Позывной "Зайчик" (СИ) - Кароль Елена. Страница 14

В отличие от разговорчивой Пенни, которая, казалось, не знала слово «молчать», я старалась смотреть в свою тарелку, помалкивать, а если обращались — отвечать односложно. Вместе с этим внимательно слушала остальных, составляла о них предварительное мнение и убеждалась, что убивать необходимо уже сегодня ночью. Ещё сутки в этом цирке я не выдержу: пожилой и слегка горбатый дворецкий Даршег, уже принявший на грудь, умудрялся перекрикивать Пенни и через слово жаловался на погоду, нерадивую молодежь, зарвавшегося камердинера и раннюю осень, конюх Гард, долговязый нескладный мужчина лет тридцати с гнилыми зубами, то и дело вставлял сальные шуточки, при этом недвусмысленно кося на меня взглядом, а Матиль делала вид, что всё в порядке, при этом не забыв после ужина указать мне на гору посуды.

Радовало одно — во время ужина дворецкий обмолвился, что с час назад господин изволил убыть на своем любимом жеребце на званый ужин, откуда вернется глубоко за полночь, так что у меня как раз будет время завершить свои дела и подготовиться.

Тем и занялась, в наглую отказываясь замечать бесчисленные взгляды и намеки Гарда. Мне ещё конюха в ухажерах не хватало! Вот уж точно, без чего смогу прожить.

Сковорода, на которой Матиль жарила хозяину что-то мясное, категорически отказывалась отмываться от пригоревшего жира и кусочков кожи, даже с учетом относительно горячей воды, третью порцию которой я подогрела в котелке. Из абразивов в этом отсталом мире в почете был крупный песок, так что к завершению очередной эпопеи под названием «Отмой кучу жирной посуды», я окончательно убедилась, что должность кухработницы — это не моё. Несколько мозолей, куча заусенцев, «мраморные» пальцы и желание приласкать жертву не пулей, а сковородой.

На то, чтобы разложить всё вымытое и прибраться, ушло ещё минут тридцать, при этом я умудрялась довольно неплохо видеть с учетом того, что Матиль, поставившая тесто на завтра и ушедшая спать час назад, оставила мне всего одну свечу. Печь на кухне была закрытого типа, наподобие русской, так что в плане освещения она не давала ровным счетом ничего.

Но вот последняя кастрюля определена на своё законное место, и я могу идти. Только что-то сил уже ни на что не осталось… Чем они, в смысле благодетели из «Гигаса», думали, когда разрабатывали этот план? Они вообще хоть раз в жизни работали день на средневековой кухне?

Очень сомневаюсь.

Задумавшись над тем, где бы найти в себе силы на ночной дозор и второе убийство, я взяла свечу и направилась на выход. До него оставался всего шаг, когда в проеме показался мужчина.

Незнакомый…

Не меньше минуты я в некотором ступоре рассматривала незнакомца, прежде чем поняла, что это не жертва, а скорее всего тот самый пресловутый камердинер, которого не жаловали остальные слуги. В целом на внешность мужчина был ничем не примечателен: не красавец, но и не урод. Довольно высокий, темноволосый, темноглазый и слегка небритый. Одет чисто, опрятно — в темные штаны, светлую рубашку и приталенный удлиненный жилет. Лишь неприятная ухмылка, кривившая уголки губ, говорила о том, что его намерения не так чисты, как мои руки.

— Добрый вечер, — мне пришлось первой нарушить молчание, потому что уступать дорогу мне, судя по всему, не собирались. — Можно пройти?

— Можно, — чуть прищурился камердинер. — Но нужно ли? Как звать тебя, дитя?

И чуть подался вперед, словно намеревался рассмотреть моё лицо чуть ли не на ощупь.

Начинается…

Чуть отпрянула, чтобы не столкнуться даже случайно и тихонько ответила, сама же начиная нешуточно закипать. Мне ещё озабоченные кобели операцию не портил!

— Заби. Мне бы пройти… Устала я очень. У вас если ко мне важное дело, то давайте с утречка?

— Важное дело? — удивился мужчина. На мгновение задумался и хмыкнул, при этом возбужденно сверкнув глазами. — Можно и так сказать. Идём со мной, Заби.

И, не давая опомниться или отпрянуть снова, схватил меня за свободную руку и потянул с кухни.

Пока меня тянули-тащили по первому этажу дома, явно собираясь устроить экскурсию по своей комнате, я лихорадочно думала, как выкрутиться из этой непростой ситуации. Ещё никогда я не оказывалась в роли жертвы сексуального насилия и сейчас слегка растерялась. Страха не было, лишь злость и раздражение на несвоевременную заминку, но как поступить, я пока не знала. Кричать? Вряд ли поможет, лишь привлечет ненужное внимание, да и то не факт. Этим я его лишь раззадорю, да упущу возможность удивить и выиграть время. Ударить сейчас? В спину? Не очень удобный ракурс…

Ладно, подожду чуток, может выдастся шанс поудачнее. В любом случае я знаю достаточно болевых приемов, которые вырубят любого насильника надолго. Надо лишь занять удобную позицию для удара и тогда…

Свеча робко дрожала в моей руке, но, казалось, камердинер видит в темноте — его шаги были уверенны, как и намерения, с которыми меня тянули. Мы прошли узкий коридорчик, повернули направо, миновали широкий холл, поднялись по лестнице и вновь повернули и тут…

Камердинер вскрикнул и упал. Едва не рухнула и я, лишь чудом успев отшатнуться от падающего тела. Замерла, не понимая, что произошло, а затем подрагивающий тусклый свет крохотного огарка указал мне причину — в груди камердинера торчал арбалетный болт.

Ох, пречистые сковородки! Неужели у меня появился соперник?

Мысль ещё толком не оформилась, а я уже шарила взглядом по темному коридору, прекрасно понимая, что не успею спрятаться, как пристрелят и меня. Невидимый убийца медлил, так что я тихонько присела, нашарила пальцами шею камердинера, чтобы проверить пульс, и убедилась, что он точно мертв.

В принципе, спасибо…

Но что дальше?

Мой взгляд вновь устремился во тьму и ещё несколько минут я пристально рассматривала каждую подозрительную тень. Коридор был пуст, лишь подозрительно колыхалась портьера у приоткрытого окна.

Ничего не понятно…

Задумчиво спускаясь обратно по лестнице, чтобы забрать из комнаты свой дорожный мешок и поискать оптимальную позицию на улице, поняла, что выходит какая-то ерунда. Либо маркиза Ливарида заказали сразу у нескольких исполнителей, либо «Гигас» ведет двойную игру, либо у меня есть личный ангел-хранитель. Последнее, кстати, полный бред.

Но как бы то ни было, задерживаться в доме, где уже произошло убийство, было нельзя, так что я поторопилась: мышкой скользнула в комнату, забрала сумку, шаль и практически бегом припустила на выход. Лишь на улице выдохнула, поплотнее закуталась от ночного холода и приступила к поиску места для засады. К сожалению, я не знала, с какой стороны будет возвращаться Ливарид, так что пришлось проявлять смекалку. Опасаясь привлечь ненужное внимание я передвигалась короткими перебежками от куста к кусту, от тени к тени и минут через тридцать наконец выбрала более или менее приличное место для терпеливого ожидания, когда вернется маркиз. Им оказался соседский участок напротив и весьма удобный молодой куст ивы. В отличие от скудной на растительность территории Ливарида, его соседи были в этом вопросе довольно большими любителями клумб и их участок был сплошь засажен цветами и невысокими кустарниками.

Пока устраивалась, больше всего переживала, что не успею занять позицию и достать оружие, но мироздание вновь пошло мне навстречу, и я успела не только зарядить и прикинуть примерную траекторию оптимального выстрела (от моей засады до калитки участка маркиза было не больше пятнадцати метров), но и продрогнуть и заскучать. Ожидание немного помогали скрасить захваченные сухари, но все равно, когда в конце улицы послышалось одинокое цоканье копыт, я успела сотый раз проклясть тех, кто собирал мне вещи. Это не шаль, а издевательство! Если по возвращению домой я не слягу с простудой, то это будет чудом!

Конь, словно издеваясь, шел невероятно медленно, его всадник, казалось, вообще спит в седле, так что прошло несколько минут, прежде чем в тусклом свете луны я рассмотрела, что это именно тот, кто мне нужен. Маркиз Ливарид был сильно пьян, периодически икал, подпевал себе под нос и сидел в седле, как мешок с картошкой, но это не помешало ему ехать в нужном направлении. Если бы он ещё так сильно не качался из стороны в сторону, я была бы ему премного благодарна! Да я даже прицелиться толком не могу! Радовало одно: благодетели с «Гигаса» даль мне действительно хороший прицел и ветерок к этому часу практически стих. До калитки оставалось метров пять, когда местная луна выглянула из-за хмурых туч, и я без раздумий нажала на курок.