Дракон и Пепел (СИ) - Лебедева Жанна. Страница 32

– Честный поединок? Ты хочешь, чтобы я дрался с тобой, одиночка?

Стоящие рядом воины загоготали дружно, поддерживая предводителя, но тот сердито цыкнул на них, чтоб помалкивали.

– Давай биться на равных, без всякой магии, – мирно разъяснил Кагира, и в голосе его спокойном и твердом прозвучали ноты пугающего, жуткого азарта.

– Что за бред ты несешь, старый пень, – браво подбоченясь, скривил губы стихийник. – С чего ты решил, что я откажусь от магии? Кто ты вообще такой?

– Это неважно, – прошелестело в ответ, – это не имеет совсем никакого значения… И вызов мой тебе – не предложение, а неизбежность…

Таша замерла, интуитивно чувствуя, что сейчас свершится что-то невероятное. И оно свершилось: Учитель раскинул в стороны руки – сперва две, а потом еще две. По изогнутым лезвиям длинных ногтей пробежали темные всполохи и, став черными, едва просвечивающими лучами, ушли в плотную почву. Еще миг, и земля содрогнулась, а воздух над ней пошел волнами – словно кольца от брошенного в воду камня по сторонам разошлись… Принцесса ткнулась лицом вниз, ногтями вцепилась в землю, чтобы нагнетенные волны силы не сорвали ее с места и не увлекли прочь.

– Что он делает? – шепнул притаившийся рядом Криспэлл.

– Не знаю, – выплюнув изо рта пыль, честно ответила девушка.

Ответ обнаружился сам собой – по всему полю боя начали падать на землю мертвяки.

– Вот демон! Нижнего потока нет, – ошарашено воскликнул рыжий Ученик. – Да что он творит-то такое?

– Это еще что? – огненный маг раздраженно стукнул по камню посохом. – Ну, давай же! Гори! – ничего не произошло: колдовские камни в навершии безнадежно погасли, и ни одной искры не родилось больше на свет. – Что ты сделал, старый пес! Куда дел поток силы?

– Если скалу бросить в реку, скала будет стоять, а река разойдется по сторонам, – прозвучал в ответ шипящий голос. – Я сделал так же, развел поток в стороны – далеко, так что беги, возвращай свою силу, Харна, беги со всех ног…

Огневик попятился, принялся бросать затравленные взгляды на своих соратников, но те тоже уверенными не выглядели, только несколько бойцов в форме Волдэя казались спокойными, стояли, сжимая в руках мечи.

А Кагира тем временем двинулся навстречу врагам. Он шел плавно и бесшумно, как большое опасное животное, а потом, остановившись в паре десятков шагов от напряженного Харны, скинул наземь свой плащ, явив врагам всю внушительность своего жуткого облика. Таша вздрогнула – таким она впервые увидела в катакомбах истинного Кагиру, уже не Доходягу…

– Ты? – Харна спешно попятился назад, желая отступить за спины своих людей, а те, в свою очередь, попытались проделать то же самое с соседями.

– Слышал обо мне? – вопрос Кагиры прозвучал разочаровано; медленно, с нарочитым скрежетом он вытянул из висящих на спине ножен изогнутые короткие серпы черной стали – ровно четыре. – Россказни, сплетни и толки не лучшее сопутствие для воина, – зомби склонил голову, буравя темными дырами начавшие превращаться в неуправляемую толпу ряды противника. – Ну что, куски дрянного мяса, покажите старику, чего вы стоите без своей магии…

Харне вполне хватило мгновения, чтобы, бросив на весы воинскую доблесть и здравый смысл, сделать выбор в пользу последнего. Но не он оказался первым. Стоило только ташиному Учителю явить миру свое мертвое лицо, как, знающие о нем не понаслышке, воины Волдэя немедленно развернулись, стараясь не привлекать внимания остальных, спешно покинули первые ряды и двинулись в тыл. Заметив это, остальные сделали то же самое. Началась толчея и неразбериха. Повернувшись спиной к некромантскому убежищу, доблестные охотники ринулись наутек. Не заставил себя ждать и Харна, яростно расшвыривая соратников посохом, поспешил удалиться…

Кагира остановился. Перед ним стоял один единственный солдат – немолодой, худой, в старой, залатанной форме королевской армии. Когда огромный зомби навис над ним, человек выставил перед собой копье и решительно посмотрел в пустые глазницы врага.

Таша закусила губу от ужаса: неужели, Учитель убьет храброго бедолагу? Ну, зачем, почему этот несчастный солдат не убежал вместе с остальными… Кагира тем временем опустил оружие и, склонив голову, обратился к бесстрашному одиночке:

– Говорят, один в поле не воин. Врут, – он вложил в ножны серп и освободившейся рукой отвел от своей груди подрагивающее в руках солдата копье. – Что же, генерал, ты не убежал следом за своей армией?

– Я не генерал, господин, – запинаясь, пролепетал в ответ смельчак, – я простой солдат, а не убежал потому, что не пристало воину Короля сбегать с поля боя.

– Нет, не простой ты солдат, – Кагира вновь поднял одну из рук и коснулся острием кривого клинка плеча бесстрашного противника, будто король, принимающий присягу у верного рыцаря. – Не тот генерал, кто привел армию на поле брани, а тот, кто стоял на нем до конца. Я прошу тебя, человек, об окончании нашего сражения.

– К-как скажете, господин, – ошарашено пробормотал солдат и неуверенно опустил копье.

– Тогда иди с миром, и позволь уйти нам. Пусть менестрели воспоют твое имя в балладах, – убрав за спину клинки, Кагира медленно двинулся к своим. – Уходим, настало время покинуть эти места. Идем, дитя, – обратился уже к Таше…

Старый солдат еще долго стоял на том же месте, не в силах шевельнуться от пережитого. Он, молча, сжимал в руках копье и провожал глазами идущих мимо некромантов: первым прошел Кагира, за ним, неуклюже подобрав полы длинной изодранной понизу в бахрому юбки, поспешила девушка, за которой покорно побрели закованные в броню собакоголовые мертвяки. Следом двинулись остальные…

Полупрозрачный женский силуэт завис в воздухе, медленно повернулся вокруг своей оси, постепенно обрастая силовыми нитями, стал плотнее и обрел четкость. Длинные прямые волосы окрасились цветом, потемнели; выделились на теле рельефом пластины доспеха; черты лица заострились, на коже проступила белизна.

– Кто это, Эрлин? – Миния задумчиво потеребила подбородок, отхлебнула вина из бокала и вопросительно уставилась на верного мага. – Она кажется мне знакомой…

– Это черная мечница Бернадет из Фирапонты, – начал было эльф, но Королева тут же перебила его:

– А, помню-помню, одна из тех троих, что самовольно захватили власть на апарской границе.

Миния сердито щелкнула пальцем по хрустальной ножке бокала. В голове неспешно потекли злые размышления о разгильдяйстве «любимого» мужа, позволившего какому-то сброду среди бела дня отхапать кусок королевской земли и заправлять там в свое удовольствие. Однако в тот момент гораздо больше ее волновал утерянный Артефакт.

Тем временем трудолюбивый старательный Эрлин материализовал обнаруженный в мильфордовой головушке образ до конца и, устало выдохнув, робко присел на край дутого козлоногого кресла.

– Готово, госпожа.

– Эй ты! – Миния требовательно окликнула Мильфорда, стоящего у стены под конвоем невозмутимого Азамата. – Ты ее во сне видел?

– Вроде ее, – уклончиво ответил вор, тут же поймав свирепый взгляд Королевы:

– Отвечай точно, ее или нет? – повторила она, медленно переводя взгляд на грозного конвоира. – Если будешь юлить, я отыщу другого осведомителя, а Азамат с удовольствием отвернет твою рыжую башку и вышвырнет в окно.

– Эта баба, – не больно-то испугавшись, подтвердил Мильфорд. – Точно. Сам видел, как она прячет за пояс вашу темноморскую безделушку.

– Ну и отлично, – отодвинув пустой бокал, Королева поднялась и довольно хлопнула в ладоши, заставляя хрупкий морок Эрлина рассыпаться блестящей пылью.

Глядя, как оседают на пол искрящиеся пылинки, она строго оглядела присутствующих и произнесла требовательным тоном:

– …и чтобы ни у кого из вас даже в мыслях не было разболтать про увиденное и услышанное здесь. Ни под каким предлогом, ни за какие деньги, ни под какими пытками, – лицо Минии, еще минуту назад выглядевшее мирным и почти дружелюбным, моментально помрачнело, стало угловатым и безумным, – потому что моя кара будет страшнее…