Группа крови. Любовь Сапфиров (СИ) - Болотонь Елена. Страница 30

— И не собирался. Я люблю тебя.

— Я тебя тоже, — шепнула еле слышно ему в ответ, почувствовав, как меня тут же оторвали от тела.

— Что ты сказала? Повтори!

— Я тебя тоже… люблю…

— Еня! — и он поцеловал меня ещё раз. — Наконец-то. Дождался.

Нежный, тонкий аромат цветущего мандаринового дерева наполняет комнату. Ветер приносит запах в распахнутое окно. Лёгкий полумрак. Горящие, дрожащие пламенем свечи. И наши разгорячённые тела переплетаются на белых простынях. И плавятся в сладкой истоме.

Казалось поцелуи могут длиться вечно. Я растворялась в них. В ласках искала и находила подтверждение его присутствия в своей жизни. Я нуждалась в нём. В императоре. Мужчине с сапфировыми глазами. И чувствовала давление твёрдых губ на своей коже вновь и вновь, и нежные, бархатные прикосновения.

Вот он опаляет дыханием местечко, где бьётся ритмично пульсируя маленькая жилка, и вызывает новый ураган жара, что раскатывается по моему телу горячем вихрем до самых кончиков пальцев.

— О-о-ох, прошу тебя продолжай, — рвётся с моих губ тихий стон. Я прогибаюсь ему навстречу, требуя ещё и ещё.

— Ещё хочешь, милая моя… Енечка… — шепчет мужчина мне прямо в губы.

— Хочу, Каус. Хочу…

Я лежу под ним, чувствуя его тяжесть, и в следующий миг, оказываюсь уже сверху. На нём, на любимом. Его горячие ладони ложатся на мои плечи, согревая теплом. Спускаются медленно, с ласковой настойчивостью по спине, захватывают и сжимают ягодицы, прижимая мои бёдра сильнее к мужскому паху. Я чувствую мужскую готовность и с радостью отзываюсь, желая получить новые минуты наслаждения.

Трусь о него, вызывая лёгкую усмешку и нежный рык, слетающие с его губ. Неторопливые движения рук, ласки, и пальцы закопались в локоны моих волос. Собрали их в горсть, сжали, притягивая моё лицо ближе. К его лицу.

И снова он надо мной, целует с нежной страстью, мягко и настойчиво. И словно открывает меня для себя в первый раз. А может, и правда, в первый? Но для меня? Отрывается, смотрит… А я погружаюсь в бездну, синих, полыхающих неукротимым пожаром, глаз. Любимых глаз.

— Возьми меня… любимый… — Я прошу его, покоряясь его желаниям. Отдаю себя в его власть.

И получаю сразу же то, о чём вожделею, подстраиваясь под его ритм. Помогаю ему и двигаюсь навстречу. Его руки сжимают мои бёдра, он проникает в меня очень глубоко, наполняя собой так, что я чувствую нашу с ним завершённость. Что-то единое, нечто целое, что никому не разорвать.

И сгораю в порывах страсти, слыша его хриплое учащённое дыхание. Дыхание мужчины, изо всех сил сдерживающегося от кульминации. И возрождаюсь, как птица феникс из пепла, чтобы вновь всхлипывать и стонать от восторга бурной и не единственной разрядки.

Глава 10. Коса на камень

Бывает ли состояние абсолютного счастья? Бывает. Его осознаёшь, когда радость не покидает тебя даже во сне, превращаясь в радужные сказочные сны. Его чувствуешь, когда открываешь утром глаза и понимаешь, что жизнь удалась.

Утро наполненное счастьем началось в день, когда я поняла, что полюбила… Полюбила влиятельного, властного сапфира, который любит меня…

— Привет, — и нежный поцелуй в губы подсказывает, что это не сон.

Я улыбаюсь ему, замечая россыпь свежих полевых цветов на простынях, и понимаю, что не растут эти цветы на острове. А значит, их собирали специально для меня, где-то на другом континенте. И нежный аромат ромашек, иван-чая, белых и фиолетовых колокольчиков отправляет меня сразу на несколько сотен километров к родному дому. Туда, где когда-то у бабушки прошло моё детство.

— Может ты сегодня прогуляешь университет? — предлагает мне Каус, хитро улыбаясь. И замечаю в глазах хищный огонёк. — Мы найдём занятие поинтереснее…

Знаю я, эти его интересы. Я нежно касаюсь губами его переносицы и отрицательно мотаю головой. Ещё месяц прогулов и можно начинать всё заново. В новом учебном году.

— Подождёшь до вечера!

— Это очень долго, — ворчит он, наблюдая за тем, как я выбираюсь с кровати. И не удержавшись, ловит, и укладывает обратно, подминая под себя. Начинает страстно целовать, запуская пальцы в мои локоны, ласкает голову. И, очень скоро, огонь вожделения сосредотачивается внизу моего живота, превращаясь в пламенную воронку, требующую удовлетворения.

— Отпусти! — притворно хмурясь, требую свободы.

— Нет!

— Раздавишь же! — еле сдерживая улыбку, применяю хитрость и хватка слабнет.

Я сбегаю в ванную, чтобы привести себя в порядок под весёлый смех Кауса. Быстро одеваюсь и втайне надеюсь, что строгая блузка и юбка-карандаш покажут ему мой серьёзный настрой.

Пожалуй мне удаётся это и сапфир оставляет попытки уложить меня в постель, даря взгляды полными восхищения. Я смотрю на него и тороплюсь сбежать, понимая, что ещё чуть-чуть и мой бастион рухнет и тайное желание оказаться в его объятьях сбудется как минимум ещё на целый день.

После завтрака, трижды пообещав неугомонному сапфиру не задерживаться, я переместилась в квартиру подруги, порадовав любимую соню хорошенькой встряской.

— Вставай, Мари! Ну же.

— Не хочу, — разбурчалась подруга, пряча голову под подушку.

— Мари Синица, если не проснёшься сама, то жди ведро воды себе в кроватку, — смеялась я. — Тебе ещё с прошлого раза полагается!

Угроза ли подействовала или недостаток воздуха под перьевым наполнителем подушки, но недовольное, сморщенное от вредности лицо Марии показалось наружу, а чуть позже она вся, деревянно-спящая удалилась в ванную комнату, чтобы выбраться из неё минут через пятнадцать в собранном, и вполне себе свеженьком виде.

- Кофе хочу!

Я зашла на кухню и поразилась:

— Мари! Какая красота. Откуда? — Перед моими глазами в вазе стоял красивый букет. Нет, букетище! Шикарных разноцветных гербер!

— Не знаю, — Синица пожала плечами, но по её лицу видно, как она довольна. — Прислали с посыльным.

— А записка есть?

— Нет. Ничего. Это как раз и печально.

— Тайный покло-о-онник… — Многозначительно вскидываю глаза наверх и смеюсь.

— Это точно! — поддерживает меня Мари, допивает кофе, и мы летим в университет.

Открыв учебный профиль, начинаю улыбаться, когда вижу лицо Кауса, вспоминая события прошедшей ночи и только позже замечаю, что во вкладке предупреждений нет ни одного активного. Все три выделены тусклым цветом, как просроченные.

Время пролетело незаметно за лекциями о правах человека в измерениях. Полезная штука. Как раз на практике я ими и занимаюсь. Пары закончились, когда в ухе раздался тихий треск орейле.

— Егор Белый.

— Включай связь, — я попросила, сбрасывая пару ручек и блокнот в сумку.

— Евгения. Добрый день, — довольный голос адвоката поднял настроение. — У меня хорошие новости, подъезжайте в офис. Буду ждать.

Примерно через полчаса я сидела напротив Егора и знакомилась с подготовленными материалами, прямиком доставленными с Растабана. Я перебирала фотографии, смотрела видеозаписи об условиях жизни жертв режима Фациеса, читала истории в письмах о сломанных судьбах и первые статьи журналистов, которые по праву могли бы совершить переворот в истории. Права ли я была, приняв решение действовать подобными методами? Может, и нет. Уверенность снова пошатнулась, но я не видела иного способа привлечь внимание императора к проблемам линеров. Все мои ранние попытки отметались Каусом, как пустая шелуха от семечек. Я знала, что рискую отношениями с ним, но другого выхода не было.

— Хорошая работа, — я была довольна. — Необходимо как можно скорее начать размещение материалов в сети.

— Как только материалы пройдут проверку редакторами, — кивнул Егор.

— Надеюсь удача нам поможет, — вздохнула я, — и всё закончится благополучно для всех сторон.

— Бетельгейзе и Дифда готовы подписать контракты на продажу, — продолжал вводить меня в курс дел Егор. — Шахривар считает, что цена которую мы предлагаем низковата.