Пятнадцатый камень (СИ) - Колоскова Елена Леонидовна. Страница 6

"Хельга, а при чем здесь вода?" — спросил он, попутно сливая мне всю возможную информацию на терминал по зашифрованной линии.

Значит, люди Родригеса еще не докопались до этого и таких данных нет в отчете…

"Притом. Много будешь знать — плохо будешь спать".

"Я знаю больше тебя, и проблем со сном у меня нет. Разве что, после наших тренировок. Отправишь мне отчет?".

Иногда я не понимала, то ли у него не в порядке с чувством юмора, то ли у меня. Или это проблемы "потерь при переводе"? И что это за намеки про "после тренировок"…

"Не переживай. Скоро солью отчет Висенте Родригесу, и почитаешь" — утешила я.

"Хельга! Ты обо мне такого мнения?"

"Какого такого? Нормального. Я слишком хорошо тебя знаю", — написала я. Разумеется, я знала, что он тут же вскроет мою почту или почту Родригеса и прочитает документ. И не потому, что он такой испорченный. Просто ему будет слишком любопытно, чтобы ждать официального заявления.

"Сыграем?" — предложил он.

"Хорошо. До ужина еще сорок минут. Можно сыграть".

На голографической проекции над терминалом раскинулась сетка, усеянная черными и белыми точками на пересечениях ячеек, и мы с головой погрузились в игру.

* * *

Хорхе выиграл, но у него была фора в три камня, так что было не слишком обидно. Научила на свою голову!

Еще немного, и он начнет играть дистанционно, отправляя сведения о ходах на Фрейю. Интересно, на сколько месяцев или лет растянется партия с опытным противником?

С последним транспортом он заказал всевозможные книги про Го, и теперь отрывался на мне.

На ужин мы с Хорхе пришли одновременно и сели за один столик. Давали пасту и томатный соус с протеиново-жировыми кубиками, от которых я тут же избавилась. Мне не модифицировали геном, и проблем с трансжирами я не хотела. Зато у меня был с собой кусок рыбы, и я собиралась устроить пир!

Хорхе с интересом изучил содержимое моей тарелки и даже попробовал кусочек лосося, но не впечатлился и начал с аппетитом наворачивать свой рацион.

"Надо было взять твой протеин", — сказал он, поскольку явно не наелся.

"Ладно, в следующий раз отдам тебе", — жестами ответила я и улыбнулась. Выражение его лица, когда он изображал "умирающего от голода", было забавным и неубедительным.

Потом я прогулялась к бойлеру и заварила зеленый чай, привычно проигнорировав напитки на раздаче.

Я вернулась на место и включила проектор над коммуникатором, во всех ракурсах изучая мини-реконструкцию шеи и плечевого пояса первой жертвы.

Хорхе как всегда помалкивал и внимал, ожидая от меня умных мыслей… и отчета… и не знаю, чего еще. Он вообще любил помолчать, как бы странно это ни звучало в свете его "особенностей".

Он оперся головой на руку и застыл в ожидании, поглядывая на меня поверх голограммы. В этот момент я ощутила некое неудобство, как будто кто-то пристально смотрел на меня со стороны. Я обернулась.

На меня с соседнего столика смотрел Эши Этти, секретарь инопланетного посла. Мне показалось, что смотрит он с каким-то нездоровым интересом. Но я могла и ошибаться. Язык телодвижений и мимика этого народа несколько отличались от человеческой, так что я не могла судить наверняка.

Наверное, для него странно сидеть тут, в окружении потенциальных противников, и наблюдать за нашим нехитрым ежедневным бытом.

Я отвернулась и увидела, что Хорхе кивнул инопланетнику, как своему приятелю.

"Что это с тобой? Ты здороваешься с врагами?" — спросила я.

"Я обедал с ним несколько раз. С ним интересно. Он не враг".

"А если это не так?"

"Тогда он не улетит на Фрейю", — ответил он почему-то на мой коммуникатор.

"Что ты имеешь ввиду? И почему по сети?", — написала я, свернув голограмму.

"Он может понять общий смысл по жестам. Задача ИскИна станции — защита людей от опасности. Если эррг опасны, на Фрейю они не полетят" — ответил Хорхе.

"Это значит, что ты не контролируешь ИскИн станции?"

"У всего есть свои границы. За что-то отвечают военные".

Вот как… А я уж было решила, что ИскИн здесь обрел автономность и решает, что можно и нельзя. Одна из старинных терранских страшилок, которая не теряла актуальности и поныне.

* * *

Допив чай, я засобиралась домой.

"Мама приглашает тебя на ужин на следующие выходные", — сказал Хорхе. От его открытой улыбки потеплело на душе.

"Передай ей, что я с удовольствием приду".

Один и все валькирии!!! И Аматерасу, где бы вы ни были. Нормальная домашняя еда! Конечно, я приду. Милагрос бесподобно готовит.

Я пошла домой оформлять итоговый вариант отчета, когда вспомнила об одном важном, — для меня! — деле. Я обещала Марии, заведующей гидропонной фермой, посидеть с ее малышом этим вечером.

Со всеми событиями я совершенно забыла об этом. Меня ждал очередной незабываемый вечер в роли няни неугомонного пятилетнего карапуза.

* * *

— Хельга, а куда мы идем? — спросил Джеки, крепко ухватившись за мою руку, которая совсем недавно резала мертвую плоть.

Есть в этом что-то философское. Одни умирают, а другие рождаются и растут. Цикличный и бесконечный процесс, как сама Вселенная. Только вот некоторые умирают не по своей воле.

— … Хельга! Хельга! Ну, куда?

Я наконец среагировала на вопрос. На смуглой мордочке ребенка был написан неподдельный интерес. Сегодня я решила не сидеть дома в компании с игровой приставкой, а отправиться в настоящее путешествие.

— Мы идем запускать пузыри! — торжественно объявила я.

— Пузыри?

Ребенок был в растерянности. Конечно, на станции дети не знали многих развлечений и игр, которыми увлекались их сверстники на планетах. В сумке у меня был раствор моющего вещества и небольшая круглая рама на палке, выполненная из обрезков проволоки, которую я загодя выпросила в ремонтных мастерских.

Я надеялась, что ребенка это развлечет и достаточно утомит, чтобы он лег спать пораньше, а я бы без помех закончила отчет.

— Давай проверим, как ты оделся. Где твоя шапка?

— У меня ее нет. Но у комбинезона есть капюшон, — сказал ребенок и продемонстрировал, как он надевает и снимает его. Я нагнулась к нему и поправила капюшон.

— Молодец! Ты готов.

— Мне жарко, — пожаловался мальчик. Он и правда был одет слишком тепло для жилой секции.

— Там, куда мы идем, довольно холодно. Так что ты потом обрадуешься, что так хорошо одет.

Мальчик посмотрел на что-то поверх моего плеча и спросил:

— А кто это? Он тоже пойдет с нами?

Я выпрямилась и встретилась взглядом с Эши Этти. Он шел нам навстречу, двигаясь в жилую зону станции. Но вот откуда он шел и почему разгуливал в одиночестве?

— Добрый вечер, господин секретарь, — сказала я.

— Добрый вечер.

Я впервые услышала его голос. Намного ниже, чем у посла, и звучал так, будто он вообще редко разговаривал. Или не часто пробовал говорить на человеческом языке.

Он был в костюме схожей расцветки, как и утром, но более напоминающем спортивный костюм, и обувь была более простой с виду, без вышивки. При виде меня и ребенка он напружинился, то ли готовый обороняться, то ли нападать. Даже мышцы челюсти и на скулах напряглись, когда он крепко сжал зубы.

— Все в порядке? Вам помочь? Возможно, показать, где ваш лофт? — спросила я, по возможности незаметно подтолкнув Джеки себе за спину.

Ребенок ухватился за мою штанину, выглядывал из-за меня и, похоже, совсем не испугался незнакомца.

— Все в порядке. Помощи не требуется. Спасибо за сотрудничество, — ответил наконец Эши Этти, и эти фразы звучали, как заученные с разговорника.