Помощница лорда-архивариуса (СИ) - Корсарова Варвара. Страница 32

Пока барышня старательно наклеивала марки и задорно шлепала деревянной печатью на конверте, я с завистью рассматривала ее пышную белую блузу, шелковый черный галстук, красные митенки из тонкой кожи, и накрашенные розовым пухлые губки. Вот бы и мне научиться делать простую, но кокетливую прическу, чтобы локоны блестели и падали на скулы и шею! Всю жизнь я закручивала свои белокурые волосы в тугой узел и прятала под серым лопоухим чепцом, как предписывал старый уклад Олхеймской общины.

Решено – как получу следующее жалованье, непременно зайду в парикмахерскую, которую я заметила рядом с почтой; ту, где над входом висят гигантские ножницы и сами по себе раз в минуту щелкают медными кольцами, а из окон доносится волшебный запах ландыша.

Закончив дела на почте, я медленно двинулась вдоль широкого проспекта, дивясь окружающим меня чудесам.

Центр столицы был прекрасен, как фантастический и немного кошмарный сон, от которого просыпаешься в холодном поту, но потом вспоминаешь с восторгом и замиранием сердца.

За гребнями крыш возвышалась громада Адитума. Вечерняя дымка скрывала нижнюю часть гигантского сооружения. Исполинская башня словно парила над столицей, ее шпиль упирался прямо в циферблат Небесных Часов.

Здания поражали совершенными формами и цветами; башни возносились на головокружительную высоту, белоснежные и золотистые арки казались невесомыми. Я видела дом, полностью покрытый медной чешуей, дом, источающий призрачное сияние, и дом, свитый из латунных труб и проволоки.

Удивительно, на что оказалась способна фантазия теургов, подкрепленная мощью потусторонних сущностей. Я вертела головой направо и налево, и таращила глаза, как деревенская простушка на ярмарке.

Ничего похожего на грязные, мрачные окраины, затянутые серым смогом и гарью, с толпами угрюмых безработных и праздношатающихся нетрезвых моряков.

Улицы в Наосе гудели. Резво проносились кабриолеты на магическом ходу и лакированные экипажи, запряженные рысаками-некроструктами. Выглядели они куда привлекательней наших библиотечных стражей или вчерашней полицейской ищейки. Ухоженная черная шкура и полированные шарниры блестели на утреннем солнце. Мощные конечности ступали сильно, равномерно. Немного портили магических скакунов неровно обрезанные темные сухожилия в местах сочленений плоти и металла, да украшенные гравировкой стальные ребра, которые создатель некроструктов по какой-то причине решил оставить оголенными.

Вскоре шум и пестрые краски Наоса начали утомлять. Я чувствовала себя не в своей тарелке. Слишком много внимания привлекало мое серое невзрачное одеяние. Публика в центре столицы была под стать сияющему великолепию домов; даже прислуга щеголяла в таких элегантных униформах с блестящими пуговицами и тонким шитьем, что оставалось лишь завидовать. То и дело я ловила недоуменные взгляды, смешанные с легким презрением. Пару раз вслед свистели веселые приказчики, а швейцары едва заметно хмурились, когда я приближалась к ярким витринам.

Наконец нашла магазин, где продавали обувь. В высокой витрине безлицая механическая кукла в костюме и цилиндре наездницы поочередно приподнимала стройные металлические ноги, демонстрируя модные сапожки для верховой езды.

Элегантные продавцы отнеслись к непрезентабельной покупательнице нарочито приветливо, отчего я смутилась и остро почувствовала неуместность своего затрапезного наряда.

Торопясь, выбрала пару простых на вид, крепких ботинок и мягкие кожаные туфли на бесшумной подошве – для дома. Манерный белокурый приказчик попросил присесть на мягкую кушетку и внезапно изящно пал передо мной на колени, чтобы помочь примерить обувь. Я покраснела и растерялась: заподозрила, что утонченный магазинный юноша с трудом скрывает насмешливую улыбку, касаясь потрепанного подола и грубых шерстяных чулок. Впрочем, вел он себя безупречно.

Кое-как дотерпев до окончания примерки, я заторопилась расплатиться.

Когда учтивая, лишь каплю высокомерная продавщица назвала цену, я осознала свою ошибку. Стоило держаться от роскошных магазинов Наоса подальше. Стоило не пожалеть времени и отправиться за покупками на окраины, в Предгород, где в «Магазине мануфактуры и готового платья Брукса» за двадцать декатов можно было одеться с головы до ног.

На две пары обуви в «Модном обувном магазине Ринарда Ремье» ушли почти все деньги, оставшиеся от первого жалованья. Неуместный стыд не позволил повернуться и уйти из магазина с пустыми руками. Осталась кое-какая карманная мелочь, но с покупкой платья или теплого жакета придется подождать.

Забрав коробку, украшенную серебряным вензелем, я покинула магазин и решила отправиться в обратный путь.

Чтобы выйти к набережной Киенны, свернула на узкую улочку, где тесно жались друг к другу старинные дома из пористого серого камня. Были они не такие древние, как в квартале Мертвых магов, но все же возводили их не демоны, а люди, и оттого дома имели привычный, понятный вид: респектабельные черепичные крыши, полукруглые эркеры, дубовые ставни и медные таблички на дверях. Приятно пахло нагретым камнем и поздними осенними цветами.

В глухой аллее расположился небольшой уютный скверик с одинокой скамьей, куда я и устремилась. Мне не терпелось выбросить старые разбитые башмаки и надеть только что купленные. В магазине я сделать этого не решилась, и теперь, удобно пристроившись на скамье, достала из коробки завернутые в тонкую шелковую ткань ботинки и переобулась. Встала, притопнула ногой, зажмурилась от блаженства и решила, что дорогая покупка стоила каждого отданного за нее деката – мои новые ботинки были восхитительно легкими и удобными. Акация надежно скрывала скамью от посторонних глаз, поэтому я сделала несколько смелых танцевальных па. Грубые башмаки из козлиной кожи, которые носили послушницы общины, нещадно натирали кожу, поэтому приходилось оборачивать ступни грубым полотном или надевать толстые носки. Никогда в жизни не надену эти пыточные инструменты!

В этой части города все было аккуратным и изысканным, даже кованая решетка ливневой канавы, тянущейся вдоль ровной, чистой мостовой. Я наслаждалась прогулкой; с удовольствием шагала по стальным прутьям, образующим красивый геометрический узор, и заодно любовалась темно-вишневой кожей и блестящими пуговичками своих новых ботинок.

Шаг, второй – и я с визгом подхватила подол и отпрыгнула в сторону. Проходящая мимо солидная пожилая дама сочувственно поцокала языком и произнесла:

– Будьте осторожны, дитя мое! Не подходите к решеткам близко. Этим летом подземные твари расплодились без меры. Вообразите, на прошлой неделе одна из них укусила моего терьера за ногу! Бедный мальчик до сих пор прихрамывает. Чистильщики заявляют, что не справляются, но за что, скажите тогда, я плачу муниципальные налоги!

Я сочувственно покивала в ответ и покосилась на решетку. Меня напугала черная суставчатая конечность, внезапно появившаяся рядом с моей ногой. Конечность дергала и рвала стальные прутья так, что они едва не выходили из пазов. Состояла она из дюжины сочленений, заканчивалась острым загнутым когтем и походила на бесконечно длинный уродливый палец.

Костепала, вспомнила я, еще один мерзкий обитатель городской канализации, еще одно порождение магии темных лет, как и диплуры. А вот и они, тут как тут – темнота под решеткой словно кипела от уродливых многоногих теней. Там, в глубине столичной канализации, диплуры дожидались темноты, чтобы выйти на охоту. Оказывается, от них не было спасения даже здесь, в квартале, где жили богатеи и теурги! Я поспешно сделала несколько шагов в сторону. Восхищение уютной улочкой испарилось без следа. Невольно вспомнилось гнездо мерзких тварей, которое я обнаружила под особняком «Дом-у-Древа», в корнях дерева Ирминсул. От воспоминания передернуло – уже который раз.

Улочка вывела к небольшой нарядной аптеке. Над входом красовалась традиционная медная ступка и пестик, начищенные до ослепительного блеска. За стеклом пестрели колбы, реторты и бутылочки причудливых очертаний и расцветок. За открытой по случаю теплой погоды дверью виднелся просторный зал, заставленный высокими шкафами красного дерева, стеллажами и витринами, где были выставлены керамические сосуды с ингредиентами и сверкающие медицинские инструменты.