На грани свободы (ЛП) - Саваж Шей. Страница 12

Только этого мне не хватало – чтобы сволочной охранник подглядывал за мной через окно, когда я вытащу свой член.

Я потряс головой и подумал о том, что еще произошло за то короткое время, что провел с Лиа.

Я сообщил ей свое полное имя, из-за чего ей, вероятно, и удалось меня выследить. Я рассказал ей, что был уволен из морской пехоты и, что она не хотела больше ничего обо мне знать.

Что еще мне было о ней известно?

Ничего.

Нет, погодите – было еще кое-что, что я знал, и это было своего рода ключом к моей ситуации. Я знал, что сделаю для нее все, что угодно, не задавая никаких вопросов. Не могу себе представить, почему это произошло, только в тот момент, когда я проснулся в домике в Аризоне, лежащим рядом с ней на той крошечной кровати, я пропал.

Мне в голову пришла самая невероятная мысль. Сама мысль не была такой уж странной, но факт в том, что я никогда не думал об этом раньше.

Что если я уйду из организации? Что, если я пойду к Ринальдо после всего этого и скажу ему, что больше не хочу быть киллером? Что, если я скажу ему, что хочу уйти на покой? У меня припрятано достаточно много денег – в основном наличными, но также было немного на зарубежных счетах. Возможно, этого недостаточно, чтобы жить безбедно до конца жизни, но это было чертовски хорошим началом.

Кто-нибудь когда-нибудь поступал так же?

Вообще-то, такого я никогда не видел. Насколько я знал, единственный выход из этого бизнеса был вперёд ногами. Хотя я никогда не обращал внимания на такие вещи. Может ли быть так, что существовали те, кто просто продолжили жить дальше своей собственной жизнью? Если бы это было так, позволил бы мне Ринальдо сделать это?

Смог бы я реально жить такой однообразной жизнью – не переходя черту, сохраняя свои руки чистыми? Есть ли хоть малейшая вероятность этого, или я навсегда погрязну в насилии и смерти, как это было в прошлом?

Если я все расскажу Лиа, она по-прежнему останется со мной?

— Хрен с ним. Это глупо.

Слишком много гребаных вопросов и нет возможности получить ответы там, где я находился. Я потер глаза тыльной стороной ладони и оглядел комнату. Вздохнув со стоном, я снова поднялся на ноги и бросил матрас обратно на каркас кровати, прежде чем плюхнуться на него, схватив и прижав подушку к груди и поглядывая на туалет в углу. Мои глаза начали болеть от напряжения, и я на мгновение закрыл их.

Мое тело все еще было уставшим, но разум был слишком активен, чтобы ему требовался отдых. По мере того, как в мою голову пролезали всякие варианты будущего, эта идея становилась все более и более привлекательной.

Я всегда был одним из любимчиков Ринальдо, с тех пор как Джонатан привел меня к нему, и я на следующий же день замочил парня, которого он хотел заставить замолчать. Я был для него как сын, а он был для меня как отец. Какой отец не отпустит своего сына, чтобы тот следовал своей мечте, верно? Особенно когда он уже так много сделал для отца.

Ни одного тупого гребаного шанса.

Тем не менее, если бы он позволил кому-нибудь покинуть эту организацию, это был бы я. Чёрт, он разрешил Нику, своему незаконнорожденным сыну, в основном игнорировать все дерьмовые дела, происходящие вокруг него. Парень ни черта не делал, чтобы заработать на свое содержание, не считая того, что трахал каждую вторую встреченную им женщину, а курение травки было единственным, что он планировал включить в своё резюме.

Я не думал о Нике, когда все пошло ко дну, а тут вспомнил последний разговор с Ринальдо о его сыне, который, видимо, нашел себе настоящую девушку, в противовес удобному траху. Конечно, он умудрился найти Милену Северинову, самую неподходящую девушку, которую только можно выбрать, чтобы позависать в его постели.

Ринальдо был обеспокоен – Милена была племянницей одного из соперников Ринальдо из русской мафии, хотя и оказалось, что сама она не имеет с этим ничего общего. Я знал ее брата, Миху Северинова. Он был быстро добавлен в мой каталог убийств в первый же месяц своего прибытия в Чикаго. У меня просто еще не дошли до него руки. Я почти сделал это вечером, когда столкнулся с ним лицом к лицу в «Свитуотере», но Ник встал на моем пути, попросту говоря мне не преследовать его ради девчонки, с которой спал. Я планировал выяснить все у Ринальдо, но в итоге узнал о Бриджет, прежде чем у меня появился на это шанс.

Может, если бы я предложил ликвидировать всю семью Севериновых, Ринальдо бы подумал над тем, чтобы меня отпустить. Вероятно, Ник взбесится, но мне действительно пофиг, что он чувствовал. Мне нужно выяснить, как я мог одновременно и защитить Лиа, и остаться с ней. Я был готов рассмотреть любые варианты и альтернативы, чтобы получить то, чего хотел.

Перевернувшись на спину, я уставился в потолок. Моя голова, возможно, и была ясная, но мысли по-прежнему склонялись к невыполнимому, если не совсем уж безумному. Я должен был выяснить, какая стратегия позволила бы мне, в конце концов, остаться с Лиа где-нибудь подальше от Чикаго и от людей, знающих меня и то, чем я занимался.

Я не собирался продолжать делать то дерьмо, из-за которого я находился в данный момент здесь. К сожалению, этому придется подождать, как и всему остальному. Ринальдо и адвокат Михаил Бирд, очевидно, имели какой-то план, и мне придется быть достаточно терпеливым, чтобы дождаться успешного завершения.

Терпение не было моей самой сильной чертой характера.

Но все по порядку. Прежде чем я смогу выяснить, как планировать жизнь с Лиа при условии, что она вообще в этом заинтересована, я должен отсюда выбраться.

* * *

Посещение Ринальдо был ожидаемым. Даже, если моя голова работала не совсем так, как надо, я знал, что он ко мне придет. Теперь, если бы он вздумал снарядить адвоката или кого-то еще убить меня прямо там, в комнате для посещений, то об этом можно было только догадываться, но по его лицу этого было не понять. Ему нужно было посмотреть мне в глаза и убедиться, что вся та хуйня, что я сотворил, касалась меня, а не его. Ему необходимо было знать, что я его не предал.

Визит Лиа был большой встряской, но если бы я был в здравом уме, то сообразил бы, что это должно было произойти. Ведь она видела, как меня уводил спецназ, и заботилась о моей собаке. Для нее имело смысл здесь появиться.

Однако третий визит застал меня врасплох и грозил закончиться для меня очень плачевно.

Двое мужчин.

В тёмных костюмах.

Их сопровождал невысокий, рыжеволосый человек, которого я раньше не встречал, но все же признал в нем тюремного надзирателя. Он переводил взгляд то на меня, то на других мужчин, но не произносил ни слова, потом наклонился, сказал что-то на ухо охраннику, а затем вывел того из комнаты. Когда он проходил возле двери, то протянул руку и выдернул из розетки шнур от видеокамеры.

Дерьмо.

Я увидел, как красный огонек сбоку аппарата начал тускнеть и затем стал наблюдать, как парни в костюмах усаживались за стол напротив меня. Цепи от наручников, удерживающих меня на закрепленном к полу стуле, загремели, когда мои руки резко сжались в кулаки и снова разжались.

Мужчине справа было около пятидесяти, и он просто уставился на меня без всякого выражения на бледном лице. Отсутствие эмоций не было для него естественным – ему приходилось прилагать большие усилия, чтобы продолжать в том же духе. Пятно на его щеке подёргивалось каждые несколько секунд, сообщая мне, что он не чувствовал себя комфортно в попытке изобразить себя именно так. И на стуле он выглядел немного неловко, но не терял самообладание. Его костюм был сшит на заказ, но на лацкан прилипли крошки от сэндвича или чего-то ещё, так что он не привык хорошо одеваться. У него были волосы с проседью и такая же борода.

А вот другой был загадкой.

Он был большой – реально большой. Даже больше, чем Марио. Его голова была очень тщательно выбрита, можно сказать, что он побрился не ради внешнего вида или потому, что в любом случае потерял все свои волосы. Ему, быть может, было около тридцати пяти, из-под его манжет вокруг запястий выглядывали темные, вьющиеся волоски. Его костюм тоже был сшит на заказ, но он был исключительно опрятный. Он даже снял пиджак, аккуратно его сложил и повесил на спинку стула, прежде чем сесть и посмотреть на меня.