Гнездо там, где ты. Том I (СИ) - Краснова Алёна. Страница 46

— Прекрати! — преградил я дорогу Молоху, встав между демонами.

— Отойди, советник. Пусть ты и на короткой ноге с вождём, но не тебе меня останавливать, ушастый. Я разберусь с ним по-свойски.

Проигнорировав оскорбление, я решил зайти с другой стороны:

— Ну хорошо, Молох, быть по-твоему. Я с удовольствием посмотрю, как ты залепишь этому весельчаку оплеуху, давно хотел на это полюбоваться, — выразительно посмотрел я на Шагса, дословно цитируя его же слова, и вновь сел на угол стола. — Давайте! Вцепитесь друг другу в глотки, сожгите своей яростью этот славный трактир, во всеуслышание заявив, что в Лондиниум прибыли данноттарские дикари! Посейте среди люда панику, пусть набежит стража. Но что они для вас? Так, … надоедливые мухи. А я смогу с чистой совестью седлать коня и отправиться в обратный путь. Ах, да! Забыл предупредить! Ответ перед Мактавешем, отчего его планы о величии Каледонии пошли прахом, сам держать будешь.

Вероятно, мои слова проникли сквозь толщу гнева до сознания демона и достигли своей цели, потому что Молох смачно выругался и, пробормотав «Дома потолкуем», отошёл от Шагса, но тут уже взвился сам Шагс:

— Да посыпятся на твою чугунную голову все святоши! Ты что, меня плохо знаешь, Молох? Не трогал я твою бабу! Я демон, чту законы расы, и уж никогда бы не позарился на то, что принадлежит собрату, — без тени улыбки заявился Шагс. Похоже, он был оскорблен недоверием друга и решил утопить обиду в вине, так как вновь схватился за злосчастный кувшин.

— Тогда следи за своим языком, — справедливо рыкнул Молох.

Шагс на это не ответил — окончательно опустошив сосуд, он отшвырнул его, уселся за стол, громко рыгнул, отчего я поморщился, и кивнул головой.

— Ну а теперь о деле.

Считая инцидент исчерпанным, я сел на угол стола и обратился к Шагсу:

— Рассказывай!

Тот вскинул голову, оживился, и речь его полилась изо рта, как дары из рога изобилия:

— Что ж, всё по порядку … Когда утром ты, Алистар, отправил меня в город с поручением разнюхать что да как, выяснить, что судачат о власти смертные, я не знал, куда податься и решил прогуляться до городской площади. Ну и сучки в этом городе, скажу я вам, братцы! У меня аж слюни потекли, — я вымученно закатил глаза, — только уж слишком холёные и своевольные. Ни здрасьте вам, ни до свидания, только носы кверху. Не то, что наши девки. Я аж растерялся. Правда, некоторые бросали заинтересованные взгляды. А что, я ж и мордой, и статью вышел … Не понимаю, чего Фиен городок этот к рукам не приберет? Добра здесь навалом, оборона нулевая, за полдня управились бы. Застоялись мы в казармах, Алистар. Мы ж звери, хоть и прирученные, а зверю крови надобно. Уж я бы оторвался на этом пастбище — и плоти накушался, и член бы до блеска надраил. Сколько ж нашим девкам тела то зализывать после наших ласк? Жалко же своих баб портить.

— А ты свой член укороти, и портить не придётся, — злорадно осклабился Молох. Он всё ещё не мог унять свой пыл. — Давай толкуй о деле — вождь сам разберется, что и кого прибирать к рукам.

— Так я о деле и толкую, — скривился рассказчик и продолжил. — Короче, побродил я там, пообщался с одной из торговок, и выяснил, что есть пекарня в городе, с которой хлеб поставляют прямёхонько на имперский стол, да и прочим толстосумам. И буквально в нескольких кварталах от площади. Вот и ломанул туда напрямки, благо дело кошель не пуст. Да так удачно попал, что окромя жены пекаря, никогошеньки и не было. Ну такая краля оказалась, скажу я вам, что задержался я там изрядно. Уж очень приветливая оказалась бабёнка. Вцепилась в меня так, что мой дружок ещё долго будет сыт и доволен.

В подтверждении слов довольный Шагс демонстративно похлопывал себя по паху. Не желая более выслушивать пошлые восторги в адрес вышеупомянутой жены пекаря, я встрял в разговор:

— Избавь меня от подробностей! Ты что-нибудь выяснил?

— Да, советник, выяснил, и довольно много, — промолвил демон и замолчал.

— Мне что из тебя клещами вытаскивать? — приподнял я бровь.

— Информация достоверная потому, что ни одна сука в том состоянии, в котором прибывала эта, не стала бы мне лгать.

— Шагс! — заорали мы с Молохом одновременно.

— Всё! Молчу! — с ухмыляющейся рожей примирительно поднял руки ловелас, но тут же посерьёзнев, совсем иным тоном продолжил. — Алистар, не знаю, понравятся ли тебе новости, но если ты хотел встреться с Клавдием, то остаётся разве что в мире теней за ним последовать. Прирезал вождя бриттов какой-то лихой малый. Поговаривают, будто пикт. А ныне приехал в Лондиниум сын его старший, правда, в монашеской рясе. Смекаешь зачем, эльф?

— Нетрудно догадаться, — пробормотал я, ничем не выдав своего удивления.

Когда-то господин мой Валагунд говорил: «Нет ничего, что происходило бы просто так, случайно. Во всем присутствует закономерность, даже в том, что, казалось бы, ей не поддаётся. Нужно лишь взглянуть на ситуацию под верным “углом”. Каждое событие, каждая перемена имеют свои причины и следствия. Если желаешь знать истину, ищи, кому выгодно и принимай единственно правильное решение».

То, что смерть Клавдия была не случайной местью фанатичного дикаря, было вполне очевидно. Кто-то определённо возжелал корону вседержителя. Неужели отрок венценосного отца, пребывая в монашеской келье, сам замыслил и воплотил в жизнь план убийства родителя?

— Я главного не сказал, — прервал ход моих мыслей Шагс. — Сегодня в королевской резиденции торжество состоится по случаю прибытия монаха. Кстати, его опекает какой-то сановник, то ли Вартегин, то ли Вонтенг.

— Вортегирн? — уточнил я.

— О, точно! — утвердительно потряс демон указательным пальцем. — Ты его знаешь?

— Наслышан о таком, — хмыкнул я. Ну вот! Кажется, появился более достойный кандидат на роль иуды. Змеиное логово — этот Лондиниум. Эх, жаль, что новость не застала меня в Данноттаре. Кто знает, может Мактавеш оставил бы свою идею с женитьбой.

Чёрт! Кого я обманываю?! После того, как мне удалось развязать языки Молоху и Шагсу по дороге в Лондиниум, я узнал интересные подробности о знакомстве Фиена и Лайнеф в прошлом. Не скрою, я тайно позлорадствовал, когда услышал, что Правитель демонов был убит в тот же роковой день, когда погиб мой король и уничтожен Морнаос. Не ведал я и того, что убит он был клинком пленённой Фиеном эльфийской принцессы Лайнеф, которая ночь провела на его ложе, а под утро исчезла, оставив орудие убийства мирно спящему демону. Совсем не удивился тупости представителей демонической расы, которые нашли “козла отпущения” в лице инкуба, обвинили его в смерти своего Правителя, подвергли нескончаемым пыткам, казнили многих его воинов, покуда оставшимся в живых не удалось бежать, унося с собой истерзанного палачами пленника. Теперь мне стали понятны планы Фиена в отношении принцессы — во всех тогдашних событиях Мактавеш винил её и даже по прошествии века, одержимый собственной местью, он скорее убьёт или покалечит наследницу, чем отпустит.

Но что-то подсказывало мне, что вся эта история требует тщательного разбирательства — слишком много в ней тёмных пятен. Сам факт того, что гордая эльфийская принцесса отдала себя демону, вызывал по крайне мере лёгкий шок. Испокон веков наследницы трона дарили девственность исключительно избранникам и только в первую брачную ночь. Это был негласный закон, который за всю историю существования расы не был ни разу нарушен. Долг каждой принцессы в первую очередь состоял в том, чтобы взойти на ложе мужа нетронутой, сохранив в своем теле чистокровной королевскую кровь. Но ещё более я был обескуражен тем фактом, что Лайнеф подбросила окровавленный кинжал Фиену в постель. Отдаться, пусть даже демону, и тут же обречь его на смерть?! … Принцессе несвойственно такое коварство. Что-то тут не вяжется. Подобного можно было бы ожидать скорее от иных представительниц эльфийской расы, ярчайшим примером которых была белокурая Иллиам Дроум — Зартрисс.

Я так и не смог понять, отчего мой король Валагунд был столь расположен к ней, что возвёл в ранг личной охраны и своей любовницы, ведь, наделённая даже по меркам эльфов удивительной красотой, эта женщина была очень опасна. Подлая и беспринципная, обладающая вероломством и хитростью росомахи, когда-то она безжалостно прирезала собственного брата, шокируя весь придворный двор. Тела его правда так и не нашли, но крови в её опочивальне было столь много, что я тогда собирался затеять расследование и привлечь Зартрисс к ответу. Однако господин мой велел забыть об этой истории. А через несколько дней в Морнаос поступили сведения, что дочь короля попала в плен к демонам, и всем уже было не до Иллиам Дроум — Зартрисс.