Алмаз Светлых (СИ) - Ракшина Наталья. Страница 39

Я разворачиваю свою игрушку лицом к зеркалу в полный рост, чтобы она имела возможность посмотреть на себя, увидеть, насколько хороша сейчас, насколько желанна для меня. Провожу ладонями по её нежной коже снова и снова, как будто заново вылепляя из пара, воды и мыльной пены плавные изгибы женского тела. Кэйли смотрит в зеркало как завороженная, очевидно, не узнавая сейчас своё лицо, избавленное от обычной деловой сосредоточенности.

Когда в неё скользит мой палец, она продолжает во все глаза смотреть в зеркало, видит то, что я делаю и отражение собственных эмоций. Она уже готова к тому, чтобы я мог заменить палец собой.

— Держись, Lеаnbh. Возьмись чуть пониже, тебе будет удобнее. — Говорю я, указывая Кэйли на стойку для душа, после чего раздвигаю бедром её ножки.

Она со стоном приподнимает попку, помогая проникновению, и продолжает смотреть в зеркало, не опуская взгляд. Я крепко сжимаю её бёдра, обеспечивая дополнительную поддержку на гладком полу кабины, и начинаю двигаться, убыстряя темп. По умоляющему выражению лица девушки я вижу, что она близка к разрядке, и сегодня не намерен мучить её, отдаляя оргазм. Похоже, нетипичные условия для занятий сексом возбуждают мою игрушку, как ни что другое.

И вот уже её тело сотрясается от дрожи наслаждения, она вскрикивает и отпускает стойку душа, с виноватой улыбкой ловя мой взгляд в зеркале, — хорошо, что я предусмотрительно держу её, не позволяя упасть. Мгновение спустя я кончаю сам.

Душ выключен, водяной пар рассеивается.

— Как тебе такие экстремальные условия? — Спрашиваю я Кэйли.

Она розовеет.

— Необычно, но… интересно.

Я тянусь за полотенцем и начинаю мягкими движениями вытирать Кэйли, отжимаю в махровую ткань её волосы и вижу, как она моментально заводится от моих, в общем — то, невинных действий.

Ну что же, кровать в спальне недалеко, а я планировал отучить тебя царапаться, Lеаnbh. Вечер еще не закончен…

В восемь тридцать утра, когда я как раз диктовал Кэйли свой примерный график для посещений сотрудниками по личным вопросам, в дверь приёмной постучали. Вслед за этим дежурным вежливым стуком вошла секретарь Φайнона, Маред, Тёмная эльфийка, очень хорошенькая, совсем юная по эльфийским меркам, но старательная особа, схватывающая все распоряжения Файнона буквально на лету. Она по — приятельски улыбнулась Кэйли. Двойной смысл улыбки был мне вполне ясен: да, подруга, все мужики — сама знаешь, кто, но всё же, как это чудовище в постели?.. Ответная улыбка Кэйли: абсолютно с тобой согласна, они все именно такие, но чудовище вполне себе ничего, сносно.

Вот и поговорили, девочки.

— Милорд Эльдендааль, милорд Миенфильд просил проводить к вам посетителя. Я думаю, сначала к вам, а потом в кадры, отметить командировку?

— Всё правильно, Маред. Спасибо.

Девочка улыбнулась, теперь уже мне, и отступила в сторону, давая пройти посетителю.

— Проходите, милорд Маб-Кенхельм. Теперь я вас оставлю, кадровая служба — этажом ниже.

— Благодарю вас. — Произнёс посетитель глубоким и звучным голосом, после чего вошёл в приёмную.

В характеристике, присланной Светлыми, было и фото, и словесный портрет «специалиста», а потому я сразу его узнал. К тому же, визитов других Светлых эльфов не планировалось.

Одхан Маб-Кенхельм, рост шесть футов и один дюйм, телосложение, как у большинства взрослых эльфов мужского пола — атлетическое. Цвет волос пепельно — русый (естественно, с едва заметными волнистыми локонами — у всех Светлых эльфов волосы слегка вьются, как только отрастают ниже плеч, а у Тёмных они всегда прямые), брови тёмные, глаза янтарные, миндалевидной формы. Нос прямой, подбородок с небольшой ямкой.

На светло — сером костюме — отчётливые следы дождевых капель. Ты что, приятель, припёрся в Ирландию без зонтика? Как минимум, плохо подготовился к заданию, потому что без зонта или дождевика в этой стране нечего делать в любое время года.

Мы обменялись рукопожатиями и дежурными вежливыми фразами, а затем я представил Кэйли. Вот преимущества работы секретаря — неважно, кто входит в приёмную, лорд или нет, — ты можешь спокойно сидеть за своим рабочим столом.

— Мисс Хьюз, секретарь.

На миг в янтарных глазах гостя мелькнуло откровенное удивление, потом он слегка наморщил лоб, как будто прикидывая в уме нечто, а после… обратился к Кэйли со словами, которые я не понял вообще:

— Dоbrое utrо. Hоtyа, еsli gоvоrit о pоgоdе, еtо nе tаk.

Кэйли мило улыбнулась, немного помялась, подбирая слова, затем ответила, проговаривая фразу медленно и очень тщательно:

— V Irlаndii vsеgdа dоbrое utrо, mylоrd, nеvzirаyа nа pоgоdu!

Они оба рассмеялись с видом заговорщиков. Какого… Что за приспособление для вывиха языка?! И где я мог слышать подобную речь?.. Ах, да, на конференции в этом морозильнике, в Arkhаngеlskе!

Это русский язык. Ну ладно, Светлый живёт в России, а Кэйли?..

Наверное, у меня на лице отразилась вся гамма изумления, которое я не скрывал, потому что мисс Хьюз хитренько так улыбнулась и пояснила:

— Удивлены, милорд Морни? Моя вторая бабушка, мамина мама, родом из России. В отличие от самой мамы, она всегда прекрасно ладила с Елизаветой… Елизавете так понравился русский язык, что она занялась его изучением, и мне пришлось разделить это увлечение.

Да уж, если бабуля Кэйли на чём — то настаивает, отказать невозможно. Я проворчал в ответ что-то невразумительное, пропуская гостя в свой кабинет и с неудовольствием отмечая взгляд, брошенный Кенхельмом в сторону Кэйли. Какого хера, приятель? Не успел приехать, как уже попал под дождь и решил клеить мою игрушку?!

Как только за нами закрылась дверь, Светлый покачал головой:

— Очень интересно. Вы берёте на работу в силовые ведомства людей? Никогда об этом не слышал.

— И не услышите, коллега. Берём разве что полукровок…

— А девушка?

Я пожал плечами с отсутствующим видом.

— Она осуждена по статье на год исправительных работ за несанкционированный антиэльфийский протест. Обычный секретарь без допуска, бумажная работа. Скажите лучше, почему вы решили обратиться к ней на русском?

Теперь настала очередь Кенхельма пожимать плечами.

— Это очевидно, коллега. В национальных фенотипических особенностях людей я разбираюсь неплохо, потому что когда — то окончил Институт взаимодействия с человеком… У мисс Хьюз славянский тип внешности, женскую красоту которого сложно с чем — либо спутать. В Европе мне доводилось бывать несколько раз, и я вас уверяю — зачастую красивая женщина здесь имеет либо привнесённые славянские, либо эльфийские гены.

Институтов таких два: у Светлых — в Австралии, у нас — в Канаде. Из моих сотрудников там учились двое, психологи. Вот только знатока фенотипов женской красоты мне тут и не хватало, растак его!..

Я ничего не успел сказать, потому что включилась громкая связь, и я услышал голос Файнона:

— Морни? Там внизу парочка журналистов. Ты не назначал никаких пресс-конференций или чего — то подобного?

— Нет, конечно, не назначал, а в чём дело?

— Я отправил тебе цифровую копию свежей газетёнки. Тебе понравится.

Что — то у него слишком весёлый голос… Я нажал кнопку проектора и первая полоса свежего номера «Дублинского вестника» предстала во всей красе.

Во — первых, там было моё фото в фойе концертного зала, тоже во всей красе, ничего так получился, симпатично. В сгибе локтя — рука моей спутницы. Сама Кэйли, в своём жемчужно — розовом платье, снята вполоборота, так что лица не видно вообще, а вот рука… И аккуратно так дорисована красная стрелочка, указывающая на эльфийский браслет на запястье. Во — вторых, заголовок к этому совместному фото вполне сочетается с красной стрелочкой: «ОЧЕРЕДНАЯ ЖЕРТВА СТАРОГО ПРАВА?!»

Надо было видеть физиономию Светлого. Выражение на ней полностью соответствовало гримаске, появившейся на личике пра — праправнучки террориста Муна, когда она впервые увидела Кэйли в моих браслетах. Пращур рыжей оторвы, часом, не родственник Кенхельма?