я могла поднять тревогу по "биологическому заражению", но вряд ли эрги поймут, когда банда санитарных инспекторов начнет их раздевать, избавляя от живой "одежды".

— Э… я еще не решила, — ответила я, и посол сразу расслабился. — А каким образом оно становится одеждой? И как за ним ухаживать, чтобы оно не умерло? — задала я чисто практические вопросы.

Надеюсь, оно достаточно живучее. Последний раз, когда я завела хомяков, я забыла закрыть клетку, и они отправились в большое путешествие по свету. Испортив по пути комплект белья и старое пальто, они свили в кладовке гнездо, и жить бы им поживать, если бы до них не добралась наша кошка. С тех пор я избегала заводить питомцев. Однако это было так давно…

Сейчас во мне боролся интерес исследователя и природная осторожность. Я могла бы спалить это инопланетное существо в автоклаве, но никогда бы не сделала этого. Его научная ценность была несоизмерима.

— Надо носить ее понемногу, но каждый день. Когда одежда станет большой, перестаньте кормить на некоторое время, иначе она начнет делиться, — объяснил посол. — Или продолжайте, и тогда у вас станет много одежды.

"И она что, каждый раз будет так кусаться?" Я задумчиво рассматривала миниатюрную треугольную ранку на пальце, похожую на след от присоски. Не больше, чем порез от скарификатора, когда берут на анализ кровь.

Степень моего удивления выражалась грубыми, по-настоящему солдафонскими выражениями, которые я оставила при себе. А вслух вежливо поблагодарила за этот странный дар и предложила выпить чаю.

* * *