Академия Межрасовых отношений. Дри Ада (СИ) - Рыськова Светлана. Страница 30

— Больше так не делай… пожалуйста.

— Ты тоже, — довольная результатом ответила я, возвращаясь к своему вафельному рожку.

Дамас мрачно посмотрел в свою креманку, потом на меня. А затем встал и брезгливо выкинул свое лакомство в мусорное ведро, стоящее неподалеку от нашей стоянки.

Я лишь понятливо усмехнулась. Никто не любит, когда трогают его вещи, особенно темные. Моя маленькая месть за все сегодняшние обиды. Мелочь, а приятно.

До Храма темных мы добирались уже в сумерках. На мой скептический вопрос: "Ждет ли нас там кто-нибудь в такое время?" — прозвучал утвердительный ответ.

Храм Темных Богинь встретил нас угрюмо. Вокруг было темно, луны не было видно из-за темных непроницаемых туч. Я ничего не могла рассмотреть дальше света от фар нашего кара. Мороз усилился и с жадностью принялся кусать лицо и руки.

— Похоже, что нас все-таки никто не ждет, — пряча руки в складках плаща, проговорила я.

— Почему? — удивился Дамас.

Я, прищурившись, посмотрела на него. Издевается или правда изумился?

— По-моему, это очевидно, — развела я руками. — Здесь даже магических светляков нет.

— А они темным не нужны, — усмехнулся муж, подходя ближе.

Точно. Совсем забыла, что все темные хорошо видят ночью. Я же, пока не проснется второй дар, буду слепым котенком.

— Тогда тебе придется вести меня, — сказала очевидное, когда Дамас подошел ко мне настолько близко, что я сквозь многочисленную одежду ощутила жар его тела.

— Знаю, — прошептал он.

А в следующее мгновение его горячие губы накрыли прохладные мои. Сначала я ошеломленно стояла и не знала, что делать. Ведь в договоре четко прописано, что поцелуи возможны лишь в случае необходимости, чтобы показать окружающим реальность наших чувств. Но сейчас доказывать нашу "любовь" было некому, так почему он так поступил? Неужели таким образом решил расторгнуть договор?

Пока эти мысли проносились в моей голове, Дамас властвовал над моими губами, выпивая мое дыхание. Но затем проснулся здравый смысл, и я стала вырываться. Мои попытки оказались бесполезными, а в приоткрывшийся от злости рот тут же скользнул язык мужа. Он стал такое вытворять, хозяйничая у меня внутри, что сопротивление постепенно стало угасать. Появилась предательская дрожь в коленях и сердце застучало чаще. И уже не заметила, как мои руки оплели его шею, зарываясь в длинные, украшенные голубыми бусинами, шелковые волосы.

Когда супруг отстранился от меня, тяжело дыша и смотря практически черным взглядом, моя рука действовала на автомате. Хлесткий звук пощечины пролился бальзамом на мою растоптанную гордость и вывел из сладострастного оцепенения.

— Захотел расторгнуть договор прямо перед Храмом Темных Богинь? Решил отказаться от сделки, не сделав последнего шага? — зло, срываясь на крик, спросила я.

Дамас долго смотрел на меня, яростно прищурив вновь синие глаза. Яркий отпечаток моей ладони алым пятном горел на бледной коже и, наверняка, если не болел, то саднил уж точно. Но темный даже не потянулся к нему в попытке остудить прохладными ладонями.

— Договор вступает в силу только после брачного обряда, проведенного в Храме Темных Богинь, — холодно ответил парень, не отводя от меня тяжелого взгляда.

— Тогда зачем это все нужно было? — я начала чувствовать свою вину и это раздражало.

— Считай, что это было вместо мальчишника, — медленно облизнув губы, ехидно ответил муж, наконец-то отводя взгляд. И, схватив за локоть, жестко сказал: — Пошли, пока ты еще чего-нибудь себе не напридумывала.

Стало обидно и в то же время очень стыдно. Но эти нелепые чувства быстро вытеснил страх. Когда ты ничего не видишь, даже собственный силуэт — это безумно страшно. И если бы не ладонь мужа, немного шершавая, то я давно лежала бы на полу, подвывая от захлестнувшей паники.

Пару раз я спотыкалась обо что-то, но Дамас, несмотря на не улегшуюся ярость и обиду, осторожно поддерживал меня. Когда послышался скрип открываемых дверей, я уже было вздохнула с облегчением. Но, как оказалось, зря.

Внутри Храма было так же темно, как и снаружи. Дамас молча подхватил меня на руки и быстрым решительным шагом начал куда-то идти. Затем появилось ощущение, что мы начали спускаться, но так как муж не снизил темп, я решила, что мне показалось.

Через несколько минут, показавшихся мне вечностью, меня поставили на ноги. Тут же вспыхнули множество ярко-зеленых магических шаров под сводами, окрасив все вокруг мертвенно бледным сиянием.

Несмотря на мрачность, и безмолвную тишину было не страшно. Даже странно, но я чувствовала себя в абсолютной безопасности. Налетевший теплый ветерок, взявшийся из ниоткуда, окутал меня, словно материнскими ласковыми руками погладил лицо и волосы. И вдруг пришло ощущение, которого я, казалось бы, знать не могла. Я почувствовала себя маленькой девочкой, сидящей у мамы на коленях, а она в то время пела мне колыбельную и укачивала, нежно перебирая волосы. Еще мгновение я нежилась в призрачных объятиях, потом все пропало, оставив после себя чувство невосполнимой утраты. Я прикрыла глаза, а по щекам медленно скатились две горячие крупные слезинки. Вытерев их рукой, огляделась.

Две большие статуи прекрасных Богинь в откровенных нарядах располагались прямо перед нами. Одна была юной с порочным взглядом и соблазнительной улыбкой. Вторая бережно положила руку на довольно круглый животик и с материнской любовью смотрела на нас. Между ними находился невысокий постамент с ритуальной чашей. Мы стояли в нескольких шагах от нее, стены же, вопреки ярким магическим шарам, терялись в чернильной мгле.

— Рады приветствовать молодых, — послышался красивый голос откуда-то сбоку.

Дамас вежливо склонил голову. Я тоже последовала его примеру.

— Является ли ваше решение добровольным и трезвым? — вновь спросили из темноты, но уже со спины.

— Да, — одновременно ответили мы. Все возникшие вопросы я решила задать позже.

— Хорошо, — хлопнули в ладоши. И мы вдруг оказались внутри ярко-алой пятиконечной звезды, вспыхнувшей на угольно-черном, мраморном, мозаичном полу.

Сквозь отсветы алого пламени все казалось каким-то угрожающе опасным. И три фигуры в темных балахонах, вдруг очутившиеся перед нами, только добавляли тревоги. Лица были сокрыты в глубоких капюшонах, так что было не разобрать кто — мужчины или женщины — стоят напротив нас.

— Будет ли невеста вступать в род? — спросили трое одновременно. Так что определить пол по голосу стало невозможным.

Я недоуменно посмотрела на Дамаса, который теперь даже не смотрел в мою сторону. Он, подняв голову, вглядывался в лица Богинь.

— Да, — глухо ответил он, опустив голову вниз.

Мое недоумение сменилось ошеломлением. Дело в том, что принятие в род происходило очень редко. Жена не только брала фамилию мужа с дополнительной приставкой (еще одно отличие темной расы), но и полностью разделяла все имущество супруга, была во всем ему равноправна. В таком браке женщина могла принимать активное участие в судьбе своих детей. Так как темные, да и светлые не любили возиться с ребенком, пусть и своим собственным, если он наследовал способности супруга, это было серьезное решение.

— Ты принимаешь дар, дитя света? — обратилось трио ко мне.

— Д-да, — заикаясь, ответила я, продолжая смотреть на Дамаса. Вспомнила слова о сюрпризе. Неужели это он и был? Но зачем, если брак будет фиктивным?

— Да будет так, — ответила троица и начала медленно, плавно читать слова обряда.

— Подойдите, — приказали служителя Храма Темных Богинь.

Мы послушно направились к ним, к самой границе одного лучика звезды.

Одно существо в балахоне свободно пересекло границу горящей пентаграммы и протянуло в стороны руки ладонями вверх. Двое других подошли к тому, что стоял теперь вместе с нами в звезде и вложили в одну его руку серебряную чашу, а в другую — нож, острие которого жадно блеснуло кровавым всполохом.

— Протяните правую руку, — вновь скомандовала троица.