Я твоё отражение (СИ) - Амусина Ю.. Страница 22

Ее предупреждали о том, что это будет трудно. Ей говорили, что она может умереть, но… выхода не было, и ей пришлось добровольно войти в клетку со львом. Она вовсе не была готова к тому, что ее тут ожидает, и поэтому сумасшедшие кровожадные выходки Дена сбили с толку. Лана была уверена, что он убьет ее тогда, но почему-то Ден не стал заканчивать начатое и ушел, а ее раненую ногу перевязал кто-то из отморозков, опять-таки непонятно, зачем. Может, она еще нужна Денису живой? В качестве забавной зверушки, должно быть…

Она видела фотографию Валерии; чтобы стать на нее похожей, ей пришлось согласиться осветлить свои темные от природы волосы. Эффект превзошел все ожидания: Лана действительно внешне стала чем-то неуловимо напоминать Леру, какой она была несколько лет назад, и неудивительно, что у Дена от такой картины напрочь сорвало башню.

Это было опасно — играть с хищником, незаметно для него устанавливая свои правила, но Лана сама дала согласие на свое участие. Это был единственный способ вытащить Тимку, и она не могла им пренебречь ради собственной безопасности. В конце концов, как бы она смогла жить дальше, зная, что упустила шанс вернуть брата?

Ден ничего этого не знал, к счастью для нее, Тимки и других людей. Если бы головорез догадался, что из Ланы нарочно додумались вылепить копию Леры, чтобы тем самым проверить его психику на прочность, то… все бы рухнуло тотчас. Лана бы стала первым трупом, Тимка — вторым, а организаторы спектакля — третьим. Но на этом жажда крови в звере только получила бы разогрев.

Зачем вообще понадобилось будить остывший вулкан, вызывать в звере старые воспоминания, лезть раскаленными щипцами прямиком внутрь, надеясь как-нибудь добраться до этого маленького незащищенного комочка — души? И возможно ли вообще обнаружить душу у такого человека, как Денис Якунин?

Есть ли она у него — душа?

На хрупких плечах Светы сейчас слишком большой груз; чересчур велика ответственность за каждое ее действие. Слишком многое поставлено на карту, и только она — Лана — должна правильно эту карту разыграть. Прежде всего ради их с Тимкой будущего, а уж потом ради всего остального. Хотя тот человек и говорил, что «все остальное» как раз-таки в приоритете по сравнению с жизнями Ланы и ее брата, Света по-прежнему считала иначе.

Нет ничего важнее жизни Тимки. Для нее — ничего. И все эти психологические эксперименты — пропади они пропадом! И еще было бы неплохо, чтобы какой-нибудь добрый человек пристрелил однажды безумца, перед которым ей приходится играть спектакль…

Ден лениво поигрывал пушкой и изредка посматривал на девушку.

— Скажи, что мне мешает отправить тебя в какой-нибудь бордель? — спросил он ее таким тоном, будто говорил о какой-то сущей ерунде, о повседневном пустячке, а не о том, что раз и навсегда сломает ее жизнь.

— Пожалуйста, скажи мне, что с Тимкой, — дрожащим голосом завела девушка, глядя в воспаленные глаза психа своими, полными натуральных слез.

— Как бы там ни было, о судьбе Тимки она на самом деле даже не могла догадываться, и, ясное дело, волновалась за брата. Лана не знала, где сейчас Тимка, но очень надеялась, что он находится на приличном расстоянии от Дениса. Этот человек, который не вызывает ничего другого, кроме ненависти и страха, может дать ответ на интересующий ее вопрос, но только если сам того захочет.

Ден не спешил отвечать; по-прежнему забавляясь с пистолетом, он искоса смотрел на Лану и, судя по выражению лица, о чем-то размышлял. Он сейчас был совсем другим, и Светлане даже на миг почудилось, будто наркота не контролирует в это время его разум.

— Ну-ка встань, — вдруг жестким голосом приказал он, лениво махнув пистолетом в сторону девушки. — Живее.

Не желая злить психа, Лана осторожно поднялась и встала так, чтобы раненая нога не упиралась в землю. Боли почти не было — только какое-то тягучее неприятное ощущение в месте ранения давало о себе знать. Но несмотря на это, стать на больную ногу девушка все же не рискнула.

Ден с интересом наблюдал за тем, как Света поднимается.

— Подойди, — тоном, не терпящим возражений вновь дал он команду.

— Но… — девушка осеклась, не смея возразить. — У меня ведь нога…

— Хочешь, чтобы ее не было? — по-своему трактовал ее сомнения Ден; в другой руке яростно блеснуло лезвие уже знакомого Свете ножа. — Без проблем, куколка.

— Нет!

— Что — нет, блин?! Быстро сюда, и не трепи мне мозг, иначе словишь пулю в лоб.

Угрозы были не беспочвенны, оттого Света решила несмотря на страх за больную ногу подойти к главарю отморозков. Осторожно сделав шаг вперед, прислушалась к своим внутренним ощущениям — вроде бы, все относительно нормально… Но стоило оторвать здоровую ногу от земли и полностью наступить на раненую, как резкая боль пронзила, казалось, все ее тело. С легким вскриком девушка упала на колени вблизи от Дениса.

— Че еще за фокусы?! — рявкнул парень, вскакивая на ноги. — Я вопрос тебе задал, сучка! Быстро поднялась, пока я тебя на развлечение пацанам не отправил.

Из глаз катились слезы, но Лане было совсем не до них. На грязной повязке снова выступила свежая кровь, несмотря на это, девушка предприняла еще одну попытку подняться. Боль глушила все, что раньше было хоть относительно важным, и Лана вновь упала, так и не поднявшись. Сквозь пелену боли почувствовала, как ее с силой схватили за волосы. Ден сидел на корточках рядом с корчившейся от боли девушкой и, крепко держа ее за волосы, с силой приблизил ее лицо к своему.

— Ты что, тварь, играться со мной вздумала?! Когда я говорю что-то делать, ты это делаешь, усекла своим крохотным мозгом?! Ты — никто, моя игрушка, моя забава, надоешь — отдам тебя в какой-нибудь грязный бордель и найду себе новое развлечение. Я здесь главный, и все будет только так, как я решу.

Света энергично закивала головой, показывая тем самым, что все поняла; по ее лицу градом стекали крупные слезы. Денис с полминуты смотрел на эту картину, вроде бы о чем-то размышляя, после чего вдруг ослабил хватку и свободной рукой вытер слезы девушки со щеки.

— Ну ладно, хватит плакать, все хорошо, — спокойно, почти нежно сказал он, и эта смена в его интонации заставила девушку испуганно забиться в его руках.

— Ден стер еще один соленый ручеек и неожиданно с размаху ударил Лану по лицу.

Заткнись, сука, и не беси меня!!!

Как…, как можно сохранять самообладание и помнить о своей миссии в то время, как рядом находится эта беснующаяся зверюга?! Как можно выработать стратегию собственного поведения, если Ден в секунду может поменять ситуацию, вывернуть все наоборот, сначала утешать, а потом причинять боль?! Его действия нельзя заранее просчитать или предугадать; ни один психиатр в мире не сможет справиться с подобным пациентом, что говорить о ней, Свете?

Противник ей далеко не по зубам. Как такое возможно, чтобы какая-то девчонка смогла переиграть поклоняющегося крови хищника? Успокоить в нем ярость и напомнить о чем-то близком и родном… Не бывать этому. Для Дена не существует ничего ближе и роднее наркотиков.

Лана испуганно закусила губу, стараясь сдерживать рыдания — злить головореза еще больше было весьма опасно, а девушка пока не торопилась умирать. Ден резко разжал руку и легонько пнул девушку носком ботинка — Лана откатилась к стене. Головорез, помахивая пистолетом, легким, едва ли не прогулочным шагом направился следом и, вновь опустившись на корточки, прижал темное дуло к виску Светланы.

Скажи мне, — вкрадчиво зашипел он, склонившись к самому уху девушки. — Почему ты еще жива?

«Потому что ты непредсказуемый ублюдок, чертов сукин сын!» — так и норовило слететь с потрескавшихся губ.

Не убивай меня, — это все, что она могла сейчас сказать ему в лицо.

Ден качнул головой, легко провел дулом пистолета по ее щеке, постепенно опуская руку с оружием вниз, к шее. Наклонился, закрыл глаза и неторопливо вдохнул запах ее волос.

Другая, — пробормотал самому себе, и в этих словах Свете почувствовалась самая настоящая горечь. — Ты — другая…