Строптивая для негодяя (СИ) - Шикова Илона. Страница 26

— А с кем ты тогда живешь, стесняюсь спросить?

— Со старшим братом, — очередной печальный вздох. — Он меня убьет.

— Конечно, убьет, — усмехаюсь, но, снова глядя в зеркало, как Макс в очередной раз поникает, заканчиваю уже мягче: — В переносном смысле, имею в виду. А я поговорю с ним, чтобы сильно не ругался. Лет тебе сколько?

— Через месяц пятнадцать исполнится, — тяжело вздыхает, шмыгая носом.

— Взрослый уже, должен понимать, что воровать нехорошо. Ладно, не грусти, сейчас что-нибудь придумаем. Не дам тебя в обиду, но ты мне должен пообещать, что больше так делать не будешь.

— Честное слово, не буду, — снова воодушевляется мальчишка, а я тем временем паркуюсь возле нужного дома.

Мы выходим из машины и направляемся ко второму подъезду.

— Квартира какая? — спрашиваю, когда подходим к лифту.

— Шестидесятая. Это на пятом этаже.

И снова какая-то загадочная мысль приходит в голову о том, что мне знаком этот адрес, но хоть убей, не могу вспомнить, откуда. Точно знаю, что ни разу не была в этом доме.

Макс достает из кармана ключ, вставляет в замок и проворачивает. Первым заходит в квартиру, и, пока я закрываю дверь, слышу знакомый мужской голос:

— Где тебя носит?

Резко разворачиваюсь, а мои глаза округляются.

— Балабанов? — только и произношу, потому что чувствую, что дар речи сейчас пропадет окончательно. — Ты что здесь делаешь?

— Вообще-то, я здесь живу, — произносит грозно Пашка. — А вот что ты здесь делаешь? Еще и с этим балбесом. Что уже натворил, чудовище? — обращается к Максу, а тот опускает глаза вниз и начинает громко сопеть.

Обнимаю мальчика за плечи, прижимая к боку.

Видимо, материнский инстинкт дает о себе знать, иначе я не могу объяснить своего поведения. Хочется защитить Макса, а Пашке наоборот дать по шее, чтобы не орал на брата. Тоже мне, воспитатель выискался.

Наверное, пора рожать, как когда-то сказала моя любимая подружка Анька. Что-то слишком жалостливой ставлюсь в последнее время.

— Я, это, — запинается паренек, поднимая на меня глаза, видимо, в поисках защиты. Еще бы, после такого крика я бы на его месте заикаться начала. — Провинился, — выдает негромко на выдохе и опускает взгляд в пол.

— Немного, — подтверждаю его слова. — Но он больше не будет.

— Достал ты меня, — снова орет Балабанов, а мальчишка прижимается ко мне еще теснее. — Свалился на мою голову, как будто мне заняться больше нечем, как сопли тебе вытирать! В интернат сдам, — выдыхается Паша, а его брат в ответ шмыгает носом.

— Ты полегче на поворотах, — грозно выдаю, глядя на Балабанова. — И грозить тут всем завязывай.

— Да потому что надоел он мне, — не унимается Пашка. Ох, и крикливый же он, честное слово. Как-то раньше за ним такого замечено не было.

Искры летят в разные стороны, того и гляди, Паша взорвется не на шутку. Но мысли об интернате начинают меня пугать. Надеюсь, он ляпнул это сгоряча, а то я уже боюсь их вдвоем оставлять.

— Тебе же сказали, что я больше не буду, — выпаливает Макс.

— А ты мне тут голос не повышай, — Паша делает шаг в нашу сторону, а паренек цепляется за мою дубленку. — И за бабские спины прятаться не по-мужски. Натворил — будь добр, ответь. Тоже мне, нашел себе заступницу. Ты как в городской прокуратуре оказался, балбес?

— Где?! — удивленно смотрит Макс сначала на брата, потом на меня.

— Не понял, — теперь уже и Балабанов переводит на меня взгляд. — Мне кто-нибудь объяснит, что здесь происходит?

— Давай я тебе потом все объясню, — отвечаю спокойно, игнорируя Пашкину пламенную речь про защитниц и бабские спины. А то, не ровен час, сейчас точно поругаемся.

Буду умнее, лучше промолчу.

Хоть у меня нет ни старших, ни младших братьев и сестер, но я немного по-другому представляла себе общение между родными людьми. Особенно, если разница в возрасте довольно большая. Пока мне не понятна реакция Балабанова, но, надеюсь, мы во всем разберемся.

— Марш в свою комнату, уроки учить, — кричит Паша. — Бегом! — чуть ли не рычит.

— Паша, ну зачем ты так, — вступаюсь я за Макса.

А тот хлюпает носом и, опустив глаза в пол, медленно и нехотя отходит от меня, после чего движется в сторону одной из закрытых дверей, пересекая зал, который выполнен в виде студии.

— Точно в интернат сдам, — кричит Балабанов вслед брату.

— Паша! — повышаю голос. — Угомонись.

— Да достал он меня, — резко проводит рукой по волосам, затем по лицу. — Хоть ничего серьезного не учудил?

— Нет, — киваю головой из стороны в сторону. — Но лучше замять всё сейчас, чтобы избежать проблем. Ты успокойся для начала, а потом спокойно с ним поговори. Хороший мальчик, не ругай его сильно. Главное, всё осознал. А мне пора.

— Дарин, я…

— Паша, мне еще надо заехать в прокуратуру, дела завезти. Нет никакого желания кататься по ночному городу. А завтра с утра судебное заседание. Так что я лучше пойду. И не кричи на него, очень тебя прошу.

— Я провожу, — Пашка хватает куртку с вешалки, открывает входную дверь и пропускает меня вперед.

Ждем лифт в тишине. Боковым зрением наблюдаю, как у Балабанова ходят на скулах желваки. Нервничает, но старается держать себя в руках.

Лифт опускает нас на первый этаж, но мы, как и раньше, не произносим ни звука. И уже выйдя на улицу, Балабанов достает из кармана сигареты, подкуривает одну и произносит:

— Рассказывай, что это чудовище натворило уже, — выпускает струйку дыма. — Иногда голову ему открутить хочется.

— Я, кстати, не знала, что у тебя есть брат, — смотрю на Пашкин профиль. — Откуда он взялся?

— Дарина, хоть ты не тупи, — поворачивается ко мне лицом. — Лучше бы он ниоткуда не брался.

— Паша! — начинаю раздражаться.

— Мать вышла второй раз замуж, родила от отчима это чудовище, — зло продолжает Балабанов. — Что натворил, рассказывай, а то зубы мне тут заговариваешь. Где ты его вообще нашла, скажи на милость?

— В райотделе с проверкой была, а тут он выскакивает на улицу, когда я собралась уже уезжать. Попросил спрятать. Я ж не знала, что он от инспектора сбежал.

— Чего? — глаза Павла начинают округляться. — Я ему точно голову откручу.

— Да не кипятись ты, — прикрикиваю в очередной раз. Вспыльчивый какой, ничего не хочет слышать. — Я так поняла, что они с друзьями поспорили. Один паренек отвлекал продавца, а Макс стырил из холодильника три бутылки фанты. Друг успел сбежать, а вот твоего брата поймали, что называется, с поличным. Вызвали полицию, привезли в райотдел. Инспектор только на минуту отвернулась, а Макс смылся.

— Час от часу не легче, — тяжело вздыхает Балабанов.

Слава Богу, хоть не орет и интернатом не грозит. А то придется сажать его на пятнадцать суток, чтобы угомонился и больше не нес ерунды. Все-таки они братья, не думаю, что Пашка способен причинить мальчику вред. Балабанов, конечно, взбалмошный и непредсказуемый, но не до такой же степени.

Точно, рожать пора, того и гляди, Макса усыновлю, чтобы спасти от гнева брата.

— Ты завтра съезди с Максом в ваш райотдел, — нажимаю на брелок сигнализации, так как время уже позднее, и мне пора. — Инспектора по делам несовершеннолетних зовут Миронова Ирина, отчества не помню. И в магазин зайдите, извинитесь и покайтесь, чтобы проблем не было. Лучше сразу все разрулить, а то потом такой геморрой будет, оно тебе надо?

— Спасибо тебе, Дарин, за этого балбеса, — Паша смотрит мне в глаза.

— Ты, главное, не кричи на него, — дотрагиваюсь до плеча парня, а он продолжает пристально смотреть на меня. — Возраст у него сейчас сложный. Кстати, — убираю руку, — а родители где?

— За границу уехали, а это счастье мне привалило. Обещали на три месяца, а недавно позвонили — еще на два остаются в Испании. Я с ним точно чокнусь.

— Ладно, я поеду, — разворачиваюсь и направляюсь к своей машине.

Не умею я прощаться, хоть ты тресни. Особенно сейчас, когда он смотрит прямо в глаза, и очень хочется прижаться к нему.