След Охотника (СИ) - Базов Вячеслав. Страница 27

— Вот хоть убей, Хеган, а я не помню, чтоб я тебя этому учил. Вас же трое мальчишек было тогда в учениках. Я ж вас в одну комнату спать отправлял и из одного котелка есть заставлял. Они тебе новыми братьями стать должны были.

— У меня уже были братья, — огрызнулся Хеган. Он по-прежнему не сопротивлялся, хотя казалось, что еще чуть-чуть, и учитель сломает ему руку. Луц осторожно тронул Глейна за плечо, тот жестом показал: не стоит беспокоиться. А у самого было будто болото вместо внутренностей. Лучше б Хеган ему в лицо плюнул.

А еще противнее было оттого, что Глейн заслужил это, он соврал.

— Так и будешь жить в прошлом?

Когда раздался влажный хруст, вздрогнули все. Бедвир поспешил заступиться за хозяина, но Хеган сам сорвался, сбросил старика с себя, размял руку, проверил, двигаются ли пальцы.

— Хеган, а Хеган, — как ни в чем ни бывало окликнул Хекк, — давай, признавайся, чем так демона привлек? Как там его звать?

— Кронос, — подсказал Глейн.

— Я не знаю, — безразлично отозвался Хеган, увернулся от удара учителя под колено.

— Как следует отвечай, — скомандовал тот. Но заставить Хегана подчиняться сейчас было невозможно даже для этого старика. Существовала некая граница, за которой Хеган переставал терпеть и становился собой.

— Впервые слышу, — зло огрызнулся Хеган.

— Демонов его видел?

— Видел.

— И чего хотели?

— В ад звали. Поговорить, — Хеган сжал зубы, Хекк смотрел на него снизу вверх, прищурив глаз.

— А ты их пинками в ад погнал? — понял старик. — Молодец. А на службу тебя возьмет — пойдешь?

Затихло снова все, даже на втором ярусе проснувшиеся гости прислушивались, Бедвир боялся шелохнуться, Глейн смотрел Хегану в глаза — сейчас тот оказался в центре событий.

— Рога обломаю, — прорычал Хеган, в его фигуре на этих словах проглядывалось что-то стальное, мазнуло присутствующих своим блеском, и в мир снова вернулись звуки — громче засобирались на втором ярусе, Глейн развернулся за рясой и вещами, Бедвир радостно хлопнул Хегана по плечу, и Хекк кивнул ему с довольной, отеческой улыбкой.

Варин появился в этом придорожном домике к ночи, когда внутри уже почти опустело, один только Хекк пил у камина. Старик улыбнулся учителю как давнему другу, хлопнул по месту рядом с собой.

— Тебе когда-нибудь казалось, что сколько бы ты в жизни не сделал — все мало? Построишь дом, а хотелось два. Вырастишь десять сыновей, а мечтал о дочери. Убьешь сотню врагов, а все не то. Так вот… сегодня я подумал вдруг, что сделал достаточно.

— Ты виделся с Хеганом? — Варин стряхнул снег с плаща, повесил его к камину просушиться.

— Да. Он не уйдет, я уверен в нем.

— Почему же?

— А у него якорь появился.

Пока вся толпа уставилась на Хегана, ждала ответа от него, Хекк рассматривал Бедвира и то, как вампир смотрел в спину своему хозяину. Такой в ноги вцепится, а не отпустит.

— И твоего ученика тоже видел, можешь не искать. Он снова дальше от тракта свернул, Хеган по своим делам отправился. В разные стороны. Я Глейну сказал, что в его возрасте был такого же роста, как он, и он, вроде, даже обрадовался. С ним ведь никогда проблем не было?

Варин долил себе в полупустую чашку Хекка, выпил сразу полную.

— Нет, послушный был мальчик.

— А у меня проблем было до крыши. Невоспитанный, непослушный, своенравный мудак. Но я не мог его бросить в том замке, потому что лучше бы он злость срывал на нечисти, чем на людях, которые под руку попадутся.

Семнадцать лет назад в семье торговца жила девочка Вера. Отец в ней души не чаял, мать все присматривала, как можно выгодно отдать замуж такую красавицу. Вера была девочкой худенькой, с пшенично-светлыми волосами. Женихи находились, и господа засматривались, поэтому почти все детство Веры прошло в окружении троих старших братьев, готовых если что ее защитить. И между собой дети дрались на равных, и по деревьям лазали, и в лес на спор уходили так, что возвращались за полночь, и были одинаково биты матерью. Вере с братьями рослось уютно и намного интереснее, чем с девочками. Платья ей казались слишком просторными и неудобными, а мысль о замужестве — чем-то невероятно скучным.

В городе был купец, у которого подрастал сын. Когда Вере было двенадцать, тому исполнилось шестнадцать, и в то время мама наконец выбрала, кому отдаст дочь. У отца было достаточно денег, семья жила в большом доме, и проблем купить красивое платье не было. Братья, которым, конечно, были скучны бабские дела, убежали гулять в лес.

И вот недовольная Вера в красивом тяжелом платье, с заплетенным волосами, с поджатыми губами, стояла за спиной мамы, собиравшейся на смотрины. Она слушала невозможный женский щебет о том, как хорошо ей будет жить после свадьбы и как самой маме повезло с ее четверыми детьми, и не знала, что все оборвется с открытием двери, ведущей из дома в сад.

Мама спросила, кто этот человек и кто пустил его к ним в сад. Сказала, что ей работники не нужны и милость они не дают. Хотела добавить еще что-то, но тогда уже Вера выглянула из-за нее, и она-то все поняла сразу: на пороге стоял не гость, а живой мертвец с почти отвалившейся челюстью, и медленно наступал. Вера успела захлопнуть дверь. Думала, что этим спасла маму.

Ни отец, ни братья не вернулись. Слуги кто разбежался, кто защищал — итог был один. К вечеру город полыхал, трупов в нем, свежих и доползших с кладбища, прибавилось.

Маму съели, когда они пытались сбежать. Рядом чавкали кем-то из слуг, орали, и этот набат мешался с общим криком и стоном города. Вера снесла голову одному дряхлому мертвецу, загнала в рот швабру второму, раззявившему пасть ее сожрать. Но потом повалили на землю и ее. И, наверное, тоже бы съели.

А может, лучше бы и съели.

Город паниковал, агонизировал, и среди этого ужаса нереальным показалось услышать:

— Ну куда?! Куда рот расхлебянил! Тебе любое мясо сгодится, это мне оставь. Такую красоту чуть не угробил.

Ей еще тогда было ясно, что ее не просто спасают, и не из доброго умысла. Потому что управляющий мертвецами человек в долгополом балахоне с черепом птицы на шее не мог быть хорошим.

Некромант похитил ученика Хекка. Тогда еще толком не знали, что случилось с опустевшим городом, кто всех убил. Мертвецы вернулись в могилы, и вокруг города бродили Охотники и учителя. Хегана Хекк взял с собой потому, что тот был полным и ленивым мальчишкой, все искал, как отлынить и что съесть повкуснее. Хекк думал его перевоспитать. Пацан не испугался вырезанного города, сбежал ночью поживиться оставленными ценностями.

Но именно след ученика привел Хекка в мертвый замок. Можно сказать, замок опустел дважды — сначала когда его для себя заприметил некромант, потом когда что-то случилось с самим некромантом, потому что мертвецы, еще недавно нападавшие на людей, гнили и тухли в коридорах, и казалось, что упали они разом, как шли.

Девочку он нашел в одной из спален. В белой сорочке, изляпанной крупными кляксами крови. К ее правой ноге тянулась цепь, прикрученная к стене, в руках — безглазая голова.

— Что тут произошло? — спросил Хекк, проходя в комнату. Она не обрадовалась, наблюдала спокойно, как старик обходил разбросанные по комнате части тел. Это потом уже Хекк понял, что мертвец был только один. Прикованная к стене, Вера обрекала себя на смерть, убив хозяина.

— Ничего, — она пожала плечами, продолжила выламывать у головы зубы пальцами.

— Ты его… так?

— Да.

Хекк не без опасений присел рядом, и Вера даже оторвалась от своего занятия, наблюдая, как старик ножом пытается открыть замок на лодыжке. Охотник опасался, что девочка бросится и на него, но она была спокойна. Голову, правда, не отдала, и когда Хекк потянулся — резко отдернула руки.

— Этот человек был главным в замке? — попробовал по-другому Хекк. Девочка кивнула. На самом деле кандалы на ноге уже были открыты, но Хекк еще не показывал этого, прощупывал почву. — А ты у нас из города? Он обидел тебя?