Магия вне закона (СИ) - Севастьянова Екатерина. Страница 43

Южанка нервно прикусила ладонь.

— И? — потребовала она у Ксении, переглянувшись со мной. — Ты его видела?

— Как только забрали магию — нет… не видела.

Значит, тех, кто за всем за этим стоит — похитители, маньяки, убийцы, те, кто скрывают свои внешности за личиной давно усопших — интересует только тринадцатый резерв. Без резерва Ксения перестала их интересовать? Но кто посмел лишить ее смысла жизни? Кто посмел это сделать? Она осуждена всего на три месяца… через три месяца она выйдет на свободу и что потом? Что она будет делать без магии в мире магии?

— А что с Майей? — не зная, как справиться с потоком мыслей, я обняла себя за плечи. — Почему она нас не помнит? Ее тоже лишили магии?

Ксения бросила пустой взгляд на то место, где на полу извивалась Майя, хныкая, как ребенок, и обиженно тыкая в растерянного Зака, склонившегося над ней в попытках успокоить.

— Нет, никто не лишал ее магии, — всхлипнула Ксения, — они не собирались опустошать ее резерв. Они лишь… они извлекли ее сознание, чтобы… чтобы создать прототип того человека, кто за ней следил. Они пристегнули ее к креслу и эксгумировали память. Я видела. Я все видела. — Ксения уткнулась в дрожащие колени. — Я была там. Была с ней. Держала ее за руку. Она кричала… просила его остановиться. А он приказал мне ее успокоить… сказал, что лишит памяти нас обеих, если Майя не замолчит… — содрогаясь от воспоминаний, Ксения обхватила голову руками. — Он забрал ее сознание вместе с памятью… а меня лишил магии…

— Он? — у южанки тоже по щекам потекли слезы, но она держалась. Взяла меня за руку, а Ксении протянула бутылку с минералкой. — Это сделал кто-то из стражей?

Она отчаянно закивала.

— Кто, Ксения? — спросила я. — Кто конкретно?

Опустошив воду со спасительной дозой снотворного, Ксения дергаясь, сфокусировала на мне свой мертвый, ничего не выражающий взгляд и прошептала одними губами:

— Капитан…

Меня пронзила холодная дрожь и в голове заиграли тысячи несвязных мелодий, тысячи голосов, сбивая с толку и не давая подумать. Так всегда бывает, когда вроде бы обыденная новость убивает изнутри. Стражи Обители постоянно лишали магии заключенных. Йонас делал это ежедневно. Но только у пожизненно заключенных и только в стенах Обители. Я никогда бы не подумала, что кто-то из городских капитанов, будь то Леннер или Стенли, или даже Лесли, способен разрушить жизнь человеку, который ни в чем не виноват. Который всего лишь просрочил налоговые выплаты. Который должен скоро выйти на свободу. И который не проживет без магии… Ксения не выдержит, она слишком слаба и беззащитна. Не выдержит она без магии, я же вижу!

Словно в подтверждение моих мыслей Ксения снова зарыдала. Южанка извинилась и оставила нас одних, сказав, что попытается успокоить Майю, которая брыкалась на полу, не даваясь никому, даже Заку. Позже Мойлер рассказал, что они — взрывной парень с дредами и надменная магичка — были вместе около семи лет и, несмотря на свой образ жизни, любили друг друга. А теперь Майя его не помнит. Она никого не помнила… и уже никогда не вспомнит. Эксгумация памяти напрочь лишает здравого смысла. Вмешиваться в сознание гражданских запрещено регламентом конгресса, но Майя заключенная, соответственно, на нее этот закон не распространяется, так же как и на всех нас.

Начиная сходить с ума, я взяла не выпитую с утра бутылку минералки и меньше чем за минуту опустошила ее до дна и отшвырнула в сторону.

А А А

На следующее утро Майю забрали. Никто не спрашивал зачем — все понимали, что место магички в специальном отделении для душевно-больных, а не в тюремной камере изолятора, где ее состояние за ночь только ухудшилось.

Я с неприкрытой ненавистью следила, как Лесли достает из кармана кожаный портсигар и равнодушно выпускает мутное облако дыма в лицо Зака, которого пришпилило к стене ледяной энергией, словно бабочку булавкой. А я только сейчас заметила, что Лесли управляет северными стихиями, а не южными, как все жители нашей конфедерации. Получается, он не местный. Северяне редко добиваются таких высот… не сомневаюсь, что Лесли шел по головам.

— Я убью тебя, капитан! — сквозь зубы, сверкая злобным, пропитанным яростью и желанием отомстить тринадцатым резервом, рычал на него Зак. — Как только выберусь отсюда, найду тебя, твою жену и убью! Спущу с тебя кожу, тварь. И буду смеяться. Очень громко смеяться!

— Что ж, придется отправить тебя в Обитель за угрозу жизни капитана изолятора.

Лесли затушил сигару о плечо парня, но тот даже не поморщился, его ненависть

была в тысячу раз сильнее моей, и она перекрывала все, даже боль. За меня никто так не переживал, как он за Майю. Ни Филипп, и уж тем более ни мать. Наверное… мне никогда не понять, что он чувствует.

— Как думаешь, кто следующий? — спросила южанка, подсаживаясь ко мне во время обеда. — Сегодня заберут парней? Это было бы логично. Вчера девушки, сегодня парни. Или нет? Рыжуха, ты меня слышишь?

Я поковыряла ложкой в переваренных макаронах.

— Им нужно было проверить слова заключенных, убедиться, что мы не врем, — ответила я, не поворачиваясь к южанке лицом, — вот они и убедились. Больше никто не пострадает.

— Ты так уверенно об этом говоришь, что я хочу тебе верить.

— Не стоит, — я закрыла контейнер, — я могу ошибаться.

— И все же я надеюсь, что ты права.

Южанка вздохнула и тоже отложила еду. Сегодня никто не ел. Аппетит пропал вместе с уходом Майи. И такое ощущение, что навсегда.

— Ксения, детка? — бесцветный голос разбудил посреди ночи. — Как ты себя чувствуешь?

Открыв глаза, я ощутила единственное желание, швырнуть в Лесли энергетическим пульсаром. Но проблема заключалась в том, что магию блокировали путы. Кажется, после пяти дней, проведенных в изоляторе, я даже к ним привыкла. Все равно здесь лучше, чем в Обители. Не стоит мне жаловаться.

— Чего вам еще от нас нужно? — спросил Зак, подходя к прутьям. — У всех решили отобрать магию? Что за херня здесь происходит, капитан? Мы не пожизненно заключенные! Берите из Обители кого хотите. Там большинство на пожизненном сидит, вот и проводите на них свои дерьмовые опыты! А всех нас верните обратно в центр. Мы ни в чем не виноваты!

— Извини, сладкий, но это не в моей компетенции.

Лесли распахнул дверь камеры, позволяя парню приблизиться к нему. Легко быть бесстрашным, имея значок стража на груди и второй резерв в организме.

— А в чьей? — заорал ему в лицо Зак. — В чьей это, мать вашу, компетенции?!

— Полагаю, что в моей, — донесся из темноты коридора знакомый голос, от которого меня пробрала оторопелая дрожь.

Еще секунду назад я сверлила лицо Лесли ненавидящим взглядом, а сейчас Лесли исчез, Зак исчез, Мойлер, Ксения, южанка — все исчезли. У меня перехватило дыхание. Я не отрываясь, проследила за темной фигурой, которая медленно вышла на свет от магического светляка и облокотилась плечом о решетку. Сапфировые глаза бегло осмотрели заключенных и на какое-то неуловимое мгновение задержались на моем стремительно бледнеющем лице. Но это было лишь мгновение, после которого Леннер отвернулся, словно не узнав меня.

Внутри все скрутилось в тугой узел, и я с трудом сдержала рвущийся наружу крик.

— Это он посадил меня в исправительный центр, — шепнула мне на ухо южанка за секунду до того, как Зак бросился на Леннера с кулаками.

— Ты, сукин сын! За что? За что вы убили Майю? — увернувшись от аркана Лесли, парень выскочил из камеры и, со всей силы замахнувшись, ударил Леннера по лицу…

… попытался ударить.

У капитана стражей была слишком отточена реакция, чтобы позволить буйному заключенному это сделать. Иллюзорный меч, возникший в его руках, обжег юношу до костей, и тот завыл от адской боли.

— Вернитесь в камеру, мистер Эвери, — жестким тоном приказал Леннер, прижав острие меча к шее Зака. — Не вынуждайте меня применить силу.

— Да пошел ты! — на эмоциях выпалил Зак, стирая кровь, сочившуюся из небольшой ранки, оставленной от меча.