Ад-184 (Советские военнопленные, бывшие узники вяземских «дулагов», вспоминают) - Авторов Коллектив. Страница 14

Картина завершавшегося сражения была поистине трагичной. Офицер из штаба 8-го армейского корпуса вермахта сообщал тогда в своем отчете: «…Наступил мороз и выпал первый снег. Бесконечные потоки русских пленных шли по автостраде на запад. Полны ужаса были трупные поля у очагов последних боев. Везде стояли массы оседланных лошадей, валялось имущество, пушки, танки». Значительны были и немецкие потери. Только один 8-й армейский корпус в период 2-14 октября 1941 г. потерял 4077 чел. (убитыми, ранеными, пропавшими без вести). Однако его части за это время пленили 51 484 советских военнослужащих и взяли в качестве трофеев 157 танков, 444 орудия и др. имущество [70].

Если под Вязьмой все было уже кончено, то в районе действия 50, 3 и 13-й советских армий Брянского фронта (командующий фронтом генерал-лейтенант А. И. Еременко, а с 14 октября 1941 г. — генерал-майор Г. Ф. Захаров) еще продолжались кровопролитные бои. Только 9 октября 1941 г. соединения 2-й армии генерала Вейхса смогли соединиться со 2-й танковой армией Гудериана северо-западнее Брянска, расчленив тем самым советскую группировку на две части: северную — в районе Брянск, Дятьково (50-я армия) и южную — в районе Трубчевск, Суземка, Навля (13-я и 3-я армии) [71].

Особенностью сложившейся ситуации было то, что если для 13-й армии (генерал-майора А. М. Городнянского) и 3-й армии (генерал-майора Я. Г. Крейзера) это было уже полное окружение, то для 50-й армии (генерал-майора М. П. Петрова) оставалась возможность отступления на северо-восток, на город Белев. К 8 октября командование ГА «Центр» прикрывало это направление лишь силами 112-й пехотной дивизии. Здесь немцы не имели сплошного фронта [72]. Однако начавшийся успешный прорыв 50-й советской армии на Белев был вскоре остановлен по приказу начальника Генштаба РККА Б. М. Шапошникова. Армии предписывалось ударить в направлении р. Рессета, в юго-восточном направлении, что оказалось ошибкой. Потеряв здесь свыше 80 % личного состава и более 97 % артиллерии, лишившись командующего генерала М. П. Петрова, остатки армии все же вышли из окружения, но в районе, который был определен изначально [73].

Из состава 3-й армии, которая вела бои в районе Дмитровск-Орловский, из окружения смогли выйти лишь 3 тыс. чел. [74], а из 13-й армии 11 октября в районе южнее Севска на восток прорвались около двух дивизий. Чтобы выручить части 13-й армии, им навстречу двигалась группа Ермакова. Однако во второй половине дня 16 октября немцам удалось закрыть образовавшуюся брешь [75]. Наступившая плохая погода чрезвычайно затрудняла действия обеих сторон. Однако, достигнув дорог с хорошим покрытием, немцы смогли быстро продвинуться в обход советских войск. Из окружения смогли выйти лишь 10 тыс. чел. 13-й советской армии [76].

Итог «сражения на уничтожение» под Вязьмой и Брянском был тяжелейшим для советских войск. Согласно предварительным оценкам ОКХ от 14 октября 1941 г., в плену оказались свыше 500 000 советских военнослужащих, было захвачено 3 тыс. орудий, 800 танков и др. техника. Чуть позже, к 18 октября, 2-я полевая армия доносила о пленении 55 105 чел. и захвате трофейного имущества: 477 орудий, 21 танка, 1066 автомашин и др. техники [77]. в сводке германского верховного командования вскоре появились сообщения о взятии в плен 663 тыс. красноармейцев и командиров, уничтожении или захвате 1242 танков и 5412 орудий. По опубликованным отечественным данным, за первые 2–3 недели боев под Москвой Красная армия лишилась до одного миллиона человек, из которых (по немецким источникам) около 688 тыс. пленными [78].

Колонна советских военнопленных.

Число пленных, объявленных немцами, вызывает сегодня определенное сомнение. Дело в том, что германское командование, опасаясь партизанской войны, предписывало задерживать в зоне боевых действий всех мужчин призывного возраста. Так, в приказе 12-го армейского корпуса 4-й армии говорилось, что в целях ликвидации партизанской опасности «не только фронтовым частям, но и подразделениям, следующим за ними, необходимо задерживать не только русских солдат, но и вообще всех мужчин в возрасте от 16 до 50 лет и направлять их в лагеря для военнопленных. Гражданских лиц, задержанных с оружием в руках или при проведении актов саботажа, немедленно расстреливать» [79].

Положение наших военнопленных под Вязьмой и Брянском было ужасающим. На территории только Вяземского района немцы организовали 7 сборных лагерей для военнопленных. В самом городе также было несколько лагерей. Наступила холодная погода, и марши голодных измученных людей к месту пересыльных лагерей и далее, по сути, становились маршами смерти. Бывшие заключенные вспоминали, что германские солдаты загоняли советских бойцов в колонны палками, а раненых просто добивали из винтовок. Многие военнопленные погибли при попытке к бегству. Но некоторым, пользуясь тем, что врагу на первых порах не хватало конвоиров, удалось ускользнуть и в конце концов добраться до своих.

Фельдмаршал фон Бок 20 октября записал в своем дневнике о тяжелом впечатлении, которое произвели на него колонны русских военнопленных. «Будто живые покойники, бредут эти несчастные, изможденные голодом люди по дорогам. Многие так и гибнут на них от голода и потери сил» [80]. Фон Бок лукавил, говоря далее, что этим военнопленным ничем нельзя помочь. Его волновала прежде всего не судьба людей, а то, чтобы они не бежали и не превратились в партизан. Командование ГА «Центр» практически ничего не сделало для налаживания нормального питания и обогрева военнопленных. Далее в тыл красноармейцев перевозили в открытых вагонах, в которых они стояли, тесно прижавшись друг к другу, под дождем и мокрым снегом. До места назначения живыми добиралась едва ли половина людей. Пересыльные лагеря («дулаги») зачастую представляли собой лишь голую территорию, огороженную колючей проволокой, периметр которой охранялся при помощи пулеметов. Судьба наших бойцов и командиров, попавших во вражеские руки в окружении под Вязьмой и Брянском, является одной из самых трагических страниц Великой Отечественной войны. Поиски мест захоронения, возведение достойных мемориалов на месте гибели наших военнопленных, издание списков умерших в заключении и воспоминаний выживших людей является сегодня нашим долгом перед памятью сотен тысяч советских военнослужащих, оказавшихся в окружении осенью 1941 г.

Следует, однако, сказать, что действия окруженных под Вязьмой и Брянском советских частей сыграли важную роль в спасении столицы. Оказавшись в тылу противника, войска не сложили оружия, а продолжали мужественно драться. Для ликвидации двух огромных котлов ГА «Центр» пришлось привлечь до 61 % своих дивизий (48 из 78) и затратить на это от 7 до 14 суток [81].

Окруженные части своей продолжающейся борьбой связывали не только сухопутные, но и авиационные части врага. Так, эскадра пикировщиков «Иммельман» постоянно бомбила советские войска под Вязьмой, не давая им организовать прорыв [82]. В середине октября люфтваффе были вынуждены снизить воздействие на советскую оборону на ближних подступах к Москве. Важнейшим районом действия своей авиации немецкое командование признавало Вязьму и Брянск.