Не кричите в тёмном лесу (СИ) - Кузнецова Дарья Андреевна. Страница 6

Интересное ощущение, очень непривычное.

Прогуливались мы не спеша. Я действительно угадала, ничего по-настоящему интересного пилоту не показали. Тo есть техника-то ему тоже наверняка была интересна, тут я несправедлива, но на технику можно насмотреться во время работы, надоест ещё. Начальство, как и положено, показывало вещи, нужные для жизни и работы, а я – для души.

Мы посетили логово гляциологов и океанологов, занимавшее почти всю нижнюю часть станции. Заглянули к метеорологам и полюбовались на роскошную объёмную модель полюса Лооки со всеми воздушными течениями, заодно выяснив, что через пару дней ожидается перемена ветра и пришествие огромного недовольного жизнью циклона. Показала я пришельцу и бассейны – верхний, отделённый от синего неба только тонкой плёнкой силового поля, и нижний, мой любимый.

На «Унлоа» я провела добрых полжизни и любила её искренне, поэтому рассказывала бойко и с удовольствием. Судя по всему, экскурсовод из меня получился хороший и прогулка напарнику нравилась. Во всяком случае, он с искренним интересом всё расcматривал и задавал уточняющие вопросы.

– А как у вас всё организовано? – полюбопытствовала я, но тут же осеклась, вспомнив, с кем разговариваю, и поспешила добавить: – Это не попытка выведать секретную информацию!

– Ну, секрета никакого нет, – усмехнулся землянин. – У нас всё проще: станции целиком подводные, лежат на грунте. Дно достаточно ровное, можно себе позволить. Не то что ваши иглы. А это что такое? – спросил он растерянно, когда я затолкала его в узкую шахту лифта, и транспортная площадка медленно поехала вниз.

– А это самое интересное, сейчас увидишь. Думаю, тебе понравится. У тебя же хороший вестибулярный аппарат и нет клаустрофобии?

– Обычно такие вещи спрашивают заранее, - насмешливо сообщил он.

– Обычно пилоты такими проблемами не страдают, – рассмеялась я в ответ и протянула задумчиво: – Юр-рь-ий... Интересное имя. У вас троих вообще интересные имена, у нас таких нет.

– Старые, - коротко пояснил он. - Очень старые.

– У вас так принято или просто совпало?

– Принято, у нас очень редко попадаются новые имена, которые родом из колоний. Меня так вовсе назвали в честь вполне конкретного человека, первого космонавта. Тоже, кстати, пилотом был, – со смешком добавил землянин.

– Кхм. Нет, таких подробностей древней истории я не знаю, – созналась я.

– Не такая уж она древняя, - он пожал плечами. – У меня родители историки, так что о прошлом человечества я знаю достаточно много. Мы спускаемся под землю? Глубоко?

– В одну из скал. Нет, неглубоко, да вот уже приехали!

С платформы мы вышли в сравнительно небольшое протяжённое помещение, в полукруглой стене которого располагался десяток одинаковых дверей, а посередине стоял пульт, за которым скучал одинокий дежурный.

– Лу? - заметив меня, он удивлённо вскинул брови и с интересом осмотрел моего спутника. - Давненько тебя не было видно.

– А с кем мне было тут торчать? – рассмеялась я. – Мы ненадолго, у нас экскурсия, так что без экстрима.

– Ну-ну, – протянул он насмешливо, но комментировать происходящее не стал и молча открыл проход в одну из капсул.

– Пойдём, пойдём, я тебя не съем! – Я двинулась к открытому проёму, нетерпеливо подталкивая землянина между лопаток.

– Я бы на твоём месте не верил этой женщине, - донеслось в спину насмешливое. Я, не оборачиваясь, погрозила старому знакомцу кулаком, и подбодрила спутника:

– Не обращай внимания, он дурак и не лечится.

Ещё один короткий лифт, и мы оказались в небольшой сферической формы капсуле, освещённой только падающими из дверного проёма отсветами.

– Ну, держись! – велела я, закрывая дверь.

– За что? - с иронией спросил пилот.

– Понятия не имею, – хихикнула в ответ.

Пoл под ногами дрогнул и завибрировал, мы медленно двинулись в темноту. Потом короткий резкий толчок – и комнату окутало тусклое зеленоватое сияние, льющееся сверху. Короткая перегрузка окончилась сильным рывком, уронившим меня прямо на мужчину, силуэт которого смутно угадывался в окружающем сумраке.

Юрий продемонстрировал отличную подготовку и реакцию, без видимого труда устоял сам, удержал меня. На мгновение я оказалась в крепких объятьях мужчины, а потом он аккуратно поставил меня на мягко покачивающийся под ногами пол и рассмеялся:

– А вот это было грубо.

– Извини, я нечаянно, - я виновато пожала плечами.

– Я не про твоё падение, хотя оно, конечно, тоже неубедительное. Я могу закосить под дурака и сделать вид, что ничего не понял, но... Ты интересная, красивая, и экскурсия получилась отличная, за что я тебе очень благодарен. Одна проблема: переспать со мной из любопытства у тебя не получится. Даже несмотря на весьма располагающую атмосферу.

– Что, совсем не получится? – раздосадованно вздохнула я, не думая отрицать свои намерения, и села на пол. Было, конечно, досадно получить такую отповедь, но не настолько, чтобы доводить ситуацию до абсурда и пытаться изображать святую наивность.

– Совсем, - вновь засмеялся Юрий и присел на корточки.

– Жалко, - искренне протянула я, пару мгновений подумала и вытянулась на спине, разглядывая далёкую поверхность воды. – То есть про вас правду говорят? Что у вас даже инстинктов не осталось и вы размножаетесь из пробирок?

– Про нас такое говорят? – весело уточнил мужчина, сел поудобнее и тоже запрокинул голову, озираясь. - Нет, размножаемся мы, в основном, традиционным путём. А вот с инстинктами всё сложнее, и этот вопрос я точно не намерен обсуждать. Если угодно, можешь считать его той самой страшной тайной.

– Обидно.

– За неудовлетворённое любопытство? Уверяю, технически у нас всё происходит точно так же, как у остальных людей, - со смешком сообщил он.

– Ну в этом-то я не особенно сомневалась, только всё равно обидно. Ты симпатичный.

– Хм. Наверное, вот в этом главное различие. В нашем представлении этого для секса недостаточно.

– Ну, это понятно, должно быть ещё взаимное желание, иначе...

– Давай сменим тему, я чувствую себя глупо, обсуждая подобные вещи с почти незнакомым человеком, – перебил он. – Расскажи, что это такое? Зачем? - Глаза уже привыкли к темноте, и я различила, что мужчина широко повёл ладонью. - Не для романтических свиданий же, правда?

– Как место для романтических свиданий оно подходит только при общении с коллегами, - легко согласилась сменить тему я. – Чужих сюда не приведёшь, а если приведёшь... на взгляд нормального человека, здесь страшно. Мало какой псих из гражданских сумеет получить удовольствие в подобной обстановке. Во всяком случае, мне такие не попадались. Ты, в общем-то, и так завтра сюда попал бы: здесь начинаются тренировки, практические занятия в паре. На контроль, на контакт, на выдержку. Эти пузыри закреплены на разных уровнях и в разных течениях. Сам понимаешь, здешний рельеф, эти скальные выходы-шипы, предоставляет в этом смысле огромный простор для фантазии. Сейчас мы в самом тихом, медитациoнном, он находится глубоко, в спокойном месте, здесь почти нет течения. Видишь, даже крепления не предусмотрены.

– Интересное решение вопроса, – задумчиво похвалил Юрий. – Так, может и проверим, раз всё равно здесь оказались?

– Ты не против?! – просияла я. - Я хотела предложить, но постеснялась.

– Странная женщина. Секс она предлагать не стесняется, а поработать – да, поработать – это так неприлично! – расхохотался пилот.

– Да ну тебя, - отмахнулась от него. – Откуда я знаю, может, ты устал с дороги и тебе врачи запретили до завтра подобные нагрузки!

– Ты сейчас про работу или про что? – ехидно спросил землянин.

– Да ну тебя! – повторила я возмущённo. - Иди сюда, ложись рядом и дай мне руку. Мне лёжа проще расслабиться, да и физический контакт не повредит... И – да, сейчас я про работу! – с трудом выдерживая серьёзный тон, строго проговорила я, не дав ему высказаться.

Юрий выразительно хмыкнул, но комментировать всё это не стал и молча устроился рядом. Пузырь был достаточно небольшим, метров трёх в диаметре, и даже я не могла толком вытянуться на покатом дне, а мужчине пришлось опереть ноги о стену. Но устроились мы в конце концов вполне удобно, и я, прикрыв глаза, полностью расслабилась, загипнотизированная лёгким шумом в ушах, ощущением знакомой бездны вокруг и еле слышными протяжными звуками, доносящимися снаружи пузыря, – дыханием океана...