Змеиное гнездо (СИ) - Мятная Витамина. Страница 15

Сталь в плавильни подали не той марки. Баст взбеленилась, она ведь хотела убраться отсюда побыстрее! Забыв о том, что она пленница, кошка минут двадцать орала на рабочих, вспоминая все нецензурные выражения, которыми изобиловал нецивилизованный район космоса.

— Мы не виноваты… — Глядя в пол и опуская ветвистые рога, топтались на месте перепачканные машинным маслом громилы. Кузнецы боялись поднять глаза на маленький, накаленный от гнева добела комок, прыгающий перед ними и размахивающий руками.

Наложница и потенциальная жена властителя была выше их статусом и имела право не только навалять техникам за нерадивость, но и приказать воинам выбросить кузнецов за борт. Ни один Сетт не посмел бы ее ослушаться.

А еще кошка опять начала есть, как взвод воинов. Куда девалась еда, было неизвестно. Но в плавильню и в мастерскую часто стали заглядывать рабыни-уборщицы. Баст разбрасывала вещи и инструменты, вечно разливала на пол масло, сорила, где только могла.

Женщины-Сетты — хмурые, молчаливые, с тяжелыми ведрами воды, поджав узкие губы на изможденных лицах, безропотно, чуть ли не три раза в день убирали мастерскую.

Уходя, они сгибались под тяжестью нагруженных ведер.

Разобравшись в мастерской с теми, кто первыми попались ей под руку, кошка, развернувшись, полетела в жилую ячейку главного, по ее мнению, виновника задержки.

Открыв дверь с пинка, в праведной ярости Баст ворвалась в комнату. И замерла, шокированная увиденным. Посреди зала стоял Родамант, абсолютно голый, держа в руках рубашку и перевязь для меча.

Голые и мокрые рабыни, убирая, ползали вокруг бассейна. Две из них быстренько опустили задранные юбки, натянули блузы и взялись за дело. Время от времени бросая ненавидяще-косые взгляды в сторону островитянки.

Положив вещи, воин направился к замершей в замешательстве кошке.

Он не стеснялся своей наготы, чувствуя себя естественно.

— Кто к нам пожаловал? — мурлыкнул Сетт. По интонации не было понятно, зол или рад Родамант.

С ленивой грацией хищника мускулистый бог шагнул к Баст. Девушка в шоке прилипла босыми ногами к полу и не шелохнулась, пока длинная рука, промелькнув над ее головой, с решительным хлопком не закрыла дверь за ее спиной. Резкий звук вырвал кошку из оцепенения. Попалась! Бежать было уже поздно.

Горячая рука Родаманта прикоснулась к побледневшей щеке девушки. Большой палец руки провел по губам и прижался сильнее.

— Молчи, — хрипло сказал воин. — Я знаю, что произошло в кузнях…

Мурашки организованным строем промаршировали по телу кошки от пальчиков на ногах до кончиков ушей, шерсть поднялась на ней дыбом.

«Он знает? — пронеслось у Баст в мозгу. Знает! Да он сам все это устроил!»

Чувственный кошмар приближался, от него внутри девушки вспыхнул огонь страсти.

Родамант был больше похож на ее соплеменников, он нравился женщинам и прекрасно знал об этом.

Пламя желания выжигало все внутри. Баст держалась и даже успевала размышлять. Рана, нанесенная Алиеном, сделала ее невосприимчивой к мужским ласкам. Руки Родаманта вызывали только подозрение — Сетту от нее что-то нужно. В голове кошки бесконечном потоком струились мысли:

«Вот он, еще один. Претендент. Второй принц, играет против всех за свержение отца. Я уже не завидую Арвуру. У него очень амбициозные детки!»

Губы коснулись сначала щеки, скользнули по скуле и опустились вниз к шее.

Вдруг, сама от себя не ожидая, Баст закрыла глаза, застонала и выгнулась, при этом кошка поглядывала на дрогнувшего воина из-под прикрытых век и не ошиблась. Настойчивые прикосновения Алиена пробудили в ней дремавшую доселе чувственность. А умелые и страстные ласки Родаманта разожгли этот тлевший огонь до состояния суперновой.

Девушку бросило в жар, горячая волна поднялась снизу вверх и заставила двигаться ее руки против ее воли. Она обняла воина и вцепилась ему в волосы.

Кошка и Сетт неистово целовались, и Баст отвечала ему со всей страстностью своей натуры. Вздрогнув всем телом, Родамант с усилием и болью на лице отвел обнимавшие его руки и прижал горящую страстью кошку к своей вспотевшей груди. Подхватив девушку на руки, второй сын воина Тьмы направился к креслу, стоящему возле опустевшего бассейна. Рабыни, выдрессированные и послушные, исчезли, как будто их и не было.

Лицо Баст было спокойно и даже немного надменно. Ни один мускул не дрогнул, пока Родамант сажал ее к себе на колени. Она со скучающим интересом смотрела на того, кого всего несколько минут назад считала своим врагом. Как же легко Сетт сдался ей в плен!

Кошка потянулась к губам воина, подтверждая свою победу.

— Мы не должны… — выдавил из себя Родамант, все крепче прижимая к себе девушку, будто хотел стать с ней одним целым, передавая этому сильному объятию всю силу обуревавших его чувств.

— Но ведь это ты приказал подать в плавильни не ту марку стали? — это был вопрос наугад. Точно она ничего не знала, но, возможно, Родамант тот, кто ей нужен. Баст несмело решила взглянуть на воина. Лучше не прятать глаза, а смотреть прямо, тогда Сетт не заподозрит, что она блефует.

С губы воина на подбородок скользнула маленькая капелька крови: видимо, целуя его, девушка во всепоглощающей страсти слишком сильно укусила его за губу. Сетт задумчиво слизнул соленую влагу.

— Да. — Это не был ответ, но кошка поняла все без слов. — Теперь я понимаю, из-за чего весь переполох, — медленно произнес Сетт, все еще не отпуская девушку из своих крепких объятий, прижимая ее затылок своей рукой. Вторая ладонь твердо держала ее за талию, не давая заерзавшей кошке соскользнуть с его колен и убежать.

«Значит, он целенаправленно заманивал меня, чтобы соблазнить и… И что… Договориться? Получить что-нибудь? Предложить?»

Мысли прервал настойчивый поцелуй. Воин пытался отыграться отдать должок. Губы впились в рот, подавили сопротивление, завладели целиком и полностью.

Родамант ликовал, Сетт не ожидал столь легкой победы. Та, которая смутила и потревожила его покой, пришла к нему сама. Легко и ненавязчиво без слов поняла, чего он от нее хотел, словно читала мысли. И не переставала удивлять, когда, привстав, вновь потянулась к его губам. Без приказа и без просьбы, минуя лицемерно-кокетливые ужимки гаремных одалисок, обняла его, запустив руку в волосы, и притянула к себе. Коварно заставив воина потерять голову.

Когда пелена страсти спала, и кошка вынырнула на поверхность экстаза, в ее глазах отразился вселенский ужас от содеянного. Вся ситуация, в которой она оказалась, требовала осмысления. Неужели только что она бессердечно, трезво и расчетливо соблазнила второго сына властителя?

Она сидела на коленях у абсолютно голого мужчины, да еще и целовала его в придачу. Не потому что любила, а потому что хотела использовать.

Родамант справился со своей страстью быстрее, чем этого могла ожидать от него девушка, и уже смог сделать надменно-скучающее выражение. Он с ленивым интересом разглядывал бурю эмоций, отражавшуюся на лице островитянки. Не подозревая, что вовсе не его ласки вызвали в ее душе переворот.

А после этот расчетливый самец решил покорить ее целиком и полностью, собственными руками сотворив свою гибель.

Руки жадно сграбастали испуганную кошку, рывок ладони — и клочок ткани, которым кошка перевязывала волосы, собирая их в конский хвост, отброшен прочь. Длинные, отросшие за недели плена волосы рассыпались по плечам, укрыв девушку и Сетта шелковистым шатром.

Взяв две пряди, Родамант легонько потянул кошку на себя. Баст редко пасовала перед вызовом и сейчас отступать не собиралась. Если воин добровольно хочет попасть к ней в плен, ему никто мешать не будет.

Губы соединились в неистовом противостоянии, терзая друг друга, захватывая в плен.

Голова кружилась, и сознание было на грани, вот-вот уплывет. Баст решительно завела руку себе за спину и пребольно, до крови, ущипнула себя когтями за бок. От резкой боли поплывшие от страсти мозги встали на место.