Безмятежность и доверие (ЛП) - Фанетти Сьюзен. Страница 23

— Я упустил свою возможность? Что, серьезно?

Ну что за высокомерный придурок.

— Это ты высадил меня на обочине и уехал прочь.

— Мне кажется, тут необходимо немного предыстории, — проговорил он, все еще ухмыляясь. У него были отличные зубы. И эти глаза, черт бы их побрал.

Его волосы падали ему на лоб в день протеста. Сегодня они были аккуратно зачесаны назад. Она предпочитала, чтобы они находились в беспорядке, по крайней мере, ей так казалось. Но сейчас, когда они открывали его глаза, они казались еще более яркими и пронзительными. Она задалась вопросом, какими они были бы, когда он был по-настоящему зол. Она могла практически представить ледяное презрение, которое бы излучали бы его лаза.

— Чего ты хочешь, Шерлок? Если, конечно, это твое настоящее имя.

— Самое реальное из всех существующих. Я тебе уже сказал — я пришел проверить, как заживают твои швы. Я волновался.

— Как будто меня подстрелили, и какой-то странный парень зашил мои раны у себя на кухне.

Теперь улыбка исчезла с его лица, и он полностью повернулся ней лицом.

— Сейчас я говорю серьезно, Сэди. Швы нормально заживают?

— А какое тебе дело до этого?

Затем на его лице отразилось отеческое разочарование, таким же был его тон.

— Да ладно тебе. Сэди.

— Не хочешь оставить свой покровительственный тон? Потому как ты, определенно, что-то упускаешь.

В следующую секунду она расценила его действия, как намек на то, что он невероятно зол. Он сделал резкий шаг вперед и прижал ее своим телом к стене. Он стоял на ступеньку ниже ее, но, несмотря на это, Шерлок почти на голову возвышался над ней. Он приблизил свое лицо к ней, таким образом, они оказались лицом к лицу, настолько близко, что его густая борода касалась и щекотала ее лицо, когда он заговорил с ней.

— Это ты привлекла мое внимание к себе, когда самовольно запрыгнула на мой байк, маленькая преступница. Я охренительно рисковал собой, когда вывозил тебя из самого пекла, и после, когда привез тебя к себе домой и зашил твои раны. А сейчас ты, мать твою, бесишься, потому что я не трахнул тебя, когда ты того хотела, но и в тот момент я только лишь заботился о тебе. Теперь все, чего я хочу, это убедиться, что моя работа отлично держится, и швы не разошлись, и, возможно, рана зажила настолько, что можно снять их. Если ты хочешь, я могу и тут взглянуть на них, меня это совершенно не парит.

Сэди четко понимала насколько он хорошо пах — его запах не был достаточно резким, чтобы быть похожим на парфюм или лосьон после бритья. Возможно, это был его шампунь или то, что он использовал для того, чтобы зачесать свои волосы назад. Это ощущалась невероятно соблазнительно, чем бы это ни было. Он, казалось, относился более внимательно к своему внешнему виду, чем к содержанию своего дома.

Она так же четко осознавала, что только что пробежала несколько миль, и что она, скорее всего, пахла не очень приятно.

Она оттолкнула его печи, и он сделал шаг назад.

— Ты можешь войти.

— Хорошая девочка, — был его лаконичный ответ.

Глава 7

Шерлок

Когда они подошли к двери, Сэди вытащила визитку, что он просунул под дверную раму.

Она прочла, что было написано на внешней стороне визитки, и недоверчиво пробормотала.

— У твоей байкерской банды, что, есть визитки?

— Мотоклуба. И да, — он взял визитку из ее руки. Они отличались от визиток «Виртуозных Мотоциклов», которые были у всех членов МК, что там работали. На этих визитках была изображена эмблема МК «Ночная банда Южная Калифорния», указана их дорожная должность, общие номера, а также почта клуба.

Визитки были идеей Лакоты, идея родилась вскоре после того, как была проведена рекламная компания клуба. Он предложил их как часть патруля хорошего впечатления, о котором говорил все время Хусиер: идея заключалась в том, чем больше клуб сделает хорошего для общества, чем больше будет оказано положительного влияния на соседей, тем меньше эти же соседи будут замечать неблагонравные дела клуба. Поэтому они участвовали в большинстве благотворительных акций в округах, особенно в Мадроне и ее окрестностях, они помогали людям, которые в этом нуждались — помогал, как и сам клуб, так и каждый по отдельности.

Лакота полагал, что это будет хорошей идеей, когда член МК остановится и, к примеру, окажет помощь водителю-инвалиду или же мотоциклисту, или же сделает что-то полезное и достойное, затем они могли бы вручить визитку и сказать: «Звони, если мы сможем помочь». Хусиер полагал, что это было бы восхитительной идеей.

Поэтому теперь они все носили с собой визитки.

Он перевернул визитку, на обратной стороне которой была самая важная часть, и вновь передал ее Сэди.

— Это мой личный номер. Так ты можешь связаться со мной.

— Зачем мне это делать?

Чувствуя себя утомленным и растерянным, он вздохнул. Громко.

— Гребаный Господи, милая. Спрячь свои колючки. Я пытаюсь быть сейчас хорошим парнем.

— Почему?

Искушение вскинуть руки, спуститься по этой лестнице и уйти прочь из жизни этой миниатюрной девушки неистово захлестнуло его. Но она ему нравилась. Большую часть прошлой недели он провел в замешательстве и в размышлениях о ней. Также он меньше пил. Эта взаимосвязь не имела никакого отношения к его действиям, но ее также было нельзя отрицать. Она зацепила его.

Не сказать, что у него были проблемы с алкоголем. Это было просто личным наблюдением, которое он сделал. Прошла почти целая неделя с того дня, как он просыпался в состоянии похмелья.

— Потому что я хороший парень. Потому что я наложил на твою рану эти швы, и я хотел убедиться, что они хорошо заживают, — он улыбнулся в попытке смягчить ее отношение к нему и накрыл ладонью ее щеку. — Потому что ты мне нравишься, маленькая преступница. Со своими колючками и всем остальным.

Ее глаза — они были не фиалкового оттенка в ярко освещенном коридоре, теперь они приобрели сине-зеленый оттенок — пристально впились в него. Он улыбнулся и позволил своему взгляду скользнуть по ее телу. Она была взмокшей от пота. На этот раз пряди ее волос не отдавали так сильно синим оттенком, как до этого, сейчас они прилипали к ее голове, а ее свободная влажная футболка прилипала к телу. Сейчас июль в Штатах, но она носила эластичные штаны для бега, которые доходили до самых щиколоток. Ее кроссовки были ярко розового и неоново-желтого цветов.

— Я уже и не знаю, как избавиться от тебя,— наконец проговорила она.

— Я что, дал тебе причину считать, что я проблема? Я имею в виду, кроме того, что я не стал тебя трахать, — как я и сказал, я тогда пытался себя вести как хороший парень.

— Это было унизительно. И никак не помогло.

— Но, тем не менее, было ли это неправильным поступком?

И вновь она пристально смотрела на него, не отводя глаз в течение пары мгновений. И до сих пор не открыла дверь. Наконец, она скользнула рукой в карман на ее поясе и достала оттуда ключ. Когда она вставила его в замочную скважину, то проговорила:

— Нет, не было, — затем отворила дверь и прошла вовнутрь. — Проходи.

Ее квартира, казалось, словно взорвалась вокруг него. Вокруг него было буйство цветов и огромное количество тканей. В ее декоре царила необычная эстетическая красота: немного Вест-Индии, возможно, большая часть азиатского и что-то южно-американское. Яркие краски и картины были повсюду. И все было абсолютно чистым. В квартире был легкий беспорядок, но все было чистым. Все вещи лежали на своих местах; ничего не валялось. Даже стоя у двери, он уже мог это сказать.

Ее квартира была студией: все находилось в одном жилом пространстве. Дизайн квартиры был выполнен по высшему разряду: потолки из деревянных балок, роскошные деревянные полы и открытая кирпичная (что, скорее всего, являлось просто декоративной кладкой поверх стены) стена. Кухня располагалась в углу, у кирпичной стены, которая выходила на улицу. Маленькая, но высококлассная, с каменными кухонными рабочими поверхностями и высокими полками для посуды. С другой стороны пространства располагался длинный, необычный стол из чистого дерева, который был окружен шестью стульями яркого цвета. Почетное место посреди стола занимала ваза, полная красных тюльпанов.