Группа крови. Любовь Сапфиров (СИ) - Болотонь Елена. Страница 3

— Ммм… Ты не будешь злиться?

— Почему я должен злиться? Ведь я даже не знаю о чём ты думаешь…

— Расскажи мне о Минерве, — тихо попросила его в надежде на понимание.

Ласковый, но серьёзный взгляд сапфира подсказал, как он отнёсся к моей просьбе. Каус быстро подхватил меня на руки и переместился на качели, находившиеся среди пальм с видом на безбрежную синеву моря. Он усадил меня к себе на колени, обхватив обеими руками и ненадолго задумался.

— Ты и правда сильно похожа на неё. Но лишь внешностью. Характеры у вас разные и твой мне нравится гораздо больше, — начал рассказывать он. — Минерва была обычной женщиной. Жила в Древней Греции, здесь, в измерении Солнца, — я видела как Каус словно погрузился в прошлое. — Тогда ваша цивилизация была очень юной. Когда я сбежал с Альфераца сюда, то встретил её. Увлёкся. Но это не продлилось долго.

— Что с ней случилось?

— Её закололи кинжалом.

— Кто?

— Убийцу подослали.

— Ты знаешь кто это сделал? — я смотрела на Кауса и видела, как темнеют его глаза. Сейчас я понимала, что ему неприятно, горько и больно это вспоминать.

— Знаю. И ты его знаешь.

Догадка тут же пришла сама.

— Это сделал Рас Фард? — я спросила, заметив, как пополз у мужчины уголок губы вверх в саркастичной усмешке.

— Натворил братец тогда дел, — Каус подтверждал мои слова. — За это и многое другое и оказался запертым на Растабане.

— Рас Фард на тебя очень сильно зол.

— Ну, не думаю, что сейчас сильно, — засмеялся Каус. — Он всё же выпустил недавно пар.

— Как ты можешь веселиться?

— Ты сейчас рядом со мной, и это главное.

Мы плавно, не спеша качались на качелях. Я прижималась к мужчине, чувствуя его сильное, хорошо сложенное тело. Мне очень нравилось это ощущение защищённости. Рядом с ним всё произошедшее не казалось таким уж страшным. Хотя… Осмысление разговора привело к тому, что на сердце зашевелился червячок сомнений. Наивная…

— Ты и мной получается увлёкся? — я не ожидала, что в моём голосе так явно проскользнёт грусть.

Попытка встать ничем не увенчалась. Фациес держал меня крепко. В мгновение сапфир развернул меня, усадив к себе лицом. Поднял пальцами подбородок, чтобы лучше всмотреться в мои глаза. Он словно попытался отыскать в них что-то новое для себя.

— Это больше чем увлечение, — сказал он, а в серых глазах полыхнуло синевой. — Ты — это другое. Веришь? — он легко прикоснулся губами к моим, пытаясь уловить моё дыхание.

— Ну… Ты столько раз меня вытаскивал из переделок, что наверно не верить нельзя, — я пожала плечами, подмечая его улыбку, какую может вызвать ничему не верящий ребёнок.

— Надо будет, ещё вытащу.

Каус начал покрывать поцелуями мои глаза, щёки и губы. Обжёг дыханием учащённо забившуюся жилку на шее, задержавшись на ней губами, вызывая дрожь.

— А-а-ай, — взвизгнула я, — не надо, — и рассмеялась.

— Что? — непонимающе посмотрел на меня мужчина, пытаясь определить что не так.

— Значит, я в безопасности…

— Навряд ли кто-либо осмелиться тебе вредить. Это очень опасно и чревато. Я чувствую тебя на любом расстоянии.

— Скажи… Если я для тебя что-то большее… — я выдержала паузу, чтобы усилить следующие слова. — Может быть тогда я вернусь в родной город, чтобы продолжить учёбу и найду работу?

Да! Да! Да! Это был тот самый случай, когда можно схитрить и затребовать всё, что угодно. Но больше всего на свете я хотела вернуться в общество, хотела вернуть свою жизнь, которую, впрочем, и изменил этот самый сапфир на чьих коленях я гордо восседала.

— Милая, давай об этом поговорим завтра?

— Ты обещаешь?

Фациес напрягся. Всё, рыбка, поймалась на крючок. Не отвертишься. Улыбнулся недовольно, через силу.

— Да. Мы будем разговаривать об этом завтра, — но тут же слетел с качелей со мной на руках, чтобы в секунды оказаться в спальне. — Ты знаешь, что манипуляции императором наказуемы? — его взгляд, коварный, опасный взгляд как у хищника не сулил ничего хорошего.

Ого! Держись, Женечка, поиграла с сапфиром, теперь он поиграет с тобой. Допрыгалась, не иначе. И отвертеться не получится.

— Только если самую малость… — взмолилась я.

— О нет, девочка… — глухо прозвучал голос Кауса, пока в его глазах разгоралась синева. — Я так просто этого не оставлю, — и впился в мои губы поцелуем.

Захватив мой язык в плен, он не отпускал его, не оставляя шансов вырваться из-под неистового напора страстных поцелуев. Руками крепко удерживал мою голову, не давая сбежать от расправы. Затем вдруг отпустил, чтобы резко развернуть меня и сорвать лёгкое платье. Тонкая ткань просто треснула по швам, мгновенно обнажая меня перед ним. Ещё несколько дней, и я растеряю весь гардероб. Завернусь в простынь и буду ходить как мумия по дому, пугая друзей… Я стояла к мужчине спиной, кожей чувствуя на себе взгляд полный первобытного вожделения. Он медлил, и это вызывало недоумение. Это какое наказание он придумал?

— Не двигайся, — приказал он тихо, когда увидел, что я хочу обернуться.

Прерывистое дыхание сапфира подсказывало мне, что он вот-вот набросится на меня неудержимым ураганом. И только одно это заводило. Я знала, что красива и позволяла ему наслаждаться мной.

— Закрой глаза, — чуть более низким голосом произнёс Каус уже над моим ухом, и прижался ко мне сзади. Теперь между нами существовала единственная преграда в виде моего тонкого кружевного белья.

Его пальцы коснулись моей шеи и медленно спустились к ключицам, мягко отрисовывая их контуры. Моё дыхание сразу участилось, когда он нежно сжал грудь и мягко поиграл с сосками.

— Чувственная девочка, — произнёс Каус и отправился дальше, доказывая свои слова ласками, спускаясь вниз. Не спеша. Медленно наслаждаясь игрой. Ещё ниже, и ещё… Пока не добрался до трусиков. Отодвинул ткань нижнего белья, и в следующее мгновение я застонала от желания, почувствовав, как отозвалась маленькая горошина на его недвусмысленное движение.

Каус играл со мной, заставляя стонать от жгучих порывов повернуться, чтобы почувствовать его страсть, заставить его также сгорать от нетерпения. Мне так хотелось умолять его продолжать ласки и одновременно дарить их ему.

— Мммм, — всхлипнула я, когда его рука скользнула ниже к складочкам, размазывая по ним выступивший сок.

— Влажная какая, — шепнул Каус, погружая в меня палец, а за ним ещё один, — и вся моя.

Я трепетала от нежных, ласковых прикосновений, перемежающихся поцелуями, которые возносили меня к вершине… И вновь Каус оставил это занятие, укладывая меня на кровать. Что он задумал?

— Давно мечтал тебя попробовать, — словно отвечая на мои мысли с лёгкой хрипотцой произнёс сапфир, а его глаза уже горели синим пламенем, когда он прикоснулся губами к моему плечу.

А потом… потом он поцеловал ключицу, мягко её прикусив. Согрел дыханием яремную впадинку и завладел соском. Вобрал его в себя и нежно оттянул, пробуя на вкус. Поиграл с ним и отпустил, и то же самое сделал со вторым, не оставляя его без внимания. Я сразу же ответила на призыв, мягко изгибаясь в истоме, предвкушая сладкое наслаждение. По телу прокатилась дрожь, сладкая… нетерпеливая…Что же ты делаешь со мной, Каус… Горячий поцелуй в область солнечного сплетения и жаркая волна окатила меня с ног до головы. И сильные руки, сжимающие меня, и бархатные страстные поцелуи, спускающиеся всё ниже, и ниже…

Этот мужчина знал, как заставить меня изнывать от желания, и он… направился дальше… Ниже… Прокладывая губами невидимую дорожку, чтобы сдвинув тонкую полосочку ткани, прикоснуться языком к моей маленькой чувствительной горошинке. Он нежно захватил её губами, посасывая и играя с ней. Он подарил мне самый острый, самый жгучий, полный нежного блаженства поцелуй, от которого я застонала ещё сильнее.

Лёгким, уверенным движением кружево оказалось безжалостно сорвано, лишая нас последних преград. Я растворилась в новых ощущениях, подаренных сапфиром, когда он начал нежно ласкать влажные от желания лепестки моего цветка, пробуя меня на вкус. Дивные узоры выводимые его языком там, в самом сокровенном месте, вознесли меня на вершину сказочного удовольствия в считанные мгновения. Сладкие судороги пронзили молнией каждую клеточку меня, давая разрядку, в минуту, когда Каус вернулся к моим губам.