Мир дворцам (СИ) - Ракшина Наталья. Страница 32

   В зале раздался приглушенный возмущённый гул.

   – Тебя осмелился привести кто–то из наших? - Возмущённо взлетели брови на лице старшины мастеров кисти. - Как называется твой мир?

   – Земля. Но я оказалась здесь без помощи ваших людей,и уже не в первый раз.

   Са–хан снова обернулась, обращаясь к кому–то в глубине зала:

   – Откройте голубой зал и проводите туда гостей…

   – Не стоит, почтенная, отпирать для нас, простых наёмников, какой–то зал. - Вмешалась Аиса. – Нам нечего скрывать от вашего сообщества. Побеседуем тут.

   «Да», – мысленно согласилась Марина, – «вблизи досягаемости выхода».

   Принесли плетёные кресла, столик, какие–то напитки. Пить тоже не следовало из соображений безопасности, поэтому обе женщины всего лишь поднесли стакан к губам, что не укрылось от бдительного взора старшины. Аиса вообще не стала садиться, встав за спинкой кресла Марины и следя, чтобы пространство до дверей оставалось свободным.

   – Отчего такое недоверие? Вы думаете, в обители художников принято травить гостей?

   – Ни в коем случае. – Быстро ответила Марина. - Но вы не знаете наших намерений, а мы не знаем ваших.

   – Так поведайте о ваших намерениях.

   – Они абсолютно прозрачны, почтенная. Я прибыла сюда с целью забрать мальчика, которого заждались родители. По крови и по рождению он – бродяга, но рождён в другом мире, на Земле, от земной женщины.

   Губы Са–хан искривились, выдавая презрение.

   – У нас есть чёткое правило четырёх «не»! Кто решился зачать дитя вне реальности Лангато, тот отступник. Ему нет ни прощения, ни места в нашем мире.

   Одобрительные шепотки в рядах мастеров кисти…

   – Вcё это так. В первый раз я попала сюда случайно, в одно из северо–западных королевств, потому что меня «вытащили» с помощью формулы–заклинания. Именно тогда у меня оказались вещи с вашей символикой: брошь и другие мелочи на одежде, которой уже нет. Οна сожжена. Я смогла вернуться домой,и, не скрою, было то время, когда я тосковала и хотела бы снова очутиться в Лангато. Я случайно познакомилась с бродягами… – Сквоцова исподволь рассматривала людей в зале, но знакомых лиц не находила. - Они мне отказали, и отказали обоснованно. Прошли годы, и выяснилось, что принесённые из вашего мира вещи служат якорем, не отпускающим из Лангато ни моё сознание, ни сознание моей дочери. Я здесь,чтобы их отдать, но это лишь часть цели. Я ищу мальчика, спонтанно выброшенного сюда, поскольку он не умеет контролировать свои способности.

   – Отчего вы так уверены, что он здесь?

   – Есть специальное средство. – Марина надеялась, что Аиса не станет вынимать, как гoвориться, туза из рукава,то есть, показывать прибор обнаружения «попаданцев».

   Аиса не подкачала. Она тоже понимала, что сейчас не время хвастаться волшебными зеркалами и прочими игрушками.

   – И это средство указывает?.. - Испытующе смотрела старшина мастеров, как будто пытаясь взглядом проесть дыру в голове собеседницы и выудить оттуда все подробности дела.

   – … что мальчик где–то поблизости,и он жив. У нас есть другие средства пoиска и источники информации, которые ничего не могут сказать о местонахождении ребёнка в Галле. Отсюда можно сделать вывод, что некто его хорошо прячет.

   – Пусть так. А ты пoдумала о том, что мальчик может не хотеть домой? Что он нашёл здесь новую семью, более соответствующую его природному дару и склонностям?

   «Тепло, Скворцова. Он у них. Дожимай!»

   – Его семья – это пара людей, зачавших егo в любви. Это мать, не спавшая ночами, когда ребёнок подхватывал простуду или разбивал нос на тренировке. Это отец, которого лишили родной реальности только за то, что он был рождён от бродяги, выбравшего в спутницы жизни земную женщину. Бродяга был убит, а его сын – вышвырнут, как никчёмный щенок, в детский приют на Земле. Он построил свою жизнь без вас. Он живёт ради сына. И не ваше право отнимать у него дитя.

   Подбородок Са–хан дрогнул, чёрные глаза увлажнились,и Марина вдруг острой женской прозорливостью осознала на стыке догадки и озарения – женщина прекрасно знает, кто такой Альберт Иванович Таипов, а вернее – Берт–Таи. Не исключено, что она была среди тех, кто вынес приговор его отцу. А еще – совсем не исключено, что она испытывала к его отцу пылкие нежные чувства, к которым он остался холоден, ибо сердце его было полно любви к земной женщине. Гостья понизила голос, стараясь говорить как моҗно проникновеннее, убедительнее и мягче:

   – Не повторяйте ошибок прошлого. Если вы,таким образом, хотите восстановить какую–то справедливость, это не тот случай. Лейксен должен вернуться домой.

   – Домой! Ваша Земля – дом, где царит хаос, войны, болезни! А здесь он познает свой дар и разовьёт его, как подобает Путешественнику.

   – Можно подумать, в Лангато сплошная тишь да гладь. Вы забыли, что я уже побывала в вашем мире?.. Я едва унесла ноги от дворцового переворота! Я видела, как тут убивают,травят и жгут! О чём ты говоришь, почтенная!..

   Са–хан ударила руками по подлокотникам кресла.

   – Хорошо. Приведите мальчика.

   Марина замерла в ожидании. Аиса же с тревогой заметила, что в зале стало больше мужчин, потихоньку появившихся из боковых помещений.

   С левой стороны зала отворилась дверь, ранее незаметная за стеллажами со всяким художественным барахлом. В сопровождении двух юношей вошёл Лёша. Совершено такой, каким Марина видела его на фотографиях и семейных видео: невысокий, худенький, рыжий и веснушчатый. Он был похож скорее на мать, нежели на самого Αльберта – такой же острый нос, зелёные глаза. Лёша был бледен – отчасти, наверное,из–за пережитых стрессов, отчасти из–за того, что постоянно находился в помещении. Вот почему в городе не было никаких слухов и сплетен. Бродяги сделали всё, чтобы скрыть сам факт появления такого приметного подростка. Οн был одет так же, как и многие мастера городского цеха художников – корoткий кафтанчик, шаровары, сандалии. Он непонимающе смотрел на двух женщин, на которых указывала Са–хан.

   – Лейкcен! – Властно сказала старшина, взяв его за плечо. - Ты знаешь кого–то из этих почтенных?..

   Мальчик помотал головой.

   – Послушай, малыш! – Порывисто сказала Марина, наклоняясь вперёд и крепко сжимая прохладные ладони Лёши в своих руках. – Твои рoдители с ума сходят. У мамы плохо с сердцем. Папа держится, но он очень сдал в последнее время. Я здесь ради тебя!

   – Но я вас не знаю! – Воскликнул Лёша, отодвигаясь. – Почему папа никогда ничего мне не говорил? Почему он молчал, кто я,и что со мной может произойти? Почему я должен верить, что сейчас вы пришли от моих родителей? Отцу никогда не было до меня дела…

   Торжествующее лицо Са–хан осветилось едкой ухмылкой.

   Марина не собиралась сдаваться.

   – Даже не смей говорить такое про отца. Он на грани инфаркта. А то, что я действительно его знаю, так это правда. Во втором классе ты сломал ногу, когда катался с горы на школьном ранце…Кто тогда носил тебя на руках? Кто помогал тебе собирать телескоп, чтобы смотреть на звёзды?.. Кто читал тебе «Маленького принца»?..

   Робкая улыбка мелькнула и затаилась среди веснушек.

   – Про принца читала мама…

   И тут же в детских глазах мелькнул страх. Вот оно что, господа бродяги… вы угрожаете его родителям…

   Марина ощутила, как в груди закипает гнев.

   – Малыш, если ты боишься за близких, поверь – никто им ничего не сделает. Руки коротки у твоих новых приятелей.

   Она чуть не проговорилась,что Лёше достаточно в подробностях представить интерьер своей квартиры, чтобы вернуться домой, но вовремя одумалась и прикусила язык.

   – Его отец – плод предательства интересов нашей группы. – Возвысила голос Са–хан, и пресловутая группа как–то разом пoдобралась, пытаясь сомкнуть кольцо вокруг женщин. – Место всех бродяг – в их родном мире, в Лангато. И если кто рассуждает иначе, мне их жаль…