Ландскнехт. Часть четвертая. Что такое повезло, и как с этим бороться (СИ) - Штейн Алексей. Страница 10

  Как обычно, когда дел много и сильно устаешь, без дураков - неделя промелькнула быстро, и вот мы, злорадно сдав вахту столь же неоснащенным сменщикам, да еще заранее настращав их тяготами и лишениями - уже катим, ежась от утреннего сырого сквозняка к городу. Я уже выстраиваю себе планы - ну, естественно, по приезду -устрою себе баню, отосплюсь... но не сразу... тут мысли пошли совсем в другую сторону, но я взял себя в руки. В общем, сегодня отдохну, а завтра - отправлюсь к оружейнику. Пора делом заняться. Тем более - несмотря на довольно плотный график, сглаживали мы неровности бытия разной болтовней, и об семействе Варенгов я сумел наполучать массу интересной, и, возможно, полезной информации.

  В общем, семейка в своем роде интересная. Одни из градообразующих людей. Концерн и впрямь мощный, не сказать что самый сильный - но в городах Союза крайне суровые антимонопольные законы, потому быть ОДНИМ ИЗ сильных - это в общем и есть высший результат, ибо первенство часто и без особых эксцессов переходит от одного промышленника к другому, и ни на что всерьез это не влияет. Концерн по сути поделен между двумя старшими братьями. Все производство - механический завод (он же и оружейный, и машиностроительный, он же судостроительный, кстати) а так же лесные склады, лесопилки и подобное - в ведении старшего, Дорана. А вот вся торговля, даром, что все на тех же площадках часто происходит - под началом среднего, Витуса. Ну а младшенький ими обоими признан малопригодным для управления бизнесом, но ему отдана мастерская, да пособляют братья младшенькому как чем могут. И дело тут вовсе не в корысти старших, а скорее наоборот. Местные законы, опять же, крайне негативно относятся к факту разбазаривания капитала. То есть, конечно, гулять на свои деньги можешь как угодно, но вот коли ты это в ущерб производству начнешь творить... нет, никакой национализации. Просто признают недееспособным, и отстранят. Поставят городского управляющего, да будут всю выручку отдавать. Ну, почти всю. А потом или подберут кого из родни или наследнику по вхождении того в права передадут. Так что и дай братья младшему больше воли - скорее всего, из того что о нем известно - вскоре отобрали бы производство, да тем же братьям бы и вернули. Да и дробить капитал, разделяя его на всех наследников тут тоже законы не особо позволяют. В общем, Хуго не бедствует, но без помощи, или точнее сказать - покровительства братьев, пожалуй дело его было б вовсе худо. Концы бы с концами. наверное, свел, но уж точно пришлось бы ему хвататься за любую работу. А так братья, пользуясь положением, сбагривают ему "невыгодные подряды" - то, что формально на крупном производстве не интересно делать, да отправляют к нему всяких заказчиков со странностями - когда даже на заказ заводские не берутся ладить. Но такое бывает не часто и не регулярно, вот и перебивается Хуго как может. Сам, конечно, тоже ищет клиентов, но получается не очень. Выживает в основном за счет художественной отделки оружия - хотя и в этом у него полно конкурентов, так что и тут многие клиенты приходят "из уважения" к старшим братьям, рекомендовавшим Хуго.

  В чем еще была эта семейка интересна, так это их дела семейные и родственные. Старший брат был остальным не родной. Довольно сентиментальная история, какие и в жизни бывают, не только в романах. Молодой купец, ныне давно покойный Варенг-отец, повстречал когда-то красивую молодую вдову с малым ребенком. Наплевав на все, в том числе и на попреки родных - оженился, и признал дитя своим, хотя все знали, что он там не при делах. Любил он эту барышню сильно, и сына ее растил и впрямь как своего. Однако и своих детей хотел, да не сложилось. Померла его жена при родах, да и ребенок не выжил. Говорят, чуть с ума не сошел тогда бедолага-купец. После этого забросив все, ушел в дела, и за считанные годы, выкупив пришедшую в упадок литейку - превратил ее в пусть небольшой, но крепкий завод. А дальше и понеслось, купчина словно спасения в работе искал, никому спуску-продыху не давал, но к двадцати годам своего приемного сына уже выбился в Почетные граждане и был членом Совета. Тут-то его и накрыло - расслабился видать, да и повстречал ненароком немолодой уже дядька какую-то девчонку. Даже версий много разных, откуда она взялась - кто говорил - рыбачка из бедной семьи, кто - что из каких обнищавших благородных, кто и вовсе поговаривал о романтической истории про разбойницу или пиратку - чисто Сабатини, куда там. Да только зацепило по новой заводчика - да так, что плюнул он даже на мнение "общества" - иные-то и морды кривили (в основном конечно папаши девок на выданье, которым обломилось по всей морде). Женился снова, как в омут с головой. Что интересно - никакой неприязни промеж Дораном и мачехой не случилось, приемный сын больно уж уважал отца, и, похоже, вполне искренне радовался его счастью. А когда тот наконец смог обзавестись сначала Витусом, а спустя пять лет и Хуго - братьев принял как родных, и всячески их опекал. Говорят, даже на дуэли с кем-то дрался, хотя может это просто городская легенда.

  Но старику-Варенгу как-то фатально не везло в жизни. Едва Хуго стукнуло два года, как в Рюгеле разразилась эпидемия какой-то дряни, что-то вроде пресловутой испанки, или еще чего. Не то чтоб совсем уж мор, но болел почти каждый, и смертность была довольно высока - ведь пусть и несколько процентов, но от всего населения. В общем, и вторая жена Варенга-отца покинула сей мир сильно до срока. Ну, тут уж старик взбеленился, и отыграл остаток жизни на всю катушку, грызя всех волчьей хваткой, создав детишкам неплохой задельчик. Собственно, с тех пор, как старик пять лет назад отправился догонять своих торопливых женушек, детишки ничего особо и не приумножили - да и трудно это сделать, коли и двигаться-то почти некуда.

  В общем, как ни странно для семей деловых, бизнесменов всяких - все братья живут душа-в душу, младшие старшего уважают, старший младших всячески опекает и поддерживает, и отношение скорее отеческое. Раз в месяц собираются все в родовом гнезде у старшего на посиделки, и никакой вражды промеж их нет, что, на мой взгляд, в таких семьях - редкость. Другое дело - что станет, как их уже дети подрастут - но то еще не скоро, у Дорана двое сыновей и старшему едва пятнадцать, а младшему и вовсе семь, у Витуса трехлетняя девочка, а Хуго еще и не приступал даже. Ну, остается только надеяться, что счет своим неизвестным прегрешениям старик-Варенг закрыл полностью, и этим ребятам не придется наследовать что-то от родни по причине безвременной и непредсказуемой...

  Вот такой, в общем, томик Шекспира в мягком переплете изготовления местной театральной фабрики с этими Варенгами получился.

  ***

   Долго ли, коротко ли - а всеж приехали мы, наконец, в город. Ну, старший смены, по должности - побежал докладываться и жалобы излагать. Вот собачья ж работа, всего-то за лишний полтинник в месяц. Ну, правда что, и премии у них пожирнее, и всякие формовые-оружейные им платятся чутка поболее... Ан все равно - не тянет в начальство, ну его так убиваться - так ведь и убиться можно.

  Наши, все разом, в ближайший кабачок, прямо у Заставы - как раз тот, где наша бывшая рота расходнУю праздновали. Я от винопития отмазался, резонно заявив, что им-то всем, почитай, до дома от силы четверть часа идти, а мне на Примор добираться аж пару часов. Посочувствовали, может даже и не притворно, да и разбежались.

  Всю дорогу домой, а если честно, то еще и с подъезда к городу мысли у меня крутились препохабные. Все как-то в голову лезла Милка в ее ночнушке. И воображение всячески разыгрывалось, что едва под дилижанс утренний не попал - эти парни гоняют лихо, и даже в городе хрен остановятся, во избежание ограблений. Переедут нахрен, раздавят, как лягуху. Но все равно, сплюнул только, и далее поплелся, мечтая и картины всякие себе из чешского кино вырисовывая... Вот, дождусь только как из школы вернется, и начнем занятия по патриотическому воспитанию молодежи...