История кочующего экипажа (СИ) - Федоренко Александр Владимирович. Страница 21

«Танк шел на прорыв, до противника оставалось метров двести, и тут немецкий снаряд попадал в лобовую броню танка. И Олег как во сне, четко и ясно, увидел последствия этого попадания. Машина останавливается, но не загорается. Болванка, выпущенная практически в упор, пробила броню возле стрелка-радиста, убив Николая осколками, и ушла под люк механика, вырвав его. Ударом, самого лейтенанта, оглушает, и он падет на боеукладку. В это время второй снаряд пробивает башню….

Сколько Олег так лежит — не ясно, но видимо, недолго, очнувшись, он видит Ивана, лежащего перед танком с разбитой головой — то ли того выбросило, то ли он пытался выбраться. Лейтенант перевел взгляд — в своем кресле сидел убитый стрелок-радист, а на боеукладке лежит мертвый Григорий…». Танк еще цел, но все мертвы, полуживой только он саам.

Лейтенант тряхнул головой, и как бы вернулся назад в тело, поморгал, и понял — все это случится прямо сейчас! Смерть уже заносит свою косу. Укрытий нет, холмистых складок тоже — накроют по-любому. Мысли запрыгали лихорадочно, минуты словно растянулись — решение! Нужно немедленное решение!!! Мгновенное…

— Стоп машина!!! — Во всю глотку заорал Олег. — Иван глуши движок! Коля, поджигай «факел»! Гриня хватай его, и выставь в люк!

Секунды, разбиваются на три доли каждая, чиркает зажигалка, вспыхивает смесь, начинает валить дым. Артем сует Генке деревянную ручку, тот хватает, и поднимает жестянку вверх. Сердце испугано бьется — хоть не вывернуть, не опрокинуть. И хоть бы фрицы увидели дым, и больше не выстрелили. Так сымитировали попадание, о чем свидетельствовала резкая остановка, и появившийся дым, валящий из сорванного люка.

Приспособление, в виде банки с деревянной ручкой, помогло. И немцы, прекратив огонь, больше уже не стреляют, видимо решив, что танк уничтожен. Больше атаку никто не имитирует, не стреляет, и не бежит. Но задача, почти успешно выполнена.

— Вроде сработало. Глядишь — так и пронесет — пробормотал Олег, и осмотрел в панораму местность. Сами они дымили, два остальных танка взвода горели неподалеку.

— Жаль парней, но жертва не напрасна.

Пехотинцы лежали — куда там вставать? Но фашисты успели высветить свои огневые точки, и лейтенант надеялся, что их успели засечь и отметить. Он выждал немного, и приказал Борису:

— Иван, заводи — и медленно задний ход! Гриша заряжай осколочно-фугасным. Если что — сами себе салютуем…

— Мы не на Варяге…. — Генка приподнялся, и осторожно, выбросил жестянку подальше от танка — держать ее дальше, было рискованно, взял и вложил снаряд в казенник.

Нервы натянуты до предела, льется пот, а сердца бухают, как молоты. Борис шевельнулся, завел танк сжатым воздухом, забил заднюю передачу и начал двигаться. Немцы тут же, открыли огонь, и несколько болванок ударилось о броню. Боря снова остановил танк, уменьшая тягу, и обороты двигателя:

— Не выйдем командир — гаркнул он в переговорное — давай обождем начала наступления рот. Иначе вмиг накроют.

— Ладно, не будем зря подставляться. Сидим тихо, как мыши. Огнетушители наготове.

У всех ощущение, что они сидят на мине, или на не разорвавшейся бомбе — рвануть может в любой миг. Выскочить не успеют, может даже понять. Никто из них не горел, но все слышали — как это бывает. Если пламя разгорается — считай ты уже покойник. Нужно выявить загорание раньше, и то у тебя будет всего несколько секунд. И то, при условии, что на тебе нет лишней, неудобной одежды и ремней. Те, кто горел, и уцелел, рассказывали, что выскочить из горящего танка не так просто. Главное, не потерять самообладание. Температура в танке резко повышается, а если огонь тебя лизнул, тут уже полностью теряешь контроль над собой.

Первым выскакивают через свои люки командир и заряжающий, но поочередно. Затем механик-водитель, и то, ему тяжело — надо крюки снимать, открывать люк, а если он запаникует, или его огонь жжет, то уже все — никогда он не выскочит. Хуже всех — стрелку-радисту, у него меньше всех шансов. Их больше всего гибнет. Они в самом невыгодном положении — слева механик, сзади заряжающий. Пока один из них дорогу не освободит, он вылезти не может. Если выскочили, то кубарем с танка на землю….

Олегу вспомнились предписания, и он криво усмехнулся, некоторым пунктам. «В тех случаях, когда невозможно вывести с поля боя аварийный или подбитый танк, оборонять его огнем с места, пользуясь помощью соседних танков и совместно действующих подразделений других родов войск! Ни при каких обстоятельствах танк не покидать и не отдавать его противнику». При выходе под огнем противника стремиться вывести танк задним ходом до ближайшего укрытия…

— Нет тут, никаких укрытий — процедил он — и деваться нам некуда. Мы приманка.

Так в напряге и сидели, пока вскоре спасительная, родная артиллерия, не открыла огонь по выявленным огневым точкам противника. А затем в атаку пошли танки и пехота. Мимо них, не останавливаясь, стремительно и неудержимо. На душе полегчало, но все боялись пошевелиться, словно не веря в спасение. Атакующие части, выбили противника с его позиций. Вот так вот, во многих местах, решительными контратаками танков во взаимодействии со стрелковыми частями и артиллерией продвижение врага было приостановлено. А здесь даже немцев потеснили. Но уцелевшему экипажу, почему-то было не до радости. Смерть отступила — но надолго ли? Может, пометила, и оставила на потом?

Когда ударные части, продвинулись далеко вперед, канонада утихла, и вокруг стало тихо, парни вылезли из танка, и осмотрелись. Они выполнили свой долг, вот только нервная дрожь не проходила. Да еще, печальная картина предстала перед ними. Изрытая снарядами земля, всюду воронки, убитые пехотинцы, и сгоревшие танки недавних знакомых. На полосе они одни. Обошли свой танк, осмотрели его.

— Выдержал родимый — проговорил Генка. — Несколько сколов и все.

— Выдержал. Видно качественно собирали. Кивнул Олег — не всем с машинами везет. Заводы выпускают разные, собирают их не специалисты. Вот и ломаются, и не выдерживают испытания боем. Нам повезло. Можно продолжать ход — вот только куда? Назад или следом за войсками? Коля, попробуй вызвать кого-нибудь….

— Есть. — Артем полез на крыло.

— Нам бы снабженцев бригадных. — Продолжил лейтенант. Второе день рождение у нас сегодня надо у них спирта раздобыть отметить, и на броню плеснуть.

— Надо бы действительно освятить — подумал Артем — если попа разыщем где-нибудь…. — Залезая в танк, подумал Тема. — Да и самим не мешало, бы, причаститься, может выжить поможет. Сейчас ведь чуть не погибли…

Он уселся на свое место, и принялся вызывать, переключая то на прием, то на передачу. Но тщетно.

— Командир, связи со штабом нет. Высунувшись в люк мехведа, сообщил Артем. — Ротный тоже не отвечает. Как и комбат. Видимо ушли далеко вперед.

— Антенну повредило, по-моему — заметил Гена — вот связи и нет.

— Нужно убираться с открытой местности. Укроемся за деревней, там и попробуем починить. В машину — скомандовал Олег — нужно догонять наших.

— Похоже, о нас просто забыли. — Пробурчал Борис, пролезая в люк. — Или как и немцы, сочли погибшими.

Как бы там ни было, все равно, нужно было убираться отсюда, но сначала определить маршрут. Лейтенант решил отчитаться лично комбригу, а бригада передислоцировалась к Покровке, значит туда нужно и им.

— Так — разворачивая карту, пробормотал Сушкин — поищем короткий путь. А ты веди пока за окраину влево.

Глава пятая

Никогда не ропщи на жизнь, все может быть гораздо хуже…

Тронулись, немного проехав, вскоре нашли, где стать, и Артем, используя все свои знания по части радиодела, принялся соображать, какое-то подобие антенны. В итоге, то ли у него ничего не вышло, то ли действительно их часть ушла, на большое расстояние, но связь не наладилась.

— Дальше, чтобы не терять времени, двигаемся в обход поселка — Пораскинув мыслями, распорядился Олег. — Так либо догоним передовые части, либо выйдем на наши оборонительные рубежи, и оттуда попробуем связаться.