Антония Де Вельвиче. Читающая (СИ) - Бег Кира. Страница 32

— Ясно. Полагаю, вашему кавалеру будет приятно, — хмыкнул мужчина.

— У меня нет кавалера, — с раздражением ответила девушка и прикусила язык. Она не понимала, почему злится, и зачем оправдывается за свои покупки перед этим типом. Но разговаривать в подобном тоне однозначно не стоило.

— А я думал, вы с виконтом встречаетесь, как блондин с этой, как ее, рыжей.

— С Калли. Нет, мы не встречаемся, виконт не в моем вкусе, и я не завожу романов на рабочем месте, — отрезала Антония, поднимаясь и поправляя костюм.

— А вам идет юбка, — оценил вид девушки инспектор, но, напоровшись на колючий взгляд, стал серьезным. — Как ваше самочувствие?

— Спасибо, намного лучше, — у Антонии смело весь боевой запал искренним участием, прозвучавшим в голосе мужчины. Эх, если бы она могла его читать, как других. А так непонятно, сопереживает или издевается?

— Я рад. Не перегружайте себя. Хорошего вечера.

Инспектор ушел, не дожидаясь ответной любезности. Антония только зло тряхнула головой, проводив его спину взглядом. Вот разве можно настолько часто пересекаться. Быть может, он за ней следит? Или его люди? Наверняка за всеми следователями ведется наблюдение, ведь инспектор приехал прежде всего для внутренней проверки.

Интересно, а что этот тип читает? Любопытство кошкой заскреблось внутри, и Антония потянулась к книгам на ближайшей полке. "Правила выезда лошадей", "Уход за элитными скакунами". Ну кто бы сомневался. Тот конь перед кондитерской точно был его.

Вечером Антонию ждал очередной сюрприз. Домашние ходили на цыпочках, по малейшей просьбе мчались выполнять все ее задания с невиданным энтузиазмом, а от подарков даже пытались отказаться. Причем все были рады собственному решению и по-настоящему пытались ей угодить, без подхалимажа или явных корыстных целей. Йорка, и тот попросил пока больше ничего ему не покупать. Мол, и краски у него пока еще есть, и бумага пока не закончилась.

— Олаф, как это понимать? — отозвала в сторону управляющего Антония. Она никак не могла разобраться в эмоциях, которые столь единодушно излучали ее домочадцы.

— Вы о чем, миледи? — уточнил мужчина.

— О том, что происходит в доме. Все носятся вокруг меня, как роботы-няньки, и резко решили проявить альтруизм. С чего вдруг?

Олаф смутился, и брови Антонии удивленно поползли вверх. Да что же это творится?

— Вы нас очень напугали ночью, миледи, — подбирая слова, осторожно произнес мужчина. — Вы так много для нас делаете. Виттора не выставили на улицу, хотя он уже явно не справляется с делами, даже с помощью Йорки, и приходится раз в неделю нанимать приходящего садовника. Вы приютили беспризорника и дали ему шанс вырасти нормальным человеком, а не вором из подворотни, каким был я. И вы взяли на клятву совершенно пропащего и бесполезного человека, который ничего не умел и не мог принести вам пользу. Я стараюсь, миледи, очень. Продолжаю ходить учиться, иногда на встречи в агентство, иногда договариваюсь с управляющими из других домов. Будете смеяться, но за бутылку хорошего вина, да еще узнав, что я личный клятвенник и на их место ну никак не могу претендовать, они готовы дать пару советов даже такому дилетанту, как я. А Йорка уже умеет менять кристаллы в автомобиле. Как вы и просили, понемногу учу его. Не волнуйтесь, к вашей машине я его не подпущу, а если что-то сломается в хозяйственном авто, просто вычтите ремонт из моей оплаты, это будет мой недогляд.

Антония не знала, как реагировать. За короткий разговор она узнала о домашних больше, чем за прошлый месяц.

— С-спасибо за заботу. Передай всем спасибо, — пробормотала она и скрылась в своей комнате. На смену смущению и благодарности пришли другие мысли. Они ее снова жалеют, из-за ее дара? Или боятся, что в плохом самочувствии и настроении она выставит всех на улицу? Или надеются, что потом вспомнит их внимательность и даст какие-либо поблажки? Или?.. Как же трудно доверять людям.

Утром Антония снова обнаружила Шаттона в малой гостиной. Он как ни в чем ни бывало завтракал, смущая своим присутствием молоденькую наемную горничную.

— Брысь, — скомандовала Антония девушке, и ту словно ветром сдуло.

— Доброе утро, коллега, — хмыкнул Шаттон, откусывая булочку. То, как она спровадила горничную, он никак не прокомментировал.

— И тебе. Какими судьбами? Опять какое-то срочное задание? — хозяйка села напротив гостя и приняла из рук дворецкого кружку с чаем. Как она и любила, очень крепким и очень сладким.

— Да нет. Просто решил заехать за тобой перед работой. Ты не возражаешь? Кстати, в город придется ехать на твоей машине. Кэб отказался ждать, пришлось отпустить. К тому же, давно хотел прокатиться в твоей красавице. Говорят, это машина последней модели, на улучшенных рессорах? А какую скорость развивает? Много кристаллов ест?

Антония мысленно фыркнула тому, как Шаттон перевел тему. Но про машины говорить было приятно, это не сулило никаких неприятностей и непредвиденных личных вопросов, и девушка охотно приняла игру.

Через час они оба входили в отдел. Лендер на приветствия кивнул, не отрываясь от разобранного на запчасти переговорного амулета, а Калли, пребывая в хорошем настроении, побежала ставить чайник и делиться новостями.

— Гусу не повезло, его инспектор с утра забрал, они по каким-то встречам мотаются. Вик опять разбил амулет, Лендеру, вон, приходится чинить. Кстати, Тони, видела, что мне Вик подарил?

Калли продемонстрировала подвеску, которую Антония раньше уже приметила. Пришлось восхищаться и хвалить. Читающая не стала расстраивать сияющую от радости девушку тем, что украшение совершенно заурядное и недорогое. Со своим статусом и уровнем семейного дохода де Крисп мог бы подарить что-нибудь более ценное, но, похоже, блондин не собирался тратиться на подружку.

— Так вы с ним помирились? — уточнил Шаттон, мельком взглянув на подвеску.

— Конечно. Еще два дня назад. Вик и я никогда по-настоящему не ссоримся, не больше, чем на пару дней. Мы друг друга любим, и иначе не можем, — прощебетала Калли и, тряхнув рыжими волосами, упорхнула за свой стол.

Антония с Шаттоном понимающе переглянулись. Никому не хотелось открывать глаза наивной коллеге, что Вик всерьез ее не воспринимает и никогда на ней не женится. Еще во время приема у Антонии его мать всем гостям прожужжала уши о том, какой должна быть достойная партия для ее единственного сына и наследника и что брака со всякими вертихвостками семья не допустит.

В дверь постучали.

— Прибыли свидетели, третий опросный кабинет, ждут де Вельвиче, — в дверях показался один из дежурных стражников и тут же ушел.

Вооружившись стратегическим запасом чая и запасными ручками, Антония с двумя полными кружками и парой папок под мышками спустилась на минус первый этаж к ожидающей ее сотруднице борделя. Интересно, сколько еще ей придется с ними возиться?

Всю неделю Антония по утрам обнаруживала завтракающего Шаттона у себя в гостиной. Они здоровались, беседовали ни о чем и ехали в отдел, чаще на машине Читающей. Мужчина стойко терпел ее манеру езды и молчал, когда она выскакивала на полном ходу на оживленный перекресток. Хотя порой ему хотелось ругаться совершенно неприличным образом, а иногда руки чесались отобрать руль у столь беспечного и, несомненно, красивого водителя.

Инспектор в отделе не появлялся. Он с самого утра забирал Ирвина, Гуса или Вика, и весь день они ездили по каким-то загадочным делам. Гус обычно потом рассказывал о встречах с мэром, Вик морщился от воспоминаний о поездках в неблагополучные районы города, а Ирвин все подобные разговоры пресекал на корню и отправлял подчиненных работать.

Антония удивилась, очередным утром не застав Шаттона в своей гостиной.

— Олаф, а кто-нибудь приезжал? — словно невзначай поинтересовалась она, отпивая чай.

— Нет, миледи. Виконт не появлялся, и других гостей или посыльных с утра не было, — ровно отозвался дворецкий, накладывая хозяйке овсяную кашу. Антония поморщилась, но от блюда отказываться не стала. Домочадцы продолжали переживать о ее здоровье. Кухарка и та, заразившись общим настроением, стала готовить исключительно полезную пищу. Ничего, все равно Антония собиралась сесть на диету. Ну а что-нибудь вкусненькое можно и в городе перехватить, если захочется.