Не будите Спящую красавицу (СИ) - "Королева Марго". Страница 10

― Относится. Скажи мне, для чего ты пришла работать в органы?

Подбородок девушки задрожал, выдавая её волнение.

― Ясно, что не для того, чтобы служить Отчизне, ― начал я издалека, но даже этот намёк будет понятен для моей подчиненной. Я хотел, чтобы она приняла мою сторону. Мне нужен вербовщик. И я его получу в её лице. ― Ты хочешь удержаться на стороне добра, так? В нашем мире легко переступить грань и ты нашла выход ― работать во благо людей.

― Что вы хотите этим сказать?

― Ольга, что ты знаешь обо мне? — задал я вопрос напрямую.

― Вы начальник…

― Не верно. Бери выше, ― сложил я руки на груди.

― Вы хранитель клана. Вы… ― стала нервничать ещё больше девушка, то и дело поглядывая в сторону спальни, где находилась Соколова. Догадка лежала на поверхности. Осталось только ее озвучить, что и сделала моя подчиненная. — Она такая же, как и вы?

― Умница. Она ― ведьма.

― Теперь понятно, почему моя энергия вызывает у неё рвоту. Что будем делать? Оставлять её с такой бедой нельзя. Может сорваться.

― Я сделаю привязку.

― Вы с ума сошли? — шикнула на меня Ольга, по инерции загородив своим телом вход в комнату. — Да ни за что! Я сама буду донором.

― И как, интересно мне, ты это сделаешь? — приподнял я бровь.

― Если будет необходимо, совершу что-нибудь плохое, ― с серьёзным видом проговорила она.

― Этого мало. Ты сможешь пойти на убийство? — от моих слов девушка вздрогнула и побледнела. — Ну? Чего же ты молчишь? Сможешь? Не-е-е-т. Твоя энергия привлекательна для неё, но усвоить её организм не сможет. Это всё равно, что кормить хищника травой.

― Я что-нибудь придумаю, ― не отступала Ольга.

― Не придумаешь. Ты хоть и падший, но ангел. Твоё призвание лечить и наставлять на путь истинный, а не калечить. Ты не сможешь никого убить.

― Хорошо. Что даст привязка?

― Это не должно тебя касаться. Я и так рассказал больше, чем планировал, ― прошел я в комнату.

Анна лежала на кровати. Ничего не указывало на то, что она больна или ей нездоровится. Она, словно спящая красавица, ожидала своего принца: легкий румянец на щеках, розовые приоткрытые губки, волосы, разметавшиеся по подушке.

― Привязка ― это жестко. Она должна сама решиться на этот шаг.

― Я сейчас и не собираюсь этого делать. Нужно пробудить до конца сущность. Принеси мою сумку. Она в комнате.

Девушка осталась на месте.

― Ольга, будь добра, принеси мне мой портфель, ― повторил просьбу, пытаясь не показывать диктаторских замашек, и тем более не спровоцировать дух колдуна.

― Простите? Вы хотите… что? Пробудить её сущность? ― тихо переспросила сотрудница. — Но… это же насилие! Сущность должна сама пробудиться, а иначе это может вылиться непонятно во что.

― Ольга, ― засунул я руки в карманы брюк, пряча тем самым свои татуировки — признак недовольства моей сущности, ― Я. ЗНАЮ. ЧТО. ДЕЛАЮ. Ты же не хочешь, чтобы твоя подруга погибла?

― Нет, ― стушевалась молодая женщина.

― Её внутренне «я» непросто пушистый зверёк. Её дух один из сильных проявлений сущности. Тем более она чёрная. Как думаешь, сколько ещё сможет вытерпеть ведьма, запертая в теле, словно в клетке?

Ольга поджала губы, косо смотря на меня.

― Её просто разорвёт изнутри, или она сойдёт с ума. Вспомни хотя бы случаи, когда передается дар «незрячему». Человек не понимает, что с ним происходит и медленно сходит с ума. А здесь далеко не дар.

― И всё же, думаю, это плохая затея, ― вздохнула девушка, разворачиваясь к двери, ― но мешать не буду. Как говорится, не та весовая категория.

Пока Ольга ходила за сумкой, я подошел к кровати. Анна спала. Но даже в забытье, девушка повела носом вслед за моей рукой, когда я провёл ладонью над лицом.

Желая проверить совместимость, дух колдуна забился внутри, перенаправляя энергию. Клубы чёрной энергетики, словно клубы дыма, потянулись к девушке, обволакивая её и тут же впитываясь. Анна одобрительно заурчала, цапнув мою руку, не желая отпускать бесплатную «кормушку».

Как я её понимаю. Мои губы растянулись в улыбке.

Чтобы пробудиться, нужна энергия, а чтобы её добыть, нужна сила. Это замкнутый круг, который смогу разорвать только я.

Соколова продолжала питаться от меня, не имея ни малейшего понятия, что делает. А моя сущность разбушевалась, повторяя как мантру: «Чёрная! Моя!»

― Денис Александрович! — услышал я возмущение рядом с собой.

Обернулся. Ольга стояла с пунцовыми щеками, не отрывая своего взора от интимного момента, прозванного кормлением.

Одеяло уже давно валялось на полу, а ночнушка Анны сбилась на бёдрах. Моя рука по-хозяйски оглаживала стройную ножку Соколовой, задирая неглиже ещё выше.

Скрипнув зубами, мотнул головой, прогоняя наваждение. Ещё не пробудилась, а чары наводит. Сильна чертовка.

Выхватив сумку из рук подчиненной, я направился в центр комнаты.

Анна рыкнула, как только я отошёл от неё. Её тело заметалось на кровати, руки вцепились в простыни.

― Что с ней? ― забеспокоилась Ольга, топчась на месте.

― Не подходи, ― приказал, даже не обернувшись. Я вырисовывал пентаграмму на полу, чётко вычерчивая каждый знак. — Она голодна и чувствует меня. После сеанса её сущность затаится на время, так как много сил уйдет на пробуждение. Расставь свечи по кругу, не зажигая.

Ольга тут же подошла к сумке. Я же направился к своей ведьмочке. При моём приближении её тело замерло в ожидании.

Чувствует. Моя ты хорошая.

Взяв Соколову на руки, положил в центр пентаграммы.

― Сейчас мы посмотрим на тебя, какая ты. Алоха, ― призвал я к огненной стихии, щелкнув пальцами.

Запах серы тут же коснулся моего обоняния, как только фитиль на свечах соприкоснулся с языком пламени.

Я уложил Анну на пол, и та зашипела, как дикая кошка, резко распахнув глаза.

Ольга шарахнулась от нас в сторону.

― Не бойся, ― обратился я к испуганной женщине, ― это нормальная реакция. Ведьмы не любят находиться в центре пентаграммы, так как она может запечатать дар. Мы же будим делать наоборот, да маленькая, ― обратился ласково к ведьме, а та вслушивалась в мои слова и цеплялась за мои предплечья.

Радужка поменяла цвет. Зеленый сошел на нет. Вместо него чернота разлилась по глазному яблоку. Ни зрачка. Ни радужной оболочки. Ни белка. Просто беспробудная чернота.

― О, Господи, ― вознесла молитву Ольга. — Это то, что я вижу? — медленно подошла девушка к нам.

― А что ты видишь?

― Глаза.

― Да. Сейчас на тебя смотрит сущность.

В подтверждение моих слов Анна чуть наклонила голову и, не отрывая взора, посмотрела на Ольгу.

― Твою! Мать! ― ругнулась Ольга, отходя от нас. ― Ужас какой.

Реплика Ольги не понравилась моей ведьмочке. Ноздри дёрнулись, когда она вдохнула, и рот Соколовой расплылся в полуулыбке, больше похожей на оскал. Она, так же как и я, чувствует страх. Дёрнувшись в моих руках, попыталась ослабить мою хватку. И когда у неё не получилось обрести свободу, зарычала уже на меня. Стала злиться. Сущность, живущая в Соколовой, чувствовала рядом с собой пищу, но переварить её пока не могла. Отсюда и злоба. Захват на моих предплечьях усилился.

Я не сводил с Анны глаз. Чувство родственной энергии затопило, взывая к демону внутри меня. Мне было тяжело сдерживать дух колдуна, который рвался на волю, и, чтобы не потерять контроль, я зашептал слова призыва. Со стороны могло показаться, что я напеваю. Наречие было древним, приходилось отчётливо выговаривать длинные слова, чтобы не исказить смысл. Пламя от свечей взмыло вверх, отгораживая меня и девушку от посторонних. Язык, на котором говорили во времена Эпохи Легенд, был прекрасен и в то же время ужасен. Он призывал демонов, открывая грань между мирами. В настоящее время только очень сильные и одарённые могли читать призыв. За что нас, колдунов, и боялись.

Меня обдало жаром. Это верный признак того, что я на правильном пути. «Круг ада» заработал.

С каждым произнесённым словом, тело Соколовой всё больше напрягалось. На лице чётко обозначились скулы, нос заострился. Вокруг глаз разбежалась сетка вен, на фоне которых глаза стали по-настоящему страшные. Под кожей отчётливо обозначился контур сущности. Ведьма готова к вылазке.