Брачная охота на ректора магической академии (СИ) - Невестина Ксюра. Страница 27

– Атакуй! – приказала Алиса.

Я кивнула и послала мысленный импульс песку на движение и расширение. Горло перехватывало, воздуха не хватало, а крики мужчины давали надежду, что мы сможем выбраться из ловушки живыми. Мы были так довольны победой над нападавшим, что совершенно забыли о втором.

Мои ноги подкосились, и я упала на колени, глядя в шокировано расширившиеся серые глаза Алисы. Из ее груди торчала рукоять длинного кинжала. Я чуть было не поддалась панике, но меня и ее убийцу ожидало иное – вместо крови красивую белую блузку Алисы затопляла тьма.

Убийца отступила, выдернув кинжал. Ее руки тряслись, и кинжал с металлическим звяком выпал из ее ослабевших рук. Я бы и сама поддалась ужасу, если бы что-то подобное не увидела внизу, еще находясь в непроницаемой ловушке.

Тьма полилась из открытой раны. Я заворожено смотрела в устье тьмы и насмехалась над страхом Кайгэ, словно часть непознанного уже завладела моим разумом и меняла его на свое усмотрение. Тьма была живой, но совершенно не пугала меня. Она меня спасла, и в этом я была благодарна ей.

– Жалкие смертные, – протянула Алиса не своим голосом, словно была одержима. Возможно, так оно и было. – Такие бестолковые и ничтожные.

Алиса, нет, Кансмогема сложила руки в замок и опустила их к солнечному сплетению ровно по линии симметрии. На груди все еще клубилась тьма, выплескивалась из раны и текла по белой блузке вниз. Я подняла голову и увидела, что ее глаза тоже заволокло черной непросвечиваемой дымкой.

– Г-госпожа? – выдавила из себя Кайге, падая на колени рядом со мной. Она немедленно опустила голову, уткнув взгляд в пол. – Великая честь!..

Я не дослушала, что она лепетала. Точнее она так и не смогла договорить, как ее голова вдруг словно превратилась в навершие фонтана. С ее макушки стекала жидкая кровь по лицу, плечам, телу, и Кайге завалилась замертво набок.

– Поднимись, Тиарис, – прошептала Кансмогема. Мне показалось, или ее слова и в правду звучали с некоторой долей приветливости? – Тиарис Шторм. Смертная, что попала в дьявольские силки интриг моего мужа.

Не тая страха, но с опасением я поднялась и сделала шаг к богине. Кансмогема была холодна как лед, а ее губы горели алым цветом, затмевающим залитый кровью пол. Шум толпы, не заметившей произошедшего, более не касался меня.

– Запомни, ты благословенна мной, смертная, – Кансмогема легонько коснулась моих губ своими, словно мать поцеловала любимое дитя. – И покарай убийц от моего имении моей божественной мощью.

– Д-да… – прошептала я, выдавливая из себя каждый звук с дыханием.

– Смотри, как это просто.

Кансмогема взяла кисть моей руки и протянула в сторону так и оставшегося для меня безымянным мужчины. Он пытался бежать, не преклонив колен перед богиней, но не мог выйти за установленный ее волей предел. Теперь он оказался в похожей ловушке, в которой не так давно была заключена я. Не в этом ли состояла справедливость?

Под ее холодными жесткими пальцами моя рука сжала кулак, и мужчину скрутило, обагрив стены каплями крови. Его туша упала практически беззвучно с глухим шорохом, словно сброшенный в продовольственное хранилище мешок корнеплодов.

– Видишь, это очень легко, – прошептала Кансмогема на ухо, обдав инеевым ветерком шею. – Покарай тех, кто продает, как товар, себе подобных. Ты ведь теперь необычная смертная. Ты избранная мною смертная! Бояться нечего. Они заслужили наказание. Смертную казнь.

В следующее мгновение я осталась одна. Узкий коридор снова наполнился гомоном толпы, пришедшей на аукцион, которая пока еще не подозревала о грядущих событиях и наступлении для них Судного Дня.

Глава 10

Первое, что я увидела, очнувшись, – барханы черного песка. Я словно оказалась посередине засушливой пустыни, что простиралась до самого горизонта со всех сторон. Жары не было. Был холод. Я чувствовала, как невыносимо продрогла. Было тяжело даже двигать пальцами, чтобы немного согреть их.

Последнее, что я помнила перед потерей сознания – легкое материнское касание губ Кансмогемы. Алиса, ее плоть и кровь, исчезла. Я сидела в полумраке между обрушившимися подвесными осветительными колоннами и слабо осознавала где я, что я и кто я.

С последним вопросов было меньше всего. Я студентка первого года обучения магической академии Тинрас – Тиарис Моридар. Также я вполне четко осознавала, что мне предстояло сделать, чтобы решить свою главную проблему поиска правды. Только одно «но» – произошедшее вынудило меня несколько изменить приоритеты и заняться другими вещами.

А еще я знала, что в подземном бункере я была одна. Других слов, незнакомых мне совершенно новых, в голове крутилось немерено, словно с благословением Кансмогема передала мне некоторые случайные знания, которые она получила в другом мире. Возможно даже в том мире, где родилась Ирис.

Песок более не подчинялся мне. Его будто перехватили, и вскоре я перестала даже пытаться что-то сделать с ним и как-то на него воздействовать. Будь что будет – я была готова к любому результату и не стала удивляться появлению Аургуса.

Он вышел первым. Затем я увидела, что за ним было еще несколько человек в черной форме с золотыми, словно пустынное солнце, полосками. Если я не ошибалась, эти люди были стражами особого следственного подразделения, разбирающегося с преступными организациями.

– Студентка Моридар, – прошуршал он. Его голос звучал до того бесчеловечно, что даже не по-звериному. Словно машина. Словно шорох песка во время песчаной бури. Это было необычно, и я пока еще не успела привыкнуть. – Вы будете отконвоированы для дачи показаний.

Отконвоирована… куда? Разве он не должен был сообщить точное место прибытия и временного содержания? Действительно, когда арестовывали родителей, им тоже никакой четкой информации не давали. Просто «вы арестованы» и все. И все? Мне не стоило сдаваться на чужую милость, как то сделали они много лет назад.

– Арвалог, – выдохнула я прямо в лицо, когда Рур Аургус подошел достаточно близко ко мне, чтобы услышал только он. И он вздрогнул, подняв на меня взгляд практически бесцветных зеленых глаз.

– Мы поговорим об этом позже, – прошипел наставник, дернув мне руки за спину и чем-то закрепив их.

С таким мне сталкиваться не приходилось еще ни разу в жизни! Это было странно и занимательно одновременно, и я не стала противиться аресту. Как минимум, наши цели в чем-то были одинаковы: обе стороны хотели вывести меня отсюда и обе хотели знать правду.

Магия, позволявшая мне подчинять песок, развеялась. Пока конвой выводил меня из этого жуткого места, я мимолетно оглядывалась по сторонам, прекрасно понимая, что призвать столько песка, что им завалено все вокруг, я не могла даже в мечтах. Это могло значить одно из двух: либо мне помогла мощь Кансмогемы, либо к этому приложил руку Рур Аургус. И мне, честно, было совершенно наплевать.

Солнечный свет ослепил меня на несколько мгновений и даже больше, и конвою пришлось тащить меня волоком, пока я наконец не пришла в чувство. Следующим пунктом плана на сегодняшний день была крайне «комфортабельная» поездка в арестантской повозке… не в одиночку. Появление рядом со мной наставника было весьма неожиданным.

Крытая повозка-коробка тронулась. За маленьким зарешеченным оконцем было светло, и благодаря этому внутри господствовал полумрак. Я могла видеть наставника, он мог видеть меня, и мы… молчали. Рур Аургус беспечно облокотился спиной к стене и закрыл глаза. Он верил мне. Невероятно! И это при том, что даже я не верила самой себе и знала, что ни в коем случае я не должна рассказывать о встреченной в плену Алисе, одержимой Кансмогемой.

– Что ты готова рассказать? – не открывая глаз, спросил наставник. – Почему спросила об Арвалоге?

Я сама не знала, о чем была готова поведать. Зато ответ на второй вопрос у меня был, и он был до того элементарным, что я не видела проблему в его озвучивании.