Близнецы поневоле. Дилогия (СИ) - Сафонов Александр Алексеевич. Страница 9

— Так быстро?

— Да, он болен, почечная недостаточность. Из больницы не вылазит. Потом узнают, что часто по улицам возили манекен, похожий на него, а он в это время лежал в клинике. Я даже стих его запомнил — он писал стихи!

— И кто будет следующий? — спрашивает Исса.

— Черненко. Тоже недолго, чуть меньше года. А вот после него будет протеже Андропова Горбачев. Он заслуживает рассказа подробней. Но не сейчас, не хочу портить праздник. А налейте мне коньячка! — я резко закруглил тему.

— А не рано? — засмеялся Исса, но взялся за бутылку и стал разливать.

— Да я старше вас! — возмущаюсь — к тому же вот придет Горбачев к власти, введет сухой закон, будете с закрытыми окнами, втихаря пить, если достанете. Максим, я у тебя гитару в комнате видел…

— Умеешь играть? — удивился Вадик. Да я помню, сколько хотел научиться, а все не получалось. Было уже лет 30, когда познакомился с одним гитаристом от бога, сколько я ему коньяка споил, пока он меня учил…

— Да, Вадька, не переживай, научу.

Максим принес гитару. Прошел по струнам — настроена. Голос у меня не громкий, только для спокойных песен.

Песня понравилась, Исса попросил слова записать. Он оказывается, тоже играет. Да я мог бы карьеру сделать как поэт-песенник, только плагиат не мой удел. А спеть — пожалуйста. Как вам это понравится:

После этой песни Исса молча наполнил рюмки. Сам выпил и вышел во двор.

— У него племянник погиб в Афгане — сказал Максим.

Ночевать остались у Макса. Не отпустил он нас, так как в ход пошла вторая бутылка и меня изрядно разобрало. Возраст возрастом, а молодой организм оказывается важнее.

Утром проснулся рано, голова даже не болит. Выхожу, Максим варит кофе.

— Доброе утро. Как самочувствие? — приветствует он меня.

— Замечательно! А вот настроение не очень.

— Что так?

— Проблема есть — беру быка за рога — шестнадцать исполнилось, без паспорта не обойтись. Вот думаю к криминалу податься на поклон, пусть ксивы выправят. Не подскажешь кого?

— Ты и сам нехило подделываешь.

— Ну ты же просек подделку!

— До конца не был уверен, когда на запрос ответили, тогда убедился. Ладно, нечего на меня давить, что-то придумаю. Для тебя важно, чтобы осталась твоя фамилия?

— Я же учусь под ней, не хотелось бы год терять. Да и с Вадимом расставаться я не собираюсь, а как мы будем под разными?

— Но ты понимаешь, что в случае любой проверки сразу выяснится, что не было близнецов. Нельзя внести исправления на месте рождения, в школе. Или в армии или на работе всплывет.

— Не будет проверок. В политику я не пойду, в органы тоже. Постараюсь быть незаметным. Да и скоро Украина будет заграница, просто так запрос не отправишь.

— То есть как заграница? — оторопел Макс.

— Вот так. Советского Союза не будет. Вообще такие времена наступят, что будет не до проверок.

— Нет, тебя точно ЦРУ подослало. А теперь меня хотите повязать на фальшивых документах.

— Нужен ты ЦРУ. Кстати по шпионам. Твою мать! Как я раньше не подумал!

— Ты что ругаешься?

— Понимаешь Максим, я помню фамилии предателей, которые работают на вражеские разведки или перебегут к ним. И до сих пор ничего не сделал, чтобы их выкрыть. Хотя с ГРУ связываться это не со следаками. Им в руки попадать не хочу. Давай ты подскажи, как им передать информацию.

— А мне с ГРУ связываться хочется. Потом поговорим, пора будить детей. Да, кстати, мое предложение по поводу няни еще в силе. Подумай на досуге.

Досугом оказалась скучная пара по технологии металлов. Под монотонный голос преподавателя думалось хорошо. Предложение Максима было конечно очень заманчиво, решало вопрос вечной нехватки финансов. Ну а Вадик? Если спросить, Максим скорее всего скажет, живите вдвоем, но для него это будет напрягом. Или нет? Не хочется хорошего человека обременять.

— Кольцов! Спишь? — голос преподавателя сменил тональность — Может, ты нам расскажешь, из каких минералов делают железо?

— Гематит, формула Fe₂O₃, магнетит — FeFe₂O₄, лимонит — FeOOH — отчеканил я — в меньших количествах пирит. Производится в мартеновских печах. Чугун — в доменных.

Я же геолог! Такое не забывается. Препод не сразу пришел в себя. Мы то еще не проходили эту тему, он только начал рассказывать. С учебой у меня проблем нет, вот только один предмет меня выводит из себя — обществоведение. Как тогда не любил, так и сейчас ненавижу.

Сегодня второй день отмечаем день рождения. Теперь с ребятами в общаге. У Вадика естественно. Здесь поскромнее, с нас выпивка — с ребят закуска. Затарились вином (рано еще водку пить) и к вечеру начали сабантуй. В разгаре веселья кто- то ломится в дверь. Точнее ломились и раньше, в общаге это обычное дело, но в этот раз стучат ногами и сильно. Мишка открывает, вваливается Роберт, здоровенный второкурсник с соседней комнаты. Насколько помню с той жизни, он терроризировал первокурсников невероятно, через год его посадят за многочисленные факты вымогательств, побои.

— Вы че, припухли, сколько я должен стучать? — подходит к столу, садится, наливает в стакан вино.

Во мне закипает злость.

— Тебя кажется, никто не приглашал — и сплевываю в сторону.

— Ты че, ох…л? — глаза Роберта навыкате.

Он поднимается, идет ко мне, не успеваю среагировать, как лечу в угол от прямого в челюсть. Поднимаясь, вижу, как в другой угол летит Вадик. Остальные пока в оцепенении. Медленно иду к столу, держась за челюсть, Роберт с усмешкой наблюдает. Ничего, не в таких переделках бывал! Резко хватаю со стола стакан с томатным соком и швыряю ему в лицо и сразу бью ногой в пах. Стакан он отбивает рукой (ну и реакция!), но сок выплескивается по всему лицу, удар тоже проходит четко. В довершение из-за моей спины выныривает Вадик и на голову согнувшегося Роберта обрушивается табурет. Нокаут! Вадик норовит врезать еще ногой, я не даю. Кажется он в отключке, не хватало, чтобы сдох. Наклоняюсь, кажется, дышит.

— Пацаны, воды — Колька подает графин, лью прямо из него на голову Роберту. Шевелится. Вдвоем с Мишкой поднимаем и сажаем на стул. Роберт очумело крутит головой, прикладывает руку к затылку.

— Ну вы парни даете — с трудом выговаривает он — так меня никто не пи… л!

— Ты устал — говорю ему — тебе бы пойти лечь.

Он кивает головой.

— Да, пойду я — поднимается и пошатываясь выходит.

Коллектив еще в шоке, надо разруливать. Блин, а челюсть болит…

— Вадик, ты как? В норме? Что у нас еще бухать осталось? Пойдемте к бабам, что мы как голубые закрылись тут.

Девчонки живут этажом ниже. Вваливаемся без спроса в одну из комнат, впрочем, нам рады. Через 10 минут сидеть уже негде, девок вдвое больше чем нас.

— Вот теперь мы вас отличим! У Вадика синяк слева, а у тебя справа! — шутит Ира Линева, бойкая худенькая девчушка.

— Ты лучше тонального крема дай. Мы в город пойдем нормальных девчонок искать, а то тут одни язвы, нет, чтобы пожалеть! — отвечаю.

— Иди я пожалею! — Рыженькая Таня постоянно ко мне пристает. И к Вадику тоже. Тогда я на нее внимания не обращал, а сейчас меня на всех хватит.