Скромница для хулигана (СИ) - Шикова Илона. Страница 12

Он что-то говорит мне на ухо, но я не слышу, только ощущаю теплое дыхание на коже у виска. Поднимаю голову, и наши взгляды встречаются на секунду… А после чувствую его губы на своих. Нежное касание, такое сладкое, и я приоткрываю рот, после чего наши языки сплетаются в медленном танце любви. И уже не дует ветер, и не замечаешь ничего вокруг, потому что находишься в таких желанных объятиях. Они согревают и заставляют сердце биться еще быстрее…

Машина останавливается возле моего подъезда, парень глушит мотор, но продолжает сидеть, глядя перед собой на дорогу. Я тоже молчу, ожидая дальнейших его действий. Понимаю, что наш поцелуй на катере мало что значит для него, но как же хочется услышать хоть какие-то приятные слова! Точно — влюбилась.

— Пошли в субботу в клуб? — поворачивается Антон ко мне лицом, глядя прямо в глаза. А я в очередной, не помню, какой по счету раз замираю, боясь пошевелиться. Кажется, даже дар речи пропадает. Не знаю, что ответить, поэтому молчу. — Или не сможешь?

Конечно, не смогу, так как вернутся родители из командировки, и придется сидеть дома. К тому же, еще ни разу не была в клубе. Но как же хочется еще раз с ним встретиться наедине! Ну, почти наедине, зато вдвоем.

— Смогу, — тихо отвечаю. — Что-нибудь придумаю.

Парень достает из кармана мобильный.

— Диктуй номер, — начинает набирать цифры, после чего делает мне вызов, чтобы я записала его в телефонную книгу. Даже писать ничего не надо, наизусть запомню.

Снова поднимает на меня взгляд, протягивает руку, проводя кончиками пальцев по моей щеке, после чего обнимает за шею, притягивая к себе…

Наши дни…

За воспоминаниями не замечаю, как засыпаю. Такое чувство, что только закрыла глаза, а уже кто-то трясет меня за плечо. И так не хочется просыпаться…

Открываю глаза, видя перед собой Антона, который тычет мне в лицо мой же телефон.

— Незнакомый номер, — произносит парень. — Не рискнул взять. Уже третий раз звонит.

На экране действительно высвечиваются цифры, которых нет в телефонной книге. Понимаю, что так и не включила звук на мобильном. Сажусь на кровати, протирая глаза рукой, нажимая кнопку вызова.

— Алло, — произношу негромко, глядя на Антона, который приблизил свое лицо к моему, чтобы слышать разговор.

— Мартынова Анна Алексеевна? — слышу незнакомый мужской голос в трубке.

— Да, я, — окончательно просыпаюсь. — А вы кто?

— Прокофьев Сергей Леонидович, старший следователь по особо важным делам, — выпаливает мужчина на одном дыхании. — Следственный Комитет Российской Федерации, — зачем-то добавляет в конце и делает паузу.

— Очень приятно, — надо же чем-то заполнить молчание. — Слушаю вас внимательно.

— Дело в том, что у меня к вам масса вопросов по поводу вчерашнего нападения на Потапенко Бориса Михайловича.

— Кого? — глаза мои округляются, потому что не совсем понимаю, о чем он ведет речь.

Антон закатывает глаза, прикрывая рукой динамик на телефоне, и одними губами шепчет:

— Михалыч.

Тьфу ты, черт, а я уже и забыла, как моего шефа зовут по-настоящему.

— Хозяин автосервиса, где вы работаете, насколько мне известно, — произносит удивленно следователь в трубку.

— Извините, я спросонья туго соображаю, — начинаю оправдываться. — К тому же вчера перенервничала. Так что там с вопросами?

— Давайте встретимся. Часиков в десять, идет?

— Да, — отвечаю быстро и зачем-то киваю утвердительно головой, хоть мужчина этого и не видит.

— Записывайте адрес, — и он начинает мне диктовать улицу, номер дома, кабинет.

Мы прощаемся, и я нажимаю сброс. Смотрю на Сторожилова, а он на меня. Пара минут, и телефон начинает звонить у Антона. Тот же следователь с предложением подъехать к нему теперь уже в одиннадцать часов.

Парень хмурится, встает с кровати, начиная ходить по комнате. Отвечает резко, после чего прощается и набирает адвоката. Тот заверяет, что приедет ровно в десять к зданию Следственного Комитета.

— Хорек недоделанный, — говорит Антон уже погасшему телефону.

— Это ты про адвоката своего? — усмехаюсь, глядя на его реакцию.

— Нет, про следователя, что б ему пусто было. Редкостная тварь, скажу я тебе.

— Вы знакомы? — удивляюсь, глядя, как Антон снова хмурится и фыркает, бубня себе под нос ругательства.

— Ага, — садится назад на кровать, сканируя меня взглядом.

Только сейчас понимаю, что я практически без одежды, не считая бюстгальтера, который почему-то не рискнула снять. И одеяло прикрывает только ноги и часть живота, а Антон продолжает на меня пялиться.

— Завязывай смотреть, — командую, так как очень хочется в туалет. А надо пройти мимо него в одном нижнем белье. Хотя бы до стула, на котором лежат мои вещи. — Отвернись.

Парень расплывается в ехидной улыбке, ложится на кровать, облокачиваясь на локоть, подпирая голову рукой, теперь уже нагло рассматривая мою грудь.

— Не-а, — начинает медленно стягивать с меня одеяло, при этом пристально глядя мне в глаза. И все свои действия сопровождает своей фирменной улыбочкой «Я тебя раздену взглядом».

— Ну, ты и упырь, — говорю любимое слово своей подруги, скидываю резко край одеяла и дефилирую к двери в одном нижнем белье под возгласы и свист в спину. Такое чувство, что он маленький мальчик из детского садика, ей-богу! Никогда девок голых не видел, что ли?

Занимаюсь водными процедурами минут пятнадцать, принимая душ, после чего закутываюсь в огромное синее полотенце, чтобы больше не маячить перед Сторожиловым в полуголом виде. А то еще решит, что соблазняю его.

Антон на кухне делает кофе с бутербродами. Быстренько пробегаю мимо, захожу в спальню и переодеваюсь. Вот сейчас реально сама не понимаю, кто себя по-детски ведет. Чего, спрашивается, бегать? Пусть смотрит, если больше заняться нечем, как пялиться на мой зад в бикини.

— Откуда следователя этого знаешь? — спрашиваю, когда мы пьем кофе на кухне.

— Дело мое ведет. Как говорит твоя подруга-вампирша — упырь еще тот, — усмехается Антон. А я кривлюсь: не нравится мне, как он называет Дарину.

— Расскажешь, в чем там дело? — снова интересуюсь, переводя разговор с темы моей любимой подружки. А то сейчас начну за нее заступаться, и мы поругаемся. — Или это тайна страшная?

— Да нет никакой тайны, — Антон подкуривает сигарету. — Лет девять назад, как раз перед самым переводом отца в столицу, ему предложили выкупить полуразрушенное здание в центре города. Я тогда уже в Москве учился, на пару с другом открыли там наш первый клуб. Отец предложил купить мне помещение тут, дал денег. Оформили все документы, никаких проблем не возникло. И стояло это здание все эти годы, никому не нужное. Сейчас я решил его отреставрировать и открыть новый клуб. А тут, оказывается, кто-то на него глаз положил. Причем не кто-то, а господин Рыжов, есть у нас такой предприниматель в городе, не слыхала?

— Нет, — отвечаю честно, так как мало интересуюсь и политикой, и бизнесом.

— Счастливый человек, — усмехается Антон, делая глоток кофе. — Так вот, этот упырь, как говорит Дарина, владеет строительной компанией. По факту — кидалово чистой воды. Конечно, некоторые дома он строит честно, но на парочке последних народ кинул, причем на очень серьезные бабки.

— Нехило, — откусываю бутерброд и запиваю кофе.

— Рыжов подкатил ко мне с предложением продать ему здание. Я его тактично послал, так как собираюсь открывать там новый клуб. И этот упырь накатал на меня заяву в СК, типа, купил незаконным способом, без тендера и так далее. Обвиняют в мошенничестве. Тендер, конечно, был, но сама понимаешь, кому тогда надо было честные аукционы проводить? В принципе, все законно, но нервы мотают будь здоров.

Дело дошло до суда. Сначала должна была выступать обвинителем Громова, но ее заменили. Думаю, из-за того, что твоя подружка уж очень честная и взяток не берет. А дело мое ведет как раз Прокофьев Сергей Леонидович, не пойму только, что же тут важного, раз подтянули следака по особо важным делам. Но я его пробивал — он всегда ведет именно такие дела, на которых можно заработать. Уверен, Рыжов его тоже проплатил.