Три грани круга (СИ) - Воск Степанида. Страница 12

— Мне кажется он не дышит. Что с ним? — у меня было желание броситься на помощь практически незнакомому мужчине, уж больно воинственно выглядела илина полисмендер.

— Это все парализатор, — женщина приложила пальцы к вене на шее Гевора. — Дышит. Не волнуйся. Кажется, я немного переборщила, ну уж слишком силен мужик.

Только теперь я обратила внимание на комплекцию илины. До этого времени у меня как-то не возникало желания сравнить ее с кем-нибудь, например, с собою. Женщина ростом ничуть не уступала Гевору, да и размером бицепсов могла посоперничать. Я по сравнению с ней казалась бы хрупкой и маленькой. Теперь для меня было не удивительным то, что женщина могла силой равняться с мужчинами. А ведь у нас не все были такого роста и размера как тот же Гевор.

— Куда вы теперь его? — спросила, смотря с жалостью на поверженного партнера.

— Заберем с собой. Дроид и потащит. Он еще не скоро в себя придет, — кивнула илина на мужчину в бессознательном состоянии лежавшем у ее ног.

Когда дрод, взяв за ноги Гевора, и потащил за собой. Я возмутилась.

— Что вы его как какую-то скотину? Разве так можно? У него же есть гражданские права, в которых четко сказано, что никто из линов не может быть подвергнут жестокому обращению.

Илина полисмендер недовольно поджала губы, сверкнув на меня глазами, но все же приказала дроиду остановиться и взвалить бесчувственное тело Гевора себе на плечо. Что тот сделал незамедлительно.

— Слишком ты жалостлива к нему. Не надо так. Их надо держать в строгости, а то выходят из под контроля. Мой тебе совет. Дави жалость на корню. Она ни к чему хорошему не приведет. Я тебя, конечно, понимаю. Он у тебя из первых. Но ничего, привыкнешь. Их много, а ты одна. Пользуйся своим положением и все будет хорошо, — поделилась со мной илина полисмендер.

Слова женщины у меня еще долго стояли в ушах, а я все никак не могла с ними согласиться. Да и жалко было Гевора. Он же не животное, чтобы с ним так обращаться. Пусть он и нарушил закон, но это же не повод чтобы вот так, как со скотиной.

Когда Гевора унесли, я закрыла дверь и уселась прямо в прихожей на пол, прислонившись спиной к этой самой двери. Меня не покидало чувство, что все что творилось вокруг неправильно. Так не должно быть. С самого раннего детства мне прививали, что наше общество свободно, что нем все равны и лишь из-за угрозы исчезновения нас как вида вводятся ограничения определенных свобод. Все это напрямую связано только лишь с демографическим кризисом. Перед лицом общего врага у нас даже образовалось единое государство, распространяющееся на весь обитаемый материк.

В животе заурчало.

Обыденное желание прервало ход мыслей. Пришлось подниматься и идти на кухню, чтобы разогреть себе полуфабрикаты. На поздний ужин у меня была запеканка из стручковой фасоли с протеиновыми добавками.

После первой же ложки захотелось сплюнуть. Я сразу вспомнила сегодняшние кексы и булочки, что были так любезно предложены мне Стефаном.

— Стефан, ах какое красивое имя, — произнесла вслух, крутя ложечкой в воздухе. — Где ты? Что сейчас делаешь? Вспоминаешь ли обо мне? — мне хотелось чтобы так было.

Прозрачные голубые глаза, умеющие менять свой цвет на насыщенный, не шли у меня из головы. Я непроизвольно сравнила их с черными глазами Гевора. Казалось, будто на глубине глаз Стефана можно прочитать ответ на любой вопрос, а вот у партнера по триа как раз таки было все наоборот. Черные глаза представляли собой загадку, словно они были запертой дверью, за которой хранилось множество секретов. Я попыталась выбрать какие же мне приятнее видеть. И вроде как определилась, что прозрачный голубой мне ближе, но и чернота глаз не позволяла просто так отмахнуться от их обладателя.

— Нашла о чем мечтать. Лучше иди спи, — сказал я себя, убирая со стола остатки упаковки. За размышлениями по поводу мужских глаз я не заметила как проглотила невкусный ужин. — Хоть в чем-то польза от размышлений.

А перед сном я решила посмотреть видео для взрослых. До этого, когда еще не была настолько близка к слиянию, я не задумывалась по этому поводу. Мне казалось, что ничего сложного в том нет, что это равносильно дыханию и ничему учиться не надо. Теперь же у меня в голове потихоньку начала складываться мозаика из слов, произнесенных в последнее время. И оказывалось, что все было не настолько просто, как мне казалось.

Я с замиранием сердца набрала код доступа канала для взрослых. С моего счета тут же списалась баснословная, по моим меркам, сумма за возможность смотреть видео не для всех. У нас было очень строго с цензурой. По общедоступным каналам запрещалось транслировать записи актов совокупления. Да что там говорить, даже поцелуи считались запрещенными к показу. А все делалось для чего? Для того, чтобы подрастающее поколение росло и воспитывалось в строгих рамках, потому как у молодых линов разум неокрепший и просмотр откровенных сцен мог повредить социализации в обществе. Правила поведения для всех должны быть едины. "Мы научим хорошему, плохому вы сами наберетесь" — вот наш негласный девиз.

У меня немного дрожали руки, когда переключала каналы на головизоре. Однако я не была готова увидеть то, что увидела на экране. В первый миг мне показалось, что изображение, транслирующееся на консоли перевернуто. Я сморгнула один раз, потом второй, но когда сделала это и в третий раз, то поняла, что ничего не поменялось в картинке.

"Долой узаконенное рабство!", "Нет- женскому произволу!", "Мужчины свободные лины, а не секс-игрушки!", "Лины вне триа объединяйтесь!".

И если вначале лозунги сменялись один за другим, то в следующий момент они начали бежать по экрану змейкой.

Сколько я не пыталась листать каналы на головизоре они показывали одно и то же.

— Да что это такое творится? — я вспомнила случившиеся некоторое время назад террористические акты. Тогда так ничего и не было показано по средствам массовой информации. Как будто ничего страшного, достойного внимания свободных линов не произошло.

Я только собралась связаться с оператором и выяснить как долго будет занят канал и что за непотребство они показывают, как в мою дверь отчаянно затарабанили.

В ночи любой звук разносится подобно громовому раскату. От неожиданности я подскочила на месте словно ужаленная. В дверь продолжали стучать. Первым моим порывом было позвонить в Службу Порядка или же нажать на тревожную кнопку, но потом я вспомнила как мне не понравилось обращение илины полисмендера с Гевором и решила вначале выяснить что от меня нужно незваному гостю.

Тихо на цыпочках я прокралась в коридор и еле слышно спросила:

— Кто там?

— Это я, Азарий, — немного невнятно ответили мне с другой стороны двери мужским голосом.

— Кто такой Азарий? Я никого не знаю с подобным именем, — я судорожно пыталась понять кто это может быть, но ответа не находила. Среди моих сотрудников никто не носил такое имя. А кроме работы я ни с кем не общалась.

— Твой партнер, — вновь невнятный ответ, который я еле разобрала.

— Какой еще партнер?

Опять раздался стук в дверь. С той стороны тарабанили поочередно то кулаком, то ногой, потому как звуки раздавались то снизу, то сверху.

— Открывай, кому говорю. Я пришел исполнять свой общественный долг.

Тут я догадалась включить камеру видеонаблюдения установленную в коридоре. Она и показала мне мужчину привалившегося к двери. Ему явно было не хорошо, он еле держался на ногах.

— Покажи реп-карту, — потребовала я.

— Кому я ее покажу. Двери? — до меня донесся смех.

Да он пьян, догадалась я.

— Покажи в глазок видеонаблюдения, — приказала, хотя уже заранее знала, что это и есть мой второй партнер по триа.

— А где он? — мужчина перестал смеяться, принявшись оглядываться по сторонам.

— Прямо над тобой.

— Привет. Ты меня видишь? — Азарий задрал голову и помахал рукой. — Один момент. Сейчас я найду эту черную метку, — и мужчина полез по карманам.