Мастерский удар - Гейдж Элизабет. Страница 42

Он задал ей еще вопрос, потом другой – непосредственно относящийся к сути разговора. Изъяснялся незнакомец на таком же сугубо профессиональном языке, и Фрэнси приходилось быстро соображать, чтобы уследить за ходом его мыслей. К концу беседы стало ясно – перед ней превосходный специалист по компьютерам. Она поняла также, что незнакомец воспринимает ее всерьез.

Он потушил сигарету.

– О вас ни словом не упомянули в прессе, не так ли? – поинтересовался он как бы между прочим.

– Знаете, это долгая история, – пробормотала Фрэнси, – и никого, кроме меня, не касается.

Молодой человек проницательно посмотрел на нее.

– Ну что ж, – заключил он, оглядывая унылую обстановку, – самое важное, что вы преуспеваете.

Фрэнси, криво улыбнувшись, кивнула.

– Но, – заключил он, – если у вас нет вакансий, значит, мне не повезло. Спасибо, что нашли время для меня.

Он собрался уходить. Фрэнси встала и проводила его до двери. Только сейчас она заметила что-то странное в его внешности, какое-то несоответствие. Хотя он загорел как строительный рабочий, да и выглядел таковым в своих потертых джинсах и старой кожаной куртке, в нем тем не менее было нечто вальяжное, эдакая мечтательность, не свойственная рабочему человеку. Да и двигался он с небрежной, почти кошачьей грацией.

Почему-то ей не хотелось отпускать его – она уже давно ни с кем не могла поговорить о своих проблемах. Кроме того, было приятно видеть, какое впечатление произвели на него ее знания. Словно прочтя мысли девушки, молодой человек остановился на пороге и обернулся:

– Вот что. Если вы не взяли меня на работу, может, хоть поужинаем вместе?

Фрэнси заколебалась, глядя ему в глаза.

– Тогда я сразу почувствую себя лучше, -добавил он. – Если вы когда-нибудь вот так обивали пороги, сами знаете, каково это – искать работу. – Молодой человек еще раз оглядел тесное помещение. – Вижу, вы должны держать оборону, пока ваши коллеги не вернутся. Встретимся позднее, скажем, около семи, хорошо?

Фрэнси взглянула на часы:

– Думаю, что смогу освободиться. Куда меня приглашают?

– Закусочная-автомат, на углу Сорок второй улицы и Третьей авеню.

Заметив, что девушка неуверенно подняла брови, странный посетитель ухмыльнулся.

– Мы, безработные, должны беречь каждый цент, – пояснил он.

В его глазах по-прежнему сквозила ирония, но было в них и спокойное самообладание, заинтересовавшее Фрэнси.

– Я приду, – сказала она.

Три часа спустя Фрэнси сидела за изрезанным пластиковым столиком в закусочной, наблюдая, как Сэм Карпентер – так звали молодого человека – расправлялся с большим блюдом спагетти и куском яблочного пирога, пока она сама лениво откусывала по кусочку от сандвича с сыром, прихлебывая кофе. Прикончив спагетти, Сэм закурил сигарету-уже третью по счету.

– Вы слишком много курите, – заметила Фрэнси.

Сэм спокойно кивнул, выпустив очередной столб дыма. Она заметила, что руки у него огрубевшие, настоящие рабочие.

– Зато вы слишком мало едите, – отпарировал он.

Она улыбнулась. За едой они обменялись лишь немногими словами о погоде и дороговизне жизни в Нью-Йорке.

– Расскажите о себе, – попросила Фрэнси.

Он пожал плечами:

– Рассказывать почти нечего. Здешний, родился и вырос в штате Нью-Йорк. Городок Итака, у озера Кайюга. Учился в Северо-Западном технологическом институте. Там и женился на девушке со Среднего Запада. Потом бросил учебу, когда призвали в армию, во время войны с Кореей. – Он замолчал и затянулся сигаретой. – В армии я работал над компьютеризированными картами траекторий для крылатых ракет типа «Земля-земля». Именно тогда я впервые услышал о компьютерах. Когда вернулся домой, жена встретила меня заявлением о разводе. Время, дескать, разлучило нас. Я не стал спорить, но по всему было видно, что у нее есть кто-то другой.

Сэм снова замолчал.

– У вас не было детей?-спросила Фрэнси.

Он отрицательно покачал головой.

– Так или иначе, – продолжал Сэм, – к этому времени я уже неплохо разбирался в компьютерах и информатике, поэтому решил забыть об ученье и поискать работу. Вскоре удалось устроиться в одну из крупных компаний, и пару лет все шло хорошо. Но постепенно я начал понимать, что здешние джунгли еще похуже тамошних, настоящих. На войне всегда знаешь, кто твой враг. В большой корпорации это никогда не известно.

Фрэнси с трудом подавила горькую усмешку. Сэм описывал ее собственные переживания!

– Поэтому я уволился. Занимался то одним, то другим, был свободным художником, потом снова пытался найти работу в компаниях, но ничего не вышло. Вернулся домой, подрабатывал где придется, много рыбачил. Теперь я снова здесь и снова ищу себе занятие.

Он задумчиво посмотрел на Фрэнси.

– А как насчет вас?

Фрэнси откашлялась. Она не хотела рассказывать всю правду о себе, особенно о «Магнус индастриз», и подозревала, что и Сэм был откровенен лишь наполовину.

– Я… я родилась в маленьком городке штата Пенсильвания. Отец у меня – на все руки мастер, хороший строитель и неисправимый мечтатель. Уверена, он бы понравился вам, -добавила она, глядя в ленивые глаза Сэма и почему-то представив их вдвоем на рыбалке. – Правда, отец не очень практичен. Любит работать собственными руками и ничего не понимает в финансовых делах. Мать вела все счета до самой своей смерти. Отец целый день проводил бы, обмениваясь байками с местными фермерами, не держи его мать в ежовых рукавицах.

– Когда она умерла? – спросил Сэм.

– Мне было четырнадцать, – вздохнула Фрэнси, – десять лет назад. А кажется, прошел уже целый век.

Сэм молча кивнул.

– Моя история обычнее вашей. Училась в Пенсильванском университете, потом сразу устроилась в «Магнус индастриз», провела там крайне плодотворный год…

– Кто был вашим боссом в «Магнус»? – неожиданно спросил Сэм.

Фрэнси вспыхнула:

– Простите?

– Кто попросил вас заняться европейским проектом? Недешевая затея.

Фрэнси в замешательстве пыталась как-то незаметно уйти от ответа. Но с другой стороны, в вопросе Сэма не было ничего необычного, и она не могла просто промолчать-это выглядело бы еще более странным.

– Джек Магнус, полагаю, – наконец выдавила она с показным безразличием. – Его людям и достались все лавры. Но идея и разработка были моими. Как вы говорите, это настоящие джунгли…

– Джек Магнус? Кажется, это сын владельца? Что-то читал о нем в газетах.

Фрэнси кивнула, отчаянно злясь на себя за то, что краска против воли залила ее лицо и шею.

– Так или иначе, – заключила она, – меня уволили, так что я долго думала, чем заняться, и решила основать «КомпьюТел».

Их взгляды встретились. Хотя Сэм по-прежнему смотрел на нее с выражением усталого любопытства, Фрэнси чувствовала, что его острый ум, словно компьютер, анализирует все, что она сказала, и, возможно, в этот момент делает какое-то заключение. Она пожалела, что сказала больше, чем намеревалась, и явно вывела себя на чистую воду. Теперь Сэм поймет, что днем она соврала ему. Но он ничего не говорил, внимательно наблюдая за тем, как дотлевает окурок в дешевой металлической пепельнице.

– Ну что ж, в одном вы отличаетесь от меня, – сказал он наконец. – На вашем месте я бы вернулся домой в Пенсильванию и поудил бы рыбку годик-другой. Вы же ринулись в бой.

Фрэнси обдумала сказанное. Он обратил внимание на то, в чем она никогда раньше не отдавала себе отчет.

Сэм прав, она действительно исполненная решимости индивидуалистка, не созданная для того, чтобы просиживать вечера в качалке на крыльце, часами торчать в рыбачьей шлюпке, созерцая, как жизнь проходит мимо. Она унаследовала упрямство и волю своей матери, стремление к жизненному порядку, да еще привнесла от себя изрядную долю честолюбия.

А вот Сэм… Сэм действительно напоминал Фрэнси ее отца в молодости – такое же странное сочетание глубокого ума с упорным нежеланием обращать внимание на всякие неприятные мелочи жизни. Фрэнси позавидовала его непоколебимой выдержке.