Академия Межрасовых отношений. Дри Ада (СИ) - Рыськова Светлана. Страница 6

Когда Гортензия, недоедая, накопила небольшую сумму, то арендовала маленький домик на другой окраине города. В этом скромном помещении она с помощью новоприобретенных друзей устроила лавку, где продавала зелья собственного производства. Ей приходилось спать там же, так как все деньги уходили на покупку ингредиентов и всяких инструментов, необходимых не только для приготовления зелий, но и для разлива их в тару.

Через пару недель лавка окупила затраченные средства, а через пару месяцев Гортензия Нарко уже с улыбкой подсчитывала прибыль.

Мне нравилась эта неунывающая, энергичная женщина, когда мы с Фелис ездили к ней на выходные. Я ей приносила немного смолянистого сока моего дерева, а она мне доставала необходимые вещи для учебы. Например, вычислительный кристалл для работы с потоками энергетического обмена. Они были редки и безумно дороги, но с ними жизнь адептов становилась в разы легче. А еще она пекла необыкновенные, чудесные пирожки с лесными грибами и лисьими ягодами.

— Что случится, Фэл? — протирая глаза, сонным голосом спросила я, обрывая визг неинициированной баньши.

— Мама ногу подвернет сегодня после обеда, — с ужасом уставилась на меня соседка.

— А что будет потом? — я не спешила разделять панику подруги.

Темноволосая девушка растерянно уставилась на меня зелеными кошачьими глазами, в которых страх постепенно сменялся осознанием. Она закатила глаза и через несколько жутких мгновений, во время которых она превращалась в застывший бледный труп, соседка сказала с улыбкой:

— Ее поймает красивый обеспеченный шатен и на две недели мама потеряет связь с реальностью. За это время она пополнит свой гардероб и обогатится редкими ингредиентами для нового экспериментального зелья.

Затем подруга посмотрела на меня уже своими нормальными глазами и, глянув на мини-керуна, сказала, зевая:

— Еще целый час до подъема. Я спать.

И действительно. Стоило ее голове коснуться подушки, как по комнате разошлось мирное сопение. Я же, в отличие от Фелис, не могла так быстро засыпать. Промаявшись некоторое время на кровати, я с раздражением откинула одеяло и направилась в душ.

Мне нравилась эта академия тем, что в каждой комнате была своя отдельная душевая, совмещенная с туалетом. Фелис всегда проводила дольше времени в ванне, поэтому по утрам я успевала только умыться. Решив воспользоваться ранней незапланированной побудкой, я с наслаждением погрузилась в горячую ароматную воду.

Закинула одну ногу на бортик ванны и, пристроив голову на мягком валике полотенца, задремала.

— А у тебя неплохие ножки, — выдернул из приятной дремы ненавистный голос Дамаса.

Резко открыв глаза, с испугом посмотрела на зеркало, что висело над раковиной около ванны. По ту сторону отражалась точно не наша душевая. Так как у нас была светло-голубая плитка на стенах, а в отражении, прямо за спиной ехидно улыбающегося адепта, виднелся кусочек темно-серого мрамора.

Я растерянно перевела взгляд на полуголого парня, с ленивым интересом разглядывающего мою ногу и оголенные плечи. Все остальное, слава Лесному Богу, оставалось скрыто пышным одеялом ароматной пены.

— Надо признать, — облизнувшись, проговорил темный, — что ноги у тебя красивые. Я, наблюдая за твоими неуклюжими падениями на ровном месте, думал, что они у тебя кривые.

Я с громким всплеском спрятала ногу в воде и с ненавистью посмотрела на наглого адепта. Во всех случаях был виноват он со своей неизвестно отчего возникшей агрессивной неприязнью ко мне.

— Как ты смог пройти через защитный контур на комнате? — спросила холодно я, незаметно погрузившись в воду еще больше.

— Видишь ли, моя лягушка, — уставившись невидящим взглядом ровно перед собой, криво усмехнулся он, — я не ломал защитный контур. Я просто его обошел, замкнув на себе.

— Невероятно, — прошипела я. Не удержавшись, посмотрела на дверь, куда был направлен взгляд синих глаз. Но там никого не было.

— Да, я вообще потрясающий, — приглаживая волоски на правой брови, мурлыкнул парень. И я поняла, что сейчас он смотрит на свое отражение в зеркале.

Дамас же тем временем перевел самодовольный взгляд на меня, игриво подмигнул и спросил:

— Ты расскажешь мне, что задумала?

— Ничего, — зло выдохнула я. — Шел бы ты к себе.

— Какие мы недовольные с утра, — улыбнулся шире темный. И, с удовольствием потянув руки вверх, добавил: — Если бы ты не ломалась и пришла ко мне вечером, то с утра летала бы от счастья.

— Я не ведьма, — огрызнулась, невольно рассматривая широкую грудь с рельефными мышцами, плоский живот и темную кучерявую дорожку, спускающуюся от пупка вниз, теряясь за кромкой атласных домашних штанов. — И мой ответ ты знаешь. Но, судя по вчерашнему диалогу, твоя память оставляет желать лучшего, поэтому повторю: лучше умру, чем лягу с тобой в постель.

— Сколько страсти, — восхитился собеседник, хотя по злым искрам в глазах было понятно, что мои слова его задели. — И все пропадает зря.

Мы молча и зло уставились друг на друга. Через несколько минут в дверь громко постучали и я вздрогнула. Проснулась соседка и потребовала, чтобы я немедленно освободила ванную. Наглый темный лишь победно улыбнулся и, скрестив руки на груди, приготовился наслаждаться зрелищем.

Показав ему неприличный жест, я выкрикнула:

— Еще несколько минут, Фэл.

— Ладно, — пробурчала подруга.

— Уйди, — уже тише сказала я. — Иначе позову сюда соседку. А потом мы с ней вместе напишем на тебя докладную. И тебе придется отрабатывать на общественных работах.

Для аристократа, да еще и темного, не было ничего унизительнее.

Улыбка мгновенно сошла с его лица. Конечно, ведь это была реальная угроза. Мои докладные на имя Дамаса дер Килена директор уже не рассматривал. Прекрасно был осведомлен о наших сложных отношениях и уже не принимал их, так как считал их предвзятыми или просто выдумками. Но если кто-то, а таких было не много (ведь никто не готов был бросить вызов негласному лидеру АМО), подписывали мою докладную, то глава академии должен был рассмотреть ее и принять меры. А нарушение личного пространства комнаты — серьезный проступок.

— Ты еще пожалеешь, — как обычно попрощался парень, и гладкая поверхность зеркала пошла рябью, снова отражая нашу душевую.

Я с облегчением выдохнула и, быстро ополоснувшись, вышла из ванны.

Полотенце висело по левую сторону от зеркала. Я прошла мимо и, взяв его, с опаской посмотрела на свое бледное отражение. Но никого не было видно. Несмело улыбнувшись, принялась вытираться. Прошло несколько минут, и я расслабилась. И в этот момент раздался чуть хриплый, словно простуженный голос:

— А грудь у тебя оказывается есть. И ничего такая.

— Дамас, — не хуже баньши взвизгнула я, стремительно прикрываясь полотенцем.

На мой крик прибежала взволнованная соседка.

Завернувшись в полотенце, я выбежала из душевой, минуя растерянную подругу. Застыла посреди комнаты и внимательно начала разглядывать ее, словно оказалась здесь впервые. Две разобранные кровати с круглыми набалдашниками, стоящие друг против друга. Одна располагалась у окна, другая — у стены, недалеко от входной двери. Два больших вместительных шкафа теплого коричневого оттенка, один большой письменный стол и два мягких стула. И оно — зеркало во весь рост, в дорогой золоченой раме, стоящее в углу. Я стянула со своей кровати одеяло и поспешно накрыла его. Только после этого открыла шкаф, достала нижнее белье и форменное платье с эмблемой академии, в виде вставшей на дыбы химеры. Торопливо оделась и, тяжело вздохнув, села на свою кровать.

— Что случилось? — спросила Фелис, которая все это время молча сидела на своей кровати и обеспокоенно наблюдала за моими действиями.

ГЛАВА 3

Когда я все ей рассказала, постоянно краснея от стыда при воспоминаниях о "комплиментах" темного, подруга задумчиво рассматривала накрытое одеялом зеркало. Затем встала, решительно вошла в душевую и пару минут рассматривала гладкую зеркальную поверхность. Потыкала в нее пальцем, убеждаясь, что она твердая и, повернувшись ко мне, заявила: