Милашка для грубияна (СИ) - Шикова Илона. Страница 25

— Доброе утро, — захожу в столовую. Все находятся на своих местах, к чему можно уже было привыкнуть.

— Здравствуй, дорогая, — первой откликается женщина, а Виктор Иванович просто кивает в знак приветствия.

— Мне сок, если можно, — прошу домработницу. — Что-то сегодня кофе не хочется.

— Да, конечно, — женщина направляется к холодильнику, а я перевожу взгляд на Вишневского, который наконец-то удостоил меня своим вниманием, подняв глаза.

— Это что за фигня? — говорит строго Артем. — Ты в таком виде собралась в офис ехать?

— Нет, — спокойно отвечаю. Даже не собираюсь улыбки расточать, все равно не оценит.

— Тогда у тебя пять минут, чтобы переодеться. Иначе уеду без тебя.

— Езжай, — снова равнодушный тон, делая глоток холодного сока, который поставила передо мной Светлана Петровна.

— Это что сейчас было? — Вишневский явно злится, не понимая моего поведения.

— Это значит, что в офис ты поедешь один, красавчик, — подмигиваю ему, а он сжимает руку в кулак.

— У нас договор, — говорит сквозь зубы, глядя на меня пристально.

— Так я никуда не собираюсь отсюда уезжать, — развожу руками, вставая со стула. Даже сок пить рядом с Вишневским не хочется. И аппетита нет от слова совсем. — Но у меня тоже есть своя работа.

— По-моему, — он вскакивает со стула, — ты должна находиться рядом со мной двадцать четыре часа в сутки!

— Оставайся дома, в чем проблема? — пытаюсь придать своему голосу веселья, но у меня это очень плохо получается.

Вишневский злится, наступая на меня, а я постепенно передвигаюсь в холл. Наши глаза смотрят друг на друга, и никто не хочет прервать первым этот немой поединок.

— У меня сегодня совещание и встреча с партнерами, — говорит сквозь зубы. На шее надулись вены, и вообще он сам весь напряжен, как натянутая струна.

— Неужели без меня не справишься? Вроде до этого все было отлично.

— Если ты нарушишь условие, интервью отменяется.

А вот это он зря сказал. Ой, зря.

Мое терпение лопается, планку срывает, и останавливаться я больше не собираюсь.

— Знаешь что, Вишневский, катись ты, знаешь, куда со своим интервью? — злость переполняет, дыхание участилось, и очень надеюсь, что взгляд мой ярко говорит о моем душевном состоянии на данный момент. — Меня достало твое плохое настроение по утрам, и ты меня сам уже достал! — выпаливаю ему в лицо и поворачиваюсь спиной. — Чао, красавчик, — делаю ручкой.

— Не понял, — слышу вслед и начинаю бежать к лестнице. Перепрыгиваю через ступеньку, спиной ощущая жаркое дыхание сзади. Не успеваю дотронуться до ручки двери, как попадаю в плен мужских рук.

Артем прижимает меня к стене своим, слава Богу, хоть не обнаженным торсом. Сердце колотится в груди, дыхание сбилось, правда, пока не пойму, от чего — то ли от бега, то ли от его близости.

Он поднимает мои руки вверх, крепко держа их над головой и прижимая к стенке.

— Отпусти, — наши глаза сверкают молниями, и очень скоро разразится настоящая гроза.

— Не могу, — произносит он тихо, с хрипотцой в голосе, наклоняясь ближе к моему лицу.

— Что не можешь? — голос предательски дрожит.

— Отпустить не могу, — дышит часто и очень тяжело.

— А я думала, другое не можешь, — пытаюсь усмехнуться, но его близость мешает сосредоточиться.

— Язва, — шипит.

— Грубиян.

— Стерва.

— Нахал.

— Радует, что не урод, — улыбается краем губ, с которых я почему-то не свожу взгляда.

— Я, может, и стерва, но не слепая, Вишневский.

Его губы приближаются к моим, а я закрываю глаза.

Чувствую его дыхание прямо на своих губах. Он так близко, что нет возможности даже пошевелиться. Легкое касание губ, такое нежное, что сердце начинает ускоряться в своем ритме, а дыхание просто останавливается. Глаза до сих пор закрыты, и я наслаждаюсь его запахом и прикосновениями на глубинном уровне.

Он проводит пальцами по моим рукам, вызывая трепет во всем теле. Как же приятны его прикосновения! Чувствую горячие губы на щеке, затем в районе виска, и в конце возле ушка. Прикусывает мочку, а из моей груди вырывается стон.

— Ты такая сладкая, — шепчет, продолжая играть со мной. — Но мне пора идти.

— Говорила же, что ты безответственный, — мои глаза по-прежнему закрыты, а в голосе появляется хрипотца. Правда, я тоже немного обнаглела, и залезла руками Вишневскому под пиджак, обнимая за спину.

Упругие мышцы играют под моими пальцами, а я стону в очередной раз. Еще надо решить, кто из нас безответственный. Только пять минут назад кричала, что он меня достал, а сейчас стою, прижатая им к стене, стону и готова отдаться прямо здесь.

Какую-то подозрительную власть имеет Вишневский надо мной. Надо срочно освобождаться из его объятий и собирать мысли в кучу.

— Одно твое слово, — продолжает целовать ушко, висок, щеку, — и я останусь.

— Иди, тебя ждут, — открываю глаза, медленно убирая руки и застегивая Артему пиджак.

— Буду поздно, — говорит напоследок и дарит мне короткий поцелуй. И, пока я еще под впечатлением, разворачивается спиной и идет к лестнице. — Отчитываюсь, как будто двадцать лет в браке, — бубнит себе под нос, но я слышу и усмехаюсь.

Захожу к себе в комнату, плюхаясь на кровать. И что это сейчас было? Как это всё понимать? А главное — мне самой очень понравилось. Как же я так умудрилась влипнуть?

Надо выбросить все глупости из головы. Просто я временно рядом с парнем и каждый день маячу перед глазами. Конечно же, девушка я симпатичная, вот он и обратил на меня внимание. Если бы не эта дурацкая сделка, то мы никогда бы даже не пересеклись больше.

Кривлюсь, так как правда — это правда, и надо уметь ее стойко принимать. И на данный момент правда в том, что мне нравится Артем Вишневский. Даже если он обратил на меня внимание только потому, что другие особи женского пола на данный момент отсутствуют в его окружении. И главное — он мне так нравится, что пять минут назад я готова была рискнуть всем и попробовать, несмотря ни на что.

Интересно, у него ко мне тоже симпатия, или просто спортивный интерес? Надо будет как-нибудь поинтересоваться — в рамках интервью. А пока меня ждет любимая работа и парочка дел, о которых я напрочь забыла.

Включаю ноутбук, сидя на кровати и скрестив ноги. Пока загружается операционка, звоню Анюте. Знаю, что Дарина ей рассказала о нашем соглашении с Вишневским, но мы с ней пока ни разу не созванивались и не общались на эту тему.

Подружка отвечает быстро, радуется моему бодрому голосу и, как и прежде, заступается за Артема, называя его милым. Что-то здесь не так.

— Откуда ты знаешь, что он милый? — задаю вопрос в лоб.

— Ну-у, — тянет Анька в трубку. — Виделись с ним пару раз.

— Когда? — вот это да, моя лучшая подружка имеет от меня тайны?

— Занята очень, давай позже поговорим, — шлет мне поцелуи с наилучшими пожеланиями. — В субботу не опаздывай, а то и так в прошлый раз откосила, — и кладет трубку.

Усмехаюсь светящемуся экрану. Вот так-так, Анечка, наивная с первого взгляда девочка, а имеет от подруг секреты. Да еще какие! А я все гадаю, почему она за него заступается? Интересно, когда она уже успела с Вишневским познакомиться?

Набираю номер Дарины. Ждать приходится целых шесть гудков.

— Наконец-то, — подруга берет трубку. — Я уже собиралась спецназ заказывать, четвертый день от тебя ни ответа, ни привета, — выпаливает на одном дыхании.

— Рада тебя слышать, — смеюсь в ответ.

— Как Вишневский? Жив еще? — голос Дарины тоже радостен. Приятно, когда кто-то о тебе переживает и беспокоится.

— Жив, бодр и свеж, — отвечаю, продолжая улыбаться. — Прикинь, этот индюк по утрам орет на всех, и у него всегда плохое настроение. Не знаешь, с чем бы это могло быть связано?

— Наверное, ты его раздражаешь, — усмехается подруга в ответ.

— Если я правильно поняла, то и до меня это тоже было.

— Ты же знаешь, я в психологии мажоров не сильна. Бесят они меня. Но, — делает паузу, — раз голос твой бодр и радостен, то Вишневскому зачет и плюс один балл в моем личном рейтинге.