Тиран моей мечты (СИ) - Эрос Эви. Страница 41

— Думаете… думаешь, это так легко? — пробурчала я, скидывая сапоги, в отличие от дочки, самостоятельно.

Назар Миролюбович выпрямился, поглядел на меня с откровенной иронией и протянул: — Нелегко, Тина. Но терпение и труд все перетрут.

Ага, ну конечно. Вот уж чего у меня достаточно, так это и того, и другого! Однажды вечером я набралась смелости и спросила, почему он решил стать вегетарианцем.

Даже не знаю, как я умудрилась спросить. Наверное, я немного расслабилась к тому времени… Но тут же напряглась — Назар Миролюбович так на меня посмотрел, словно я заявила, что собираюсь накормить его говяжьими котлетами.

— Я терпеть не могу этот вопрос.

Ну, это я уже поняла.

— Но тебе простительно.

Хм. С чего бы это? — Только больше эту тему не поднимай.

Да ни за что.

— Когда я много лет назад решил отказаться от мяса, меня о причинах спрашивала каждая собака. И поначалу я отвечал правду. Потом понял — люди спрашивают не для того, чтобы узнать истину, а чтобы со мной поспорить. Доказать, что я не прав. Почему-то очень многие воспринимают отказ другого человека от мяса как личное оскорбление. Словно я свой образ жизни ставлю им в упрек. Меня это бесит.

Меня бы тоже бесило. Поэтому я осторожно заметила: — Я не считаю, что… — Я знаю. Так вот, о причинах. У меня всю жизнь были проблемы с пищеварением, врачи разводили руками — мол, ничего не знаем, анализы прекрасные. И как-то раз мне повезло. Один из них посоветовал мне попробовать отказаться от мяса. Поначалу я воспринял эту идею, как дикость, но стоило мне прожить неделю без котлет — и я почувствовал себя гораздо лучше. А со временем совсем отвык. Итог — проблем с пищеварением нет уже лет десять с лишним, организм как часы работает. Вот и все. Твое любопытство удовлетворено? Я кивнула. И решила рискнуть — пошутила: — А я думала, вам животных жалко.

Назар Миролюбович чуть заметно усмехнулся.

— Жалко. А кому их не жалко? Только если живодерам или совсем уж бессердечным людям. Но отказываться от чего-то из-за жалости глупо. Знаешь, моему отцу тоже было частенько жалко своих пациентов, но он тем не менее их резал.

— Ну не ел же.

— Само собой. Но не всегда операции были успешными, сама понимаешь.

— Вы были бы хорошим врачом, — вырвалось у меня вдруг.

Назар Миролюбович улыбнулся — и я почему-то подумала, что он вспомнил своего отца.

— Может быть.

Наверное, моя жизнь продолжала бы оставаться такой же, как все эти дни — наполненной общением с детьми и вполне себе безобидными перепалками с Назаром Миролюбовичем.

Но кое-что случилось.

Вечером в четверг я осознала — чтобы мне было проще, нужно избегать имени начальника в разговоре. Хотя «ты» тоже было нелегко пережить, но назвать Черного просто «Назар» было пока не в моих силах.

Он это, конечно, заметил, но ничего не сказал. Улыбался только, как он умеет улыбаться — ехидно и язвительно.

В пятницу я пришла без Юльки. Во-первых, Ярику было нужно на занятия в центр, а во-вторых, моей дочери все же необходимо ходить в детский сад.

Мы с Яриком как раз возвращались из центра домой, когда я обнаружила, что возле входной двери стоит какая-то женщина и упорно жмет в звонок, уже разрывающийся от пронзительных трелей.

— Здравствуйте! — сказала я громко, подходя ближе и на всякий случай сжимая ладошку Ярика в своей руке. — Вам кого? Женщина обернулась. Она была очень красивой эффектной блондинкой лет тридцати, с большой грудью и не менее большими губами. Но блондинка она наверняка не натуральная — глаза карие, да и корни чуть темноваты.

Большие губы растянулись в любезной, но фальшивой улыбке.

— Здравствуйте. Мне бы Назара… — Она опустила голову и посмотрела на Ярика. — О! Ты, наверное, его сынишка? Похож на папу.

«Сынишка». Напрашивалась дурацкая рифма про «писаюсь в штанишки», но я промолчала. Сам же Ярик надулся, как объевшийся хомяк, сжимая мою руку. Видимо, новая знакомая ему не нравилась.

— Назара Миролюбовича пока нет, — ответила я спокойно. — Он где-то через… час придет.

— Я могу подождать? — блондинка в очередной раз сверкнула улыбкой. С Вячеславом ее надо скрестить — красивые дети получатся. Зубастые.

Честно говоря, я не знала, что ответить. Назар Миролюбович не давал мне никаких инструкций по поводу возможных посетителей, и у меня уже сложилось впечатление, что к нему никто и не может прийти. И тут вдруг это… Ладно. Была не была.

— Нет, извините, — рискнула я ответить нелюбезностью на ее белозубую улыбку. — Я всего лишь няня, я не имею права запускать гостей без ведома моего непосредственного начальника. Подождите… ну, здесь, например. Или во дворе.

Улыбка сменилась оскалом.

— Во дворе? Там, между прочим, минус десять градусов! — Ага, — кивнула я. — Теплая зима нынче.

Да. Кажется, я заразилась у Назара Миролюбовича.

— Он будет рад меня видеть! — заявила гостья, вздергивая нос к потолку. Ну конечно, рад… Именно поэтому он ничего не знает о ее приезде. Видимо, она собирается сделать ему сюрприз.

— Не сомневаюсь, — сказала я дипломатично. — Но все же, пока нет инструкций, я ничем вам помочь не могу. И отойдите от двери, нам надо войти в квартиру.

Честно говоря, мне показалось, блондинка сейчас на нас кинется, выпустив когти, словно тигрица. Но пронесло — она действительно отошла в сторону и громко, с раздражением затопала каблуками по направлению к лифтам.

Уже в квартире Ярик, хмурясь, сказал: — Бяка.

Я чуть не засмеялась. У Юльки подхватил ее любимое словечко. Правда, дочка говорит так о еде, а не о живых людях… — Ярик! Нехорошо так говорить про знакомую твоего папы.

— Она мне не понравилась.

Детская логика. Не понравилась — значит, бяка.

— Все равно не нужно так говорить. Вдруг твоему папе она нравится? Сказала это — и замерла. Черт, а может, действительно?..

И тут Ярик выдал: — Папе нравишься ты! Я с почти неприличным «пфффф» плюхнулась на пуф в коридоре.

— С чего ты взял? — Так, — пожал плечами мальчишка и затих. Я сглотнула, обдумывая ответ.

— Ну… может, ему и эта тетя нравится? А… — Нет! — отрезал Ярик. — Только ты! Голова закружилась, и я решила сменить тему.

— Так, все. Раздевайся, мой руки и будем потихоньку готовиться к приезду папы. Нам еще чай надо заварить, а то кончился.

Ярик побежал в ванную, а я, покачиваясь, начала стягивать с себя шарф.

Только я нравлюсь, значит.

Не верю. Не может быть.

А сердце-то колотится… Назар Миролюбович пришел не через час, как обычно, а через полтора. Злой и мрачный, словно Кощей Бессмертный, у которого утащили все его золото.

Увидев отца, Ярик сделал то, что сделал бы любой нормальный человек, обладающий инстинктом самосохранения. Он убежал из кухни в комнату, напоследок буркнув: — Я пойду мультик посмотрю. Там «Короля Льва» показывают.

Я дернулась за ним, но Черный-старший остановил меня резким: — Тина, погоди.

— А у меня рабочий день закончился, — попыталась возразить я, но, наткнувшись на по-настоящему черный взгляд мужчины, благоразумно заткнулась.

— Рассказывай, как день прошел. Это недолго. А потом можешь идти домой.

Я вздохнула, опустила голову, чтобы не смотреть на мрачное начальство, и начала вещать. И вещала в полной тишине минуты три, до тех пор, пока не сказала: — А потом мы подошли к входной двери и встретили… женщину. Она вас… тебя. Дождалась внизу? Молчание. Пришлось поднять голову. Правда, мне тут же захотелось опустить ее обратно — Назар Миролюбович смотрел на меня со знакомой ехидной иронией. Только на этот раз к ней примешивалось что-то… странное.

— Дождалась. К сожалению.

— Почему «к сожалению»? — я сделала вид, что удивилась. — Она… симпатичная… Назар Миролюбович чуть слышно фыркнул, делая шаг вперед и поднимая ладонь, чтобы дотронуться до моей щеки.

— Ревнуешь, Тина? — Нет, — ответила я быстро. Слишком быстро.

— Врешь ты по-прежнему плохо, — сделал вывод Назар Миролюбович, улыбаясь, заключил мое лицо в ладони, наклонился и поцеловал.