Офисный планктон или РУсалки тоже плачут (СИ) - Лазарева Светлана. Страница 6

— Да я просто не желаю видеть Урсула ни в каком виде! — злобно крикнула я в темноту. — О, Святой Урсул, за что мне это «счастье»? Чем я заслужила такую незавидную участь? — ответить мне, естественно, не пожелали. А я не пожелала продолжать. Время вышло, пора сосредоточиться, взять себя в руки для решающего броска. В конце концов, я знаю планы будущего правителя, а вот для Урсула Важного мое поведение будет сюрпризом. Хотелось бы сказать, что моя месть или задумка удастся на славу, но, увы, дельного придумать ничего не удалось, да и времени было немного. Так нагло соврать не повернулся язык. Что ж, придется действовать по обстоятельствам, опять же, предыдущий план — спокойно плыть по течению — тоже не так плох, как кажется на первый взгляд.

Легким движением рук я одела бюстик, примостившийся неподалеку, закрепляя его на голой спине. Никаких украшений фрейлинам не требовалось. Полная боевая готовность во плоти. Да здравствует морской правитель. Виват. С нерадостными мыслями отправилась в хранилище — пусть корона и не представляла большой ценности, будучи лишь предполагаемой оправой для черной жемчужины, но все же я являюсь ее хранительницей, и моя задача доставить этот золотой предмет на коронацию. Быстрые метания привели к результату — вполне собранная и уверенная в себе сельдь рванула по направлению к хранилищу.

— Солярия, поторопись. Скоро твой выход! — промелькнуло размытое пятно перед глазами.

Да знаю-знаю. Плыву во всю силу своего плавника. Глаза искрятся от слез, а руки подрагивают, и никому во всем мире нет дела до одной несчастной рыбки с золотым хвостом. Еще немного и я стану главным посмешищем праздника, этакой героиней-русалочкой. Но и Урсулу мало не покажется. О-о-о, я обещаю. Злые слезы застилали глаза, мешая видеть, мешая дышать…

Фанфары трубили, то замедляясь, то увеличивая темп. Громкий звук не просто нервировал, он давил на уши, заставляя увеличивать скорость движения. Я боялась замедлиться, отдышаться, остановиться. Я боялась просто наплевать на все и плыть в противоположную сторону. Нет, такой глупости я не допущу. Мне придется выдержать минуты «несравненного счастья», вынести все испытания, что устроила на моем пути злодейка-судьба. Но после я попытаюсь сбежать — маленький шанс между пламенной речью правителя и признанием «в любви» у меня будет. Самое главное, вовремя сделать ноги, как говорят люди. А сейчас спокойствие, только спокойствие. Золотая корона, возлежащая на розовой подушечке, украшенной яркими искусственными цветами, перекачивала в мои слегка подрагивающие руки. Да, и сделать вид, что ничего не происходит!

Фанфары продолжали трубить, созывая жителей дворца в тронную залу. Я, более не торопясь, плыла к месту всеобщего «сбора», плавно вливаясь в плотный поток страждущих поглазеть на коронацию. Узкие, тесные, кривые коридоры, выполненные из хрусталя, хаотично пересекались с другими — темными, тонкими, природными лазами, созданными природой в гигантском скоплении кораллов. Сейчас дворец напоминал муравейник в мангровой заросли, заполненный стройными колоннами однообразных, похожих друг на друга существ. Да, мода — страшное дело. Все сельди, направившие свои хвосты в сторону хрустальной залы, выглядели подобием друг друга. Одинаковые зеленые бюсты украшали длинные скользкие тела, волосы, собранные в примитивные хвосты, не отличались разнообразием, и глаза, яркие, пугающие, поблескивающие фанатичным блеском, — как полноценный собирательный образ. Вся эта братия узкими коридорами планировала попасть в хрустальный зал — сосредоточение «всех путей и дорог». Мой путь лежал по тому же маршруту, поэтому, не мешкая более, я влилась в общую струю, следуя за остальными — рано или поздно течение принесет нас с короной к месту назначения. Тем более, именно туда я не торопилась, пытаясь собраться с мыслями и, расслабившись, плыть по течению подольше. Но, увы, громогласный голос Флибустьеры выдернул меня из состояния дремы в самый неподходящий момент.

— Солярия, — пыхнула негодованием престарелая сельдь. — Будь добра объяснить, почему ты до сих пор не на месте, — под этим словом подразумевалась правая сторона относительно трона. Именно там, с вытянутыми вверх ладошками я должна прибывать, впадая в религиозный экстаз.

— Пробки, — нагло произнесла я, уверенная в том, что терять мне больше нечего. Ох, бедная русалка, знала бы ты, что ждет тебя в ближайшем будущем — не стала бы говорить столь опрометчиво.

Тихий свист раздался неожиданно. Остатки грез искрами разлетелись в разные стороны, уступая место сосредоточенности. Время пришло, да и я практически на месте.

Ритмично двигая небольшим плавником, я отделилась от общего «строя», плавно изменяя направление. Вытянулась во всю длину небольшого тела и, усиленно работая хвостом, припустила в сторону небольшого ответвления. Только морскому народу полагалось прибывать через парадные входы, мелким сошкам — лишь через черные ходы-углубления, известные только прислуге, коей я и являлась. Прошмыгнув незамеченной, немного попетляв среди острых кривых углов коридоров, среди темноты и густых зарослей бурой ламинарии, я, наконец, явила себя «свету» — заняла почетное место рядом с троном, возвышающимся у прозрачной стены, в данный момент искрящейся в предрассветных сумерках. Нет, сама хрустальная преграда была прозрачной и, как и положено стеклу, цвета не имела. Искры исходили от другого. Жемчужина, размещенная с левой стороны от трона, окруженная сильнейшими ведунами, мерцала, заливая всполохами все пространство, переливаясь и всеми силами изображая готовность к трудному ритуалу. Замедлилась, засмотрелась, чуть не выронила собственную ношу…

Красота. Этот миг стоил всех планов, неудавшегося побега и, кажется, испорченной жизни. «Жемчужинка, спаси меня, а?» — промелькнула неосторожная просьба. Конечно, кто я есть, чтобы обращаться к артефакту со своими проблемами, но, увы, очень хотелось содействия, пусть и мертвого, но обладающего огромной силой, артефакта. Тихое потрескивание искр было мне ответом. «Попытка — не пытка», — улыбнулась я собственным мыслям.

Пока я предавалась унынию, действие продолжалось. Ключевые фигуры — я имею в виду корону и черную жемчужину — «замерли» на своих местах. Русалки, наряженные по «моде» сегодняшнего вечера встали полукругом около импровизированной сцены, сооруженной в центре залы. Даже ярко-алая ковровая дорожка возлежала на положенном ей месте. Не хватало только одного действующего лица — Урсула Важного, и я, если быть честной, совершенно не горевала из-за его отсутствия.

Но всему хорошему приходит конец — в моем случае, затишье сменилось бурей аплодисментов, взорвавших тишину подводного мира. Принц с высоко поднятой головой и заведенными за спину руками медленно плыл в сторону огромного хрустального трона, издалека казавшегося красным. Пурпурный свет заката преломлялся сквозь прозрачные стены дворца, отражаясь и ломаясь вторично на гранях королевского «стула». Огненные всполохи так и скользили по нему, путаясь и бликуя, создавая ощущение нереальности происходящего. Огонь в подводном царстве — нонсенс. Жемчужина заискрилась сильнее при приближении «любви всей жизни». Казалось, мгновение и она прожжет под собой дыру, настолько сильными были «эмоции» артефакта. Урсул не торопился занять место и взмахом руки начать церемонию. Медленно и чинно он проплывал вдоль рядов своих подданных, склонивших голову и готовых на все ради своего будущего короля. А как тут «не быть». Если жемчужина своей силой способна уничтожить наше королевство в считанные минуты. А поджарить хвост одной определенной личности — за мгновение. Власти над сушей артефакт не имел, иначе бы сельдям не пришлось платить за «услуги» эльфам и гномам в стародавние времена. Впрочем, других рас, скорее всего, не было бы и в помине.

Итак, противный склизкий червяк плыл мимо привилегированного морского общества, даря улыбки направо и налево, не замедляясь и не прибавляя скорость. Чинное покачивание царственной длани, вытянутой из-за спины с целью приветствия, порядком поднадоело, и я решила занять себя чем-то эдаким, отвлеченным и желательно привычным. Руки слегка подрагивали от ощущения неизбежности, да и сознание не дремало — караулило время, чтобы сбежать в подходящей момент, оставляя бедную меня на растерзание наипротивнейшему и ужаснейшему субъекту во всей Андалусии. Кажется, меня заметили. Урсул немного затормозил и уставился прямо в мои глаза, пытаясь выловить мой блуждающий взгляд. Руки, не подчиняясь приказу мозга, схватили корону, отбрасывая вульгарную и безвкусную подушку в сторону, и, честное слово, без моего ведома, принялись за родное и привычное — рьяное, ритмичное протирание плавных изгибов этого ювелирного изделия. Я была на грани отчаяния. «Мамочка, пусть он подождет коронации со всякого рода объявлениями и предложениями», — мысли плясали ламбаду, подпрыгивая и перемешиваясь, как стайка маленьких гуппи. А я готовилась бесславно шмякнуться в обморок, надеясь отсрочить свою судьбу, пусть таким нетривиальным способом. Урсул все же оказался умнее, чем я думала. Лишь краткий взгляд, тяжелый вздох и секундная заминка показали его отношение ко мне, его решимость идти до конца. Мгновение спустя над красной ковровой дорожкой парил самоуверенный, властный и жестокий принц — будущий правитель, сумевший подчинить себе силу черной жемчужины. Кажется, со мной он собирается проделать нечто подобное. Хвост затрясся сильнее, создавая практически воронку вокруг себя. Руки, подчиняясь всеобщему «веселью», задвигались сильнее, наращивая темп. Еще немного и в короне будет дыра!