Другая жизнь (ЛП) - Энгелидц Питер. Страница 53

Сандра стояла у бледного цилиндра в центре. Её поза говорила о том, что женщина окончательно выбилась из сил, что она как будто готова свалиться с ног прямо перед ним. Но её глаза были другими. Они были живыми и блестели от удовольствия, и в мягком зелёном освещении комнаты её усмешка выглядела пугающей гримасой.

Он не успел ничего сказать. Усики крепко сомкнулись вокруг него и сильно прижали его голову к раме. Крик Меган резко оборвался. Скосив глаза, Оуэн видел, как голова Меган резко склонилась вперёд, словно у брошенной тряпичной куклы.

— Дай ей уйти! — заорал он Сандре. Его голос как будто потерялся в пространстве. Сандра, прихрамывая, подошла к нему; на её лице всё ещё играла та ужасная улыбка.

— Мы просто сделали это вовремя, Оуэн. — Усилия, которые ей пришлось приложить, чтобы заговорить, измучили её. — Данное конкретное тело больше не может использоваться. Но я не могла оставить его, пока мы не попали сюда. — Она обвела жестом помещение. — Не уверена, что оно проживёт намного дольше. Но теперь это не имеет никакого значения. До встречи! До скорой встречи.

Казалось, свет в её глазах погас, словно свеча. Только что её лицо выражало триумф, а теперь – только непонимание, растерянность и боль. Сандра в замешательстве обвела взглядом комнату. Она произнесла лишь одно слово:

— О.

А потом её глаза закатились, и она упала, как подкошенная.

Оуэн боролся с усиками-ограничителями, вопя и ругаясь, не имея возможности освободиться. Его бесполезные усилия оборвал гудящий шум и яркий свет, поглотивший соседнюю раму. Со щелчком усики вокруг Меган разжались и исчезли.

Меган вышла из своей рамки.

— Вытащи меня отсюда, Меган! — крикнул Оуэн. — Оно не выпускает меня.

— Это недопустимо, — ответила Меган. Её голос был спокойным и уверенным. Она медленно обошла цилиндр уверенной походкой человека, который знал, что находится в безопасности.

Меган вытянула руки перед собой, поворачивая их и разглядывая так, словно это была какая-то удивительная новинка. Когда она посмотрела на Оуэна, он увидел, что в её глазах больше нет страха.

— И снова здравствуй, — сказала она ему.

Он снова безуспешно попытался освободиться.

— Это не смешно, Меган. Давай, Сандре нужна помощь. Вытащи меня отсюда.

Меган перевела взгляд на Сандру, которая лежала рядом с бледным цилиндром. Глаза светловолосой женщины были закрыты, и она часто, мелко дышала.

— Думаю, Сандре помощь уже не понадобится. И я, конечно, больше не смогу её использовать.

Оуэн разглядывал женщину, стоящую перед ним. Женщину, о которой он думал, что знает её.

— Кто ты?

Меган лучезарно улыбнулась.

— Позволь, я покажу тебе.

Она положила ладони на вершину бледного цилиндра. Огни на нём отозвались на её прикосновение, когда она погладила поверхность.

Нефритовый ларец у основания круга треснул сверху донизу и открылся, словно необычная откидная дверь. Внутри, усаженный в увеличенную версию рамки в форме буквы «J», был высокий, уродливый инопланетянин. Двуногий, широкоплечий, со стереоскопическим зрением. Его голова свешивалась вниз, череп был похож на панцирь из вытравленной кости. Тонкие руки заканчивались длинными, толстыми, грязными когтями. Всё тело существа вздымалось, когда оно делало мелкие вдохи через рот.

Меган подошла к ларцу, проверяя то, что, должно быть, было медицинскими данными, непрерывно крутящимися на внутреннем краю нефритового шкафчика. Удовлетворённая результатами, она через плечо обернулась к Оуэну.

— Это настоящая я, — сказала она.

Глава двадцать пятая

Ты дрожишь. Это фантастическое чувство, не правда ли? Ты не уверена, облегчение это или беспокойство, волнение или ожидание. Или это ощущение того, что твой любимый человек здесь, с тобой, и он ждёт каждого твоего слова?

Ты познакомилась с ним на университетской дискотеке – что это за клише? Оуэн был нервным парнем с худым лицом и высокими скулами, которого ты увидела в анатомичке и пошутила с Амандой Трейнор, что не отказалась бы исследовать его анатомию поближе – не знает ли Аманда, как его зовут? Аманда сказала, что это местный парень Оуэн Харпер и охарактеризовала его как неудачника с крысиной физиономией и жестоким ртом. Но ты увидела в нём кое-что ещё. И потом, когда он сжимал в руках свою пинту пива где-то в углу диско-клуба, пока его более привлекательный приятель охмурял твою более привлекательную приятельницу и поедал её глазами во время какого-то медляка Аланис Мориссетт (чёрт возьми! О чём они думали?)… Он никогда не думал делать первый шаг, правда? Хотя ты видела, как его голодные глаза следили за тобой по всему танцполу, вглядываясь в яркий водоворот красного и синего, зелёного и белого, ловя каждое твоё движение. Так что ты наткнулась на его столик и разлила его пиво, и так всё началось. Следующее утро было первым из многих, когда ты просыпалась первой, видела его спящим рядом с тобой и любовалась его длинными тёмными ресницами над бледными веснушчатыми щеками.

Видела ли ты когда-нибудь себя со стороны? В последний раз, в теле Сандры Эпплгейт, ты поймала отражение своего лица в зеркале в квартире Уайлдмена. Бледная и усталая, кровь растекается вокруг твоего рта и по подбородку, пачкая твоё любимое пальто. Перед этим ты видела своё отражение в витринах магазинов, когда бежала, спасаясь, вниз по главной улице на стройплощадку. А ещё раньше ты разглядывала свою наготу в зеркале над угловой раковиной в твоей комнате в лагере. Поражённая и удивлённая тем, что твоё бледно-розовое тело, с его любопытной мускулатурой, защищённой тонким эпидермисом, люди оценивали как пик физической формы.

Странно, но ты думала, что тоже находишься в прекрасном состоянии. Это так любопытно – жить двойной жизнью.

И вот теперь наконец ты видишь себя, цепляющуюся за систему жизнеобеспечения. Это новая перспектива, в самом деле. Посмотри на себя там – гордый боец, волей случая оказавшийся покорённым. Но ты по-прежнему изобретательный исследователь, у которого есть средства для спасения себя.

Ты закрываешь дверь установки для поддержания жизни и запечатываешь своё истинное «я» в защитный кокон. Обернувшись, ты видишь Оуэна в ограничивающем кресле. Теперь он не смотрит на тебя голодными глазами. Его взгляд полон ужаса и ярости.

— О чём ты говоришь, Меган? Что это, чёрт возьми, за хрень там?

Когда вы жили вместе в Лондоне, ты делилась с Оуэном всем. Своими надеждами, стремлениями, мечтами. Ты ничего не скрывала от него, даже когда знала, что он не был полностью откровенен с тобой. И теперь кажется абсолютно естественным поделиться с ним своими последними тайнами.

— Я же сказала тебе, — говоришь ты ему спокойно. Не нужно кричать. — Это существо – настоящая я. Моё тело находится в застое, чтобы защитить меня от ранений. Остальная часть команды этого военного корабля была убита во время столкновения, которое привело нас в это странное место. Мне нужно вернуться в Брайдак, чтобы получить медицинскую помощь.

Оуэн перестал сражаться со своими оковами. Это хорошо. Это поможет. Но он всё ещё не понимает.

— Что случилось с Сандрой? Мы собирались помешать этому кораблю проникать через Разлом. А потом удалить устройство слежения из её позвоночника.

Ты подталкиваешь безжизненное тело Сандры пальцем ноги.

— Это не совсем то, что я планировала, Оуэн. Видишь ли, это не устройство слежения. Это пульт управления.

— О Господи, — бормочет Оуэн.

— Хотя это странно. Будучи Сандрой, я смогла управлять вами, даже не вставляя пультов управления в ваши позвоночники. И теперь, когда я контролирую Меган… теперь, когда я – Меган… Я понимаю, почему.

— Дай ей уйти, — взмолился Оуэн. — Она тебе не нужна. Мы врачи, мы можем тебе помочь – я имею в виду, настоящей тебе – выздороветь и уйти отсюда…

Ты мягко прижимаешь пальцы к его губам и заставляешь его замолчать.

— Видишь? Вот что я имею в виду. Ты хочешь быть нужным, Оуэн. Сандра поняла это. Она смогла убедить тебя, говоря тебе то, что ты хотел услышать – что ты был ей нужен. Ты – спасатель; ты всегда ищешь жертву, которой мог бы помочь. Ты думаешь, что знаешь ответы на все вопросы, и это делает тебя сильным, влиятельным, это делает тебя центром внимания. Ты хочешь, чтобы тебя любили, потому что ты можешь защитить людей, ты можешь спасти их, и они будут зависеть от тебя. До тех пор, пока они не перестают нуждаться в тебе, и тогда ты их бросаешь.