Потомки исчезнувших Богов (СИ) - Орлов Сергей. Страница 46

— Ну и как это выразить в плетении? — Зезира рассматривала результат из коллективного творчества. — Ведь руны «сознание» не существует…

Воронов взял в руки их лист бумаги. На нём было нарисовано сложное, очень сложное плетение. Сергей положил лист обратно:

— Вроде всё правильно. Только это не ИСКИН. Этот комп будет работать в миллионы раз быстрее самого современного собрата, но… это не ИСКИН… И вот модули питания вы поставили напрасно.

— Ты предлагаешь питать его от сети? — Зезира удивлённо посмотрела на Воронова. — Но почему?

— Мы не знаем, что у нас в итоге получится. Не хотелось бы получить какой-нибудь «Скайнет» из «Терминатора». А так мы всегда сможем его отключить.

Воронов задумчиво стал ходить по комнате, непроизвольно достал сигарету, прикурил. Тут же включился вентилятор вытяжки. Сергей закрутил головой:

— А когда его установили?

— Да сразу же, — ответил Стас. — Ты ведь не очень-то считаешься с мнением окружающих.

— Неправда, всё это время я курил на улице, но раз есть вентиляция…

Денгоф взял лист Сергея:

— Слушай, Воронов, а что это за руна? Я её уже видел в плетении «Медузы».

Сергей посмотрел на лист через плечо Влада:

— Ах, эта… это руна «разума». Но дело в том, что она одна проблемы не решает. Для того чтобы разум стал личностью, ему необходимо… ему необходимо…

— Осознать собственное «Я», — закончила за него Айшат.

— Вот именно! И в этом-то вся загвоздка. Потому, как осознание «Я» ближе всего подходит к понятию «самосознание». Но «Я» — понятие менее нейтральное, включающее в себя оценочный аспект самосознания. Это динамическая система представлений человека о самом себе, в которую входит как, собственно, осознание своих физических, интеллектуальных и других качеств, так и самооценка, а также субъективное восприятие влияющих на данную личность внешних факторов.

— Сергей, ты нас ещё больше запутал своими научными выкладками, — Влад положил лист обратно, — делать то что? Выходит, у нас ничего не получится?

— Ну, во-первых, это не мои выкладки, а квинтэссенция величайших умов. Во-вторых, если ничего не будем делать, то действительно не получится. Саша, а ты чем занят?

Григорьев сидел в угловом кресле и старательно рисовал. Воронов протянул руку:

— Можно посмотреть?

Тот протянул ему лист с зарисовкой небольшого плетения. В центре находилась только что узнанная им руна «Разума». От неё во все стороны расходились линии…

— Я не успел нарисовать все остальные руны… многие мне ещё незнакомы…, - Александр был явно смущён.

— И с чем она должна соединяться? — у Воронова заблестели глаза. Похоже, он уже знал ответ.

— Да со всеми остальными рунами: ум, интеллект, память, ну и… Сергей Владимирович, вы же только что сами изложили понятие «Я». «Осознание своих физических, интеллектуальных и других качеств, так и самооценка, а также субъективное восприятие влияющих на данную личность внешних факторов».

Воронов долго смотрел на Александра, затем его взгляд устремился куда-то вдаль. Он глубоко вздохнул и снова сконцентрировался на Григорьеве:

— Ты программу Голицына «Архимаг» изучал?

— Это почему это мою программу?! Идея полностью принадлежит тебе! — возмутился скромный Стас.

Воронов отмахнулся от него и снова посмотрел на Григорьева.

— Так её сейчас все изучают, даже стажёры. Это всходит в обязательную программу.

— Меня не интересуют все. Ты её хорошо знаешь?

— Мне кажется… да. Но там много тонкостей…

— Так, садись за комп и рисуй, сразу в изометрии.

— Я не смогу! Плетение очень сложное!

— А мы здесь на что? Поможем, если что. Рисуй!

Григорьев тяжело вздохнул, затем собрал со стола все листы и сел за комп. Открыл программу «Архимаг». Оглянулся на обступивших его членов ОТК.

— Смелей, — подбодрила его Айшат. — Представь, что нас здесь нет.

Григорьев открыл окно «руны» и, сверяясь с записями, стал перетаскивать из архива нужные на экран. Вначале работал очень осторожно, но затем, втянувшись, достаточно быстро построил двухуровневое плетение.

— Считаешь, всё правильно сделал? — спросил из — за его спины Влад.

— Да вроде всё…

— Тогда выводи голографию.

В воздухе повисло сложное, но не лишённое изящества, плетение. Присутствующие стали его осматривать со всех сторон. Воронов, по привычке, забрался внутрь голограммы:

— А что… может сработать. Но кое-чего здесь не хватает. Как ты считаешь, Влад?

— Эта структура стабильна. Я бы даже сказал — инертна. И ограничена знаниями, которыми Стас напихал в комп. Необходимо заложить стремление к самосовершенству, развитию. Хотя бы из элементарного любопытства, что характерно для человека.

— Все так думают? — Сергей осмотрел окружающих.

Те дружно кивали головами. Воронов рядом с центральной руной «разум» нарисовал лазерным карандашом руну «знание», и соединил их двумя линиями, создавая обратную связь. Затем около других рун дорисовал руны, похожие на «разум», но значительно упрощенные, соединил их вместе.

— А это что такое? — Зезира рассматривала нововведение.

— Это будет выполнять роль подсознания, интуиции. А какого пола у нас будет ИСКИН?

В результате недолгого спора решили — женского. Воронов замкнул две центральные руны в круг, пририсовал снизу линию, и перечеркнул её другой.

— Так это же… зеркало! Знак Венеры! — прокомментировала Зезира.

— Правильно, это гендерный символ, один из самых древнейших, обозначающий женское начало.

Стас закачал около сотни фотографий самых красивых женщин, а также — тембры женских голосов в операционную систему. Затем оглядел остальных:

— Ну, что, попробуем? Кто будет накладывать плетение?

Вопрос оказался излишним. Все указательные пальцы уткнулись в Воронова. Тот встал, опять достал сигарету, жадно затянулся. Пальцы его слегка дрожали.

— Сергей, ты чего так разволновался? — удивилась Зезира. — Некромантов уничтожал — не волновался, со Свиридовым дрался, без всякой надежды на успех — и то был спокоен. Сейчас-то что?

— Знаешь, ненаглядная моя, не каждый день приходится создавать что-то эпохальное. Вдруг мы где-то ошиблись?

— Так ведь сам же несколько раз проверял!

Воронов взял со стола пустой графин:

— А у нас больше нет?

Все переглянулись и пожали плечами.

— Посмотри в холодильнике, — посоветовала Айшат.

И стала напряжённо наблюдать, как он открыл холодильник… и достал полный графин. На столе тут же опять выстроился ряд из стаканов. Все никак не могли привыкнуть к этому изумительному вкусу, и с наслаждением потягивали таинственный нектар. Григорьев опять не выдержал и спросил у сестёр:

— Да где вы его постоянно берёте?

— Места надо знать, — неопределённо ответила Айшат.

Зезира наклонилась к сестре и тихо спросила:

— А куда ты дела другие графины?

— В комод ставила, — так же тихо ответила Айшат.

— И много их там собралось?

— Ни одного. Они постоянно исчезают…

— Надо бы сдать этот нектар на анализ…

— Влад уже сдавал. Состав определить невозможно.

Воронов тем временем подошёл к системному блоку и попросил Стаса снять боковую панель:

— Так… и что у нас где находится?

Внимательно выслушав пояснения Голицына, стал расставлять руны по местам. Это заняло около часа. Затем соединил их и подвёл питание:

— Вроде всё. Сейчас ещё раз проверю. Вы, кстати, тоже присоединяйтесь, может быть, найдёте ошибки.

Но ошибок никто не нашёл. Воронов повернулся к Стасу:

— Включай.

Голицын нажал кнопку включения… Экран стал голубым, потом грязно-серым, и покрылся рябью.

— Нет, этого не может быть! — заволновался Стас. — Ведь вроде мы всё просчитали!

— Значит не всё, — Воронов угрюмо смотрел на серую рябь.

Голицын несколько раз перезагружал комп… Результат был прежним — ничего.

Сергей достал телефон:

— Галя, извини, я не смогу сегодня приехать. Нет, не поэтому, просто не можем разрешить одну проблему. Не надо кричать, я сам не знал, что это так затянется. Гали… — послушались короткие гудки.