Любовь на троих (СИ) - Ляпина Юлия Николаевна. Страница 15

- Он не хотел тебя смущать, вот и оставил утешителя.

- Утешителя? - мочевой пузырь давило невыносимо, но и разобраться в ситуации требовалось.

- А ты не помнишь?

- Нет! Ой, подожди, не рассказывай! - я все-таки сбежала в ванну. Глянув на себя в зеркало, удивилась - выглядела вполне терпимо. Разве что умыться нужно, ну и душ неплохо принять, пахнет от меня неаппетитно.

Пока умывалась, в ванную пришел Ром. Подмигнул мне и скрылся в кабинке туалета. Вышел и занял соседнюю раковину. А я еще удивлялась, зачем их две?

- Так что я вчера такого натворила, что мне понадобился утешитель?

- Да почти ничего, - вздохнул Ром. - Только напилась до зеленых белочек и принялась Вику на ушко рассказывать жуткие истории из своей жизни. Его проняло и, когда мы приехали, он попросил меня присмотреть ночью за тобой. Мало ли...

- Истории? Из моей жизни? Все, больше не пью! Эх, разве можно со мной так шутить?

Ром был на удивление серьезен.

И тут в голову ударила следующая мысль:

- Ром, но почему напилась? Ведь я пила только газировку?

- Ну-у, - парень почесал в затылке и схватил зубную щетку в упаковке. - На самом деле ты пила водку с тоником. Не думал я, что это будет так... откровенно.

- Что? - Во мне боролись ярость, обида и смех: - Скажи, я случайно не поведала вам душещипательную историю о красных трусиках в белый горошек?

- О тех, которые стали малы и хранятся до сих пор в шкафу у бабушки?

Ром подмигнул мне, ухмыляясь, я, красная как помидор, сбежала в душ, Этот коварный тип заглянул туда минут через десять с предложением потереть спинку и получил струю воды в лицо. Отплевавшись, громко крикнул, что ждет меня за завтраком внизу и испарился.

К гардеробу я шла с тяжелым сердцем, в голове билось как колокол: «последний день», «последний день». С такими мыслями я вынула из гардероба строгую белую рубашку и длинную плиссированную юбку. Волосы уже подсохли и легко уложились в низкий строгий пучок. Чуть-чуть туши на ресницы, блеск для губ, и все, можно идти!

Внизу тихо играла музыка, раздавались голоса, звенели чашки. Я спустилась к «чайному алькову» и замерла в удивлении: Ром в одних джинсовых шортах с голым торсом, смеясь, отмахивался салфеткой от Вика. Сердце стукнуло в восторге.

Но разве это Вик". Вместо застегнутого на все пуговицы юриста передо мной сидел спортивный мужчина в бежевой футболке и кремовых шортах до колен, он свободно смеялся, отпивал чай и подкалывал младшего братишку.

Пока я хлопала глазами на младших, из кресла поднялся Сан, и мое глупое либидо сделало кульбит: обтягивающая черная футболка подчеркивала его шикарную фигуру «мистер Вселенная». Серые глаза лучились смехом, а улыбка была чудо как хороша:

- Настя! Доброе утро! Садись, хочешь чаю? - огромная рука потянулась к пустой чашке. И тут Вик запулил в Рома кренделек с сырным кремом. Тот ловко отбил его полотенцем прямо в чашку Сана. Коричневая жидкость плеснула, брызги полетели во все стороны. Я с ужасом уставилась на белую ткань блузки, по которой струился горячий чай, а потом, неожиданно разрыдавшись, убежала в сад.

Наревевшись и размазав по лицу все, что нарисовала утром, я отыскала знакомый фонтанчик и тщательно умылась. Здесь меня и нашел Вик.

- Настя, ты не обожглась?

- Нет, - Я уже успокоилась и вспомнила о неразобранной до сих пор сумке. Она так и валялась на дне роскошного гардероба.

- Ты вспомнила то, что случилось вчера?

- А что случилось вчера?

- Ты дозвонилась соседке, и она сказала, что твою маму увезли в больницу.

- Соседке? - И тут вспомнила - я дозвонилась до соседки! Она плакала в трубку и говорила, что маму увезли в больницу. Сломанные ребра. Сотрясение мозга. Винтовой перелом руки. Отчим узнал, что я не приеду на лето.

Меня затрясло,

А Виктор как ни в нем ни бывало продолжал:

- Хорошо, что ты пожаловалась мне. Вот если бы узнал Сан, на одного отчима в твоей жизни стало бы меньше. А так... повисит этот дурак на букву «му» месяцок на растяжках, да и получит третью группу инвалидности. И все. А мог бы угодить в морг.

Я воспринимала его слова как фоновый шум, перед глазами стояла мама после очередной «беседы» с отчимом. Слезы застилали глаза

- Кто из вас отвезет меня в город?

- В город? Ты хочешь походить по магазинам?

Я подняла на него удивленные глаза и впервые обратилась по имени:

- Виктор, я думаю, вы уже поняли, что я не та девушка, которая вам нужна, и... Мне нужно к маме!

- Глупая, - он подхватил меня подмышки и заглянул прямо в глаза, которые я смущенно прятала, боясь снова расплакаться. - Ты вчера подписала этот чертов контракт!

- Что?!

- Да, подписала при всех, еще в ресторане, и... - тут Вик улыбнулся так широко и счастливо, что я едва не полезла к нему обниматься. - Призналась в любви.

- Я? В любви?..

- Ты. В любви.

- Кому?

- Нам.

- Вам?

- Всем троим! - тут Вик не удержался, и засмеялся. - Самое главное -аргументировала, почему не сможешь найти нам невест.

- Почему? - убито спросила я, обвисая в его крепких ладонях.

- Потому что ты нас никому не отдашь!

Со стоном я спряталась на его плече, прикрываясь растрепавшимися волосами.

- Настенька, - Вик поставил меня на бортик фонтана и отвел ладони от пылающего лица. - Тебе пока к маме нельзя.

Я встрепенулась, сердце испуганно забилось:

- Почему?

- Она сейчас в больнице, ее лечат, и волновать ее запрещено. Самое главное - она знает, что отчим до тебя не добрался.

Я побледнела, ладони похолодели в один миг:

- Он меня искал?

Вик тряхнул головой:

- Искал. И даже нашел. Мы не зря держим охрану. Я запретил подпускать его к тебе. Но вчера узнал о твоей матери. Сейчас этот тип в больнице с переломами всех конечностей.

Я испуганно всхлипнула. Вик сжал мне плечо, даря безмолвное утешение:

- Выйдет нескоро, - глаза Вика недобро блеснули. Он ласково прижал меня к себе: - Я никому не позволю обижать мать моей девочки! И на счет лечения не волнуйся - это теперь наша забота.

Я заплакала. И от облегчения - мама жива! И от ужаса - он меня искал! Виктор гладил меня по голове, шептал на ушко что-то утешительное, а потом намочил в фонтане скользкий шелковый платок и промокнул лицо.

- Тс-с-с, не расстраивайся. Он не стоит твоих слез.

Я тихонько уточнила:

- Вик, я правда подписала тот контракт?

- Правда, - так же тихо отозвался Вик. Засмеялся: - Неужели ты не увидела сегодня, что мы счастливы?

- Счастливы? - Я чувствовала себя ошарашенной.

- Иди ко мне на колени, и я кое-что тебе расскажу. Теперь, когда ты принадлежишь нам, ты имеешь право это знать. - Вик сел и устроил меня на коленях, но совсем не так, как маленькую девочку. Юбку он небрежно задрал до пояса и усадил меня «верхом».

- Не дергайся. Поверь, для нас по-прежнему важно твое согласие. Во всем. - Устроив меня удобнее и потеревшись подбородком о мою макушку, Вик начал свой рассказ: - Мы действительно оборотни. Ром сказал тебе правду, только не уточнил - какие.

Я дернулась, но он не пустил. Прижал мягко к плечу:

- Мы волки. Ты мажешь не верить пока, но должна знать. Оставить потомство может только самый сильный.

- Ты?

- Я.

- Но...

- Или не я. Каждый должен иметь возможность завоевать самку. Нельзя впустую разбрасывать свои гены, поэтому мы ищем одну женщину, одну для всех. Ту, за которую мы сможем сражаться. Еще точнее - ту, за которую будут сражаться наши звери.

Я ошарашено отстранилась и сжалась в комок, а он спокойно кивнул и глухо продолжил:

- Как понимаешь, нам подходит не каждая девушка. Даже те редкие, которые подходят, могут не согласиться разделить свою жизнь с семейством оборотней.

- Поэтому вы придумали контракт?

- Поэтому. Но поверь, его предлагали немногим.

- Но предлагали?

- Да. Двоим. Они отказались.

- А почему?

- Одну напугал Сан, вторую я.