Проклятый (СИ) - Аваста Павел. Страница 23

— Не сжигать что ли? — не понял Земляк.

— Да нет, почему. Найдите только новичка какого-нибудь, и пусть сжигает его в южном квартале. Прах в курган рейдеров поместим.

— Надо ещё новичка найти который не побоится… — начал в слух рассуждать Земляк.

— Берета попросите — подсказал Телескоп, и главный ментат кивнул.

— Да, пусть Берет сожгет. Они же друзья были.

Берет на просьбу помочь в погребении усопшего друга только кивнул. Он немного посерел и осунулся. Он даже не пошёл в столовую, что было на него совсем не похоже. Он угрюмо сидел в большой бетонной комнате рядом с телами Смертника и Пепла которых готовили к обряду кремации. Земляк шёпотом втолковывал каким-то солдатам куда кого из покойников везти и в какие курганы потом хоронить.

Провожать Смертника в последний путь пришли, помимо Телескопа, группы Земляка, и других стронгов, ещё пара десятков рейдеров и солдат. Остальные все были на границе. Также пришла Даша и работницы кухни. Компас был занят. Группа Боцмана была на задании. Багиры тоже не было. Видимо она по быстрому навестив своего сына вернулась к привычной охоте на юге и востоке.

Всех присутствующих при сожжении Земляк попросил на всякий случай отойти подальше от костра. Всех кроме Берета. Именно здоровяк и сунул горящий факел в постамент из дров на котором лежало тело Смертника в белом одеянии. Огонь быстро занялся и принялся вылизывать чистые одежды. Ему они видимо понравились и он с голодным треском приступил к основному блюду.

Берет опустил голову и поэтому не увидел как рука покойника поднялась… и утонула в огне. Вдруг раздался истошный крик Даши, пока её успокаивали к костру изо всех сил уже мчался Коба. За ним спешил Патриот и Хват. Они тоже видели руку…

Из мощного пламени Смертника вытащили уже слегка подгоревшим. Кожа по всему телу вздулась пузырями, волосы сгорели полностью. Даша продолжала орать пока Телескоп изучал Смертника хлопая по щекам, щупая пульс и биение сердца. Наконец он оторвался от изучения недавнего покойника и сообщил собравшимся невероятную новость.

— Он — живой!

Никто не мог поверить в произошедшее хотя это случилось прямо на его глазах. Тут же Клава начала громко отчитывать Телескопа который не только видимо потерял свой дар знахаря, но и последние мозги. Сенс оправдывался тем что Смертника проверял Санитар, местный базовский знахарь, да и все видели что проклятый мёртв. Дыхания у него не было и сердце не билось.

Тут же пошли разговоры про дар Анабиоза и прочее. Кто-то стал рассказывать про дар Девять жизней. Причём ему сразу нашёлся оппонент, который с пеной у рта доказывал что такого дара не существует, его выдумали. Но первый спорщик яростно доказывал что ему об этом рассказали старожилы Дерябинска, а они врать не будут. В ответ он услышал такое дикое ржание которое переспорить ему уже не удалось. Видимо старожилы Дерябинска не были безусловными авторитетами для оппонента.

Компас, получив известие о воскрешение Смертника, примчался на максимально возможной для него скорости. И не только он. Все в главном бункере побросали свои дела и пошли смотреть на чудо. Улей конечно и так был полон разных чудес, но о таком они ещё не слышали. Проклятый снова вселил надежду в их сердца. С таким козырёк в рукаве с внешниками можно было воевать.

После жителей Главного бункера наступил черёд Западного. Затем дошло и до границы. Как не ругался Компас, а остановить поток солдат желающих посмотреть на исключительный дар он не мог. В конце концов он устал угрожать и просто махнул рукой. Он вызвал к себе Телескопа и устроил ему разнос.

— Ты совсем охренел? — кричал он на институтского сенса. — Ты же его чуть не сжег. Хорошо хоть ребята во время спохватились. Ты живого от мёртвого вообще не отличаешь?

— А ты?

— Ты мне погруби. На меня сейчас весь стаб смотрит как на врага. Как я им должен объяснить что он уже был мёртв?

— Вся же группа видела. И Санитар в морге подтвердил.

— Санитар новичок, а ты опытный знахарь.

— У меня дар пока не действует. Сколько можно повторять?

— Всё равно ты должен был все предусмотреть. Ты институтский работник или кто? Неужели ты не знал, что он бессмертный? В институте совсем что ли никакой информации о проклятом нет?

— Если и есть, то хранится под грифом топ-сикрет, и без подписи Реактора никто меня до этих файлов не допустит. А ты сам про него почему не знал? Это ведь ты про проклятого догадался.

— Я в хрониках Западного стаба прочитал только несколько строчек. Мог проклинать, дорос до того что элитника мог оглушить. Как дар развил так сразу и умер. Всё. Похоронен только неизвестно где.

— Тебе это подозрительным не кажется?

— Теперь кажется. А он точно бессмертный? Может у него девять жизней?

— Не знаю я, ничего не знаю. Мне нужно в Восточный стаб вернуться, и попробовать Реактора убедить, что проклятый — это моя тема. Тогда он мне в секретный архив может быть допуск даст.

— Может и не дать? — Компас махнул рукой какому-то посетителю заглядывавшему в комнату штаба чтобы он не мешал и продолжил. — Сдаётся мне шансов у тебя маловато. Настолько плохие отношения с начальством? Ого, настолько…

— Да хватит — сенс не хотел обсуждать эту тему. — Ты даже представить не можешь что это за… ну, может быть человек.

— Нельзя так со своим директором, Телескоп.

— Я просто мечтаю о том дне когда он уже не будет моим директором.

— Переведись в другой филиал. Разве это у вас трудно?

— Как тебе объяснить? В Тагиле с Реактором связываться никто не хочет. Боятся. Они и так от него еле избавились.

— Поясни.

— Вообще-то это секретная информация… Плевать, выговориться мне надо. Он атомный отдел возглавлял раньше в Тагиле. Пока дар свой сильно не развил, то человеком, говорят, был.

— Какой дар?

— Гневаться когда начинает такой поток проникающей радиации выдаёт что дозиметры зашкаливают.

— Опасный дар.

— Ещё бы. Директор Тагильского центра его в Восточный и спровадил. Зам. директора ему у нас дали и вроде бы все хорошо, но ему все мало. Директором захотел — кто же ему откажет? Кто слово поперёк сказал — или к знахарю сразу несут, или вперёд ногами.

— Избавиться от него не могут что ли?

— Ты про кого? Про Тагил? Так уже избавились. А в Восточном никто против него не рыпается. Мэр с братками Реактору особняк отдельный отгрохали на краю стаба, и свинца в стены напихали на всякий случай. Они его ценят. Он им южан несколько раз помогал отгонять.

— Не слышал об этом.

— Это давно было. Последние два года он никуда уже свой жирный зад на поднимает. Сидит как местный институтский падишах и сотрудниками помыкает. Меня вот сюда загнал.

— Ты же там чего-то провинился.

— Я эту мурку вскрывать и не отказывался. Я только выразил сомнение в целесообразности вскрытия. Ничего в ней такого интересного не было. А он меня в командировку. Видимо решил что меня здесь убьют.

— Ну сейчас-то ты переведешься?

— Он меня не отпустит. Будет мучить до последнего.

— Может с ним как-то по хорошему поговорить?

— Пробовал много раз. Ещё хуже становится. Он считает что все должны ему жопу лизать. Он и замов всех таких поставил и начальников отделов. На одаренность вообще не смотрит. Я до сих пор в старших научных хожу.

— Сочувствую. Давай только со Смертником решать. Что с ним делать?

— А что делать? Как в себя придёт, будем для штурма использовать.

— Два дня всего осталось, Телескоп.

— Его подлатать надо. Я-то не могу, придётся тебе Санитара подключать.

— Санитар — совсем новичок.

— Тогда Смертника нужно на спек садить. Два раза в сутки по максимальной дозе.

— Придётся.

На этом разговор был закончен. Телескоп отправился в комнату Смертника где на него посмотрел свирепыми глазами Берет. Знахарь не стал ничего говорить, вколол проклятому дозу узелкового спека, один шприц оставил и ушёл. Берет остался сидеть возле тела друга к которому продолжал идти поток посетителей. Дверь уже никто в крохотную комнату не закрывал.