Красота в пепле (ЛП) - Смелтцер Микалеа. Страница 34

— Да, эмоции… Любовь, сияющая в ее глазах, коснулась моего сердца. — Я похлопал по груди, стараясь не засмеяться над своими нелепыми словами.

— Ты удивительный художник!

Она застала меня врасплох, повернувшись и обняв меня. Я не ответил на этот жест.

— Э-э-э... — пробормотал я, когда спустя тридцать секунд она так и не освободила меня. — Теперь можешь отпустить меня.

— Ах, да. — Моник отстранились. Вернувшись к картине, она добавила: — Не мог бы ты привезти ее мне, когда она будет закончена?

Поскольку сейчас она не могла видеть меня, я, не теряя времени, закатил глаза. Мне хватило одного прошлого раза, и я не собирался ехать туда снова.

— К сожалению, я больше не доставляю работы на дом заказчикам. Тебе придется либо приехать самой, чтобы забрать ее, либо оплатить доставку.

— Не проблема, — ее голос звучал хрипло и обольстительно, но, даже когда я находился в своём худшем состоянии, он никогда не влиял на меня. — Я отступлю и заберу ее сама, когда она будет готова. У меня уже есть кое-что новое для тебя.

— Конечно, — пробормотал я, из последних сил сдерживая слова, так и грозившие вырваться наружу.

— Я задалась целью украсить твоими картинами весь дом.

Боже, она была смешна. Я не мог поверить, что даже спустя целый год она так и не хотела признавать, что я не собирался спать с ней. Я не настолько отчаялся. Кроме того, она наверняка трахала и мальчика, который чистил ее бассейн, и своего садовника и... список можно было продолжать до бесконечности. Подобные женщины не довольствовались романом лишь с одним человеком.

— Уверен, твой муж будет в полной мере наслаждаться моей акварелью по всему вашему дому.

Смеясь, Моник ответила:

— Ах, ему это безразлично. Он о многом давно перестал заботиться, — ее голос упал до шепота.

Моник подкралась ко мне, и я вдруг почувствовал себя добычей, которую она собиралась сожрать. Ее руки нашли мою грудь, и она попыталась выдернуть рубашку из штанов. Боже, эта женщина не хотела понимать никакие намеки. Сейчас мне безумно хотелось быть пьяным, потому что тогда я смог бы обвинить алкоголь в такой реакции на ее выходку. Я сжал ее запястья, а затем расцепил ее пальцы на своей одежде.

— Не смей меня трогать, Моник.

— Ой, да ладно.

Но она шла напролом и попыталась поцеловать меня в шею.

— Стоп, — прорычала я, оттолкнув женщину от себя. Ее глаза распахнулись от шока, и она попятилась назад. Одна из лямок ее платья упала с плеча, и она поспешно поправила ее.

— Тебе нужно уехать! — мой голос был смертельно спокоен. Я хотел выдворить ее из своей квартиры, и меня не волновало, вернется ли она когда-нибудь снова. Ее поведение было нелепым. — Я не собираюсь трахать тебя, смирись с этим!

Она надменно задрала нос и шагнула к двери, стуча по полу пятидюймовыми каблуками. Серьезно, ну как женщины ходят на них? Распахнув дверь, она повернулась ко мне.

— Я больше не нуждаюсь в твоих услугах, Кэл.

Вот так сюрприз…

— Ты все еще должна мне за эту работу, — сказал я, указывая через плечо на мольберт.

— Отправлю тебе чек по почте.

Перед уходом она расправила юбку на платье и поправила волосы. Я смотрел ей вслед и, пока был занят этим, мои глаза встретились с другими очень яркими голубыми глазами, в которых плескалась боль.

— Саттон… — выдохнул я.

Покачав головой, девушка просто пошла вперед. Я ждал, что она хоть что-нибудь скажет мне. Вместо этого ее рука взметнулась в воздухе, и Саттон отвесила мне такую звонкую пощечину, что мои зубы клацнули, стукнувшись друг о друга. Тогда до меня дошло, почему ее глаза смотрели с такой болью.

Она не пошла обратно к себе, а направилась в сторону двери, ведущей на крышу, в мое убежище.

Я нервно провел рукой по волосам и раздраженно застонал. Мне не нравилось задумываться над влиянием этих чертовых женских гормонов, именно поэтому я всегда избегал отношений.

В данный момент я никак не мог определиться, пойти за ней или нет. И наконец решил, что мне нечего скрывать, и я ничем не заслужил ее гнев. К сожалению, сейчас я был зол. Меня взбесило, как она отреагировала, увидев нас с Моник. Приняв окончательное решение, я стремительно поднялся по лестнице. Дверь на крышу с хлопком закрылась за мной. Девушка сидела ко мне спиной и вздрогнула от резкого звука.

— Саттон, — прорычал я.

— Мне нечего сказать тебе, — произнесла она, наклонив голову вперед. Она смотрела на землю у своих ног.

— Зато мне чертовски много нужно сказать тебе! — закричал я. Меня совершенно не волновало, слышимо ли кто-то нас. Пусть смотрят устроенный нами спектакль на крыше.

— Что, например? — Она наконец повернулась и опустила ноги, чтобы встать. — Рассказать о том, что ты позволил этой женщине платить за секс? Боже мой, Кэлин! Теперь я чувствую себя такой грязной!

Саттон провела руками вдоль тела, чтобы показать, насколько скверно быть опутанной моими грехами.

— Ты ошибаешься!

— Неужели? — Склонив голову набок, она пристально посмотрела на меня. Ни разу до этого момента я не видел ее такой обезумевшей. Ее раздражало то, что она нуждалась во мне? — Как по мне, все выглядело довольно просто!

— Послушай себя! — Я указал на нее. — Ты жутко субъективна и понятия не имеешь, что произошло на самом деле!

— Так объясни мне! — сказала она уже более мягким голосом, скрестив руки на груди. Саттон не собиралась так легко поверить мне. — У тебя есть пять минут на объяснения.

Мне хотелось развернуться и уйти прочь. Такие выходки не стоили моих нервов, но… с тех пор, как я помог ей повесить эти чертовы шторы, Саттон завладела мной. Она была другой, отличалась от всех остальных и каким-то чудом успела приласкать мое гниющее сердце. Я не чувствовал к ней любви, но испытывал огромную потребность в ней. Она не судила меня. Она получила меня. И именно поэтому сейчас я не ушел, а остался, чтобы все объяснить ей.

— Она мой клиент.

— Вижу! — воскликнула Саттон, размахивая руками в воздухе. — Клиент! Для секса!

— Нет. — Я устало потер переносицу и закатал рукава рубашки. — Знаешь, ты делаешь все это исключительно неприятным. Я вовсе не обязан отчитываться перед тобой за свои поступки. Я не сделал ничего плохого. Но вот я здесь, пытаюсь заставить тебя увидеть правду, а ты нихрена не слушаешь! — заорал я.

Мне захотелось схватить ее за руки и как следует встряхнуть за упрямство. Саттон взбесила меня, как никто другой. Она напоминала мою младшую сестру, которая забралась мне под кожу таким же образом. Кейла была уверена, что знала все обо всем, когда на самом деле не знала ничего, и Саттон была такой же.

— Хорошо, — девушка сделала глубокий вдох, — я буду молчать.

Она изобразила, как запирает рот на ключ, и выбрасываетесь тот через плечо, как хорошая девочка. Легкая ухмылка скривила мои губы, и я едва сдержался, чтобы не подойти и не накрыть эти пухлые губы своими.

— Как я уже говорил, — я заставил себя произнести эти слова, вместо того, что мне хотелось, — она мой клиент. Она купила несколько моих произведений. — Рот Саттон приоткрылся в совершенном шоке. — Она никогда не платила и никогда не будет платить мне за секс. Я бы солгал тебе, сказав, что она не пыталась. Может быть я и плохой человек, Саттон, — шагнув вперед на три шага, я сократил расстояние между нами, — но даже я не стал бы опускаться так низко ради секса, денег или даже наркотиков. Я могу быть отчаянным, но не жалким.

Не в состоянии дальше сдерживаться, я дотянулся и взял ее лицо в свои руки. Ее кожа была безупречной и шелковистой, словно самое мягкое одеяло, которое вы можете себе вообразить.

Я не заслуживал ее даже на мгновение, но наша боль свела нас вместе. И эта боль станет нашим крахом.

Саттон накрыла рукой мою и повернула голову так, чтобы легонько прикоснуться поцелуем к моей ладони.

— Сожалею. Я поспешила с выводами, это было неправильно с моей стороны, — прошептала она, прикрывая глаза.

— Ты права в том, что напрасно поторопилась делать выводы, — я выдохнул, другая моя ладонь легла на ее шею. — И думаю, теперь ты должна это исправить.