Александрин. Огненный цветок Вальхейма (СИ) - Чернованова Валерия М.. Страница 26

Моран пригнулся, точно хищник перед прыжком. Когда ладонь колдуна коснулась выжженной земли, придворные слаженно ахнули. По растрескавшейся почве, точно кровь по жилам, потекла тьма, стремительно подбираясь к де Грамону, беря того в кольцо. Она была повсюду. Отражалась во взгляде маркиза, полностью захлестнула его глаза. Его душу. Липкой смолой растекалась по некогда зелёной лужайке, готовая в любой момент поглотить свою жертву.

Вот она вздыбилась, заполняя пространство вокруг графа, не то парализованного ужасом, не то впавшего в ступор. Казалось, ещё немного, и тьма заключит его в свой непроницаемый кокон.

Я и сама стояла ни жива ни мертва. Было такое ощущение, будто смотрю на полотно, написанное рукой умелого живописца: морр, черпая силу из потустороннего мира, безжалостно расправляется со своим врагом.

Моран, конечно, не морр, хоть и весьма одарённый. Но даже самому одарённому колдуну нашей эпохи не под силу так долго контролировать глубинную тьму.

Похоже, я только сейчас начала познавать все грани возможностей мужа, и от этого, если честно, стало жутко. Как и от выражения его лица, в котором не было ничего человеческого. Казалось, де Шалоном руководят звериные инстинкты, жажда убийства. Брр…

— Это ж надо, сколько силищи! — послышался совсем близко голос одного из придворных. Голос, в котором восхищение и благоговейный трепет перехлёстывал ужас.

За ним последовали предупреждающие окрики воинов, тоже явно напуганных; пронизанные паникой возгласы из разряженной толпы.

Интересная получилась прогулка…

— Он ведь сейчас развеет его по ветру, — испуганно прижала руки к лицу Софи.

Адриен стал белым, если не сказать пепельным. Удивляюсь, как ещё не поседел и в штаны не наделал. Хотя последнее опровергать не берусь, может, и наделал. Я бы на его месте уже прощалась с жизнью.

Жаль только, за убийство Стража его светлость по голове не погладят. Скорее всего, отправят следом за де Грамоном к демонам во Мглу. А потому следовало как можно скорее прекратить это безобразие.

Словно прочитав мои мысли, в момент, когда застлавшая воздух чернота уже готова была сожрать обомлевшего мага, появился его величество.

Возмущённо постукивая по траве тростью, приветствуемый низкими поклонами и раболепными взглядами придворных, король приблизился к мглистой завесе чар и прокричал громко:

— Это что здесь такое творится?! Немедленно прекратите! Вы слышите?! Сумасшедшие! Вам было велено тренироваться, а не убивать друг друга! — голос монарха взметнулся на октаву выше, превратившись в оглушительный визг.

Моран встрепенулся. В глазах, до этого походивших на две чёрные стекляшки, мелькнуло что-то похожее на осознание. Понимание происходящего. Я облегчённо выдохнула, когда непроницаемый полог из тьмы начал таять, расползаясь по воздуху завитками дыма.

Хвала Единой! На этот раз пронесло. А в следующий, надеюсь, его блондинистое сиятельство поостережётся провоцировать моего мужа.

С которым, когда страсти немного поутихли, я пошла разбираться. Стоило оказаться по другую сторону волшебного полога, как шлейф василькового платья приобрёл насыщенный серо-буро-малиновый окрас, напитавшись грязью. Спасибо водяным магам, которые, чтобы потушить отдельные костерки, за каких-то пару минут превратили припорошённую пеплом землю в чавкающее болото, исторгающее из себя удушливый пар.

Я остановилась в нескольких шагах от Стража, не решаясь к нему приблизиться. Опять ведь поругаемся, вместо того чтобы нормально поговорить. Моё настроение совсем не располагало к мирной беседе, да и его, если судить по мрачному, как та самая глубинная тьма, взгляду — тоже. Но и уйти, не высказав всё, что думаю об этом мальчишеском безрассудстве, я не могла.

Благодаря Морану внутри меня опять бушевал ураган чувств. Только что по вине маркиза я чуть не превратилась в пепельную блондинку. А до этого сгорала в пламени ревности. Да и сейчас горю.

Стащив через голову рубашку, хотя теперь таковой её можно было назвать с большой натяжкой, его светлость выхватил из рук подскочившего слуги кувшин с водой и принялся жадно пить, делая большие глотки. Прозрачные струи текли по подбородку, груди Стража, перепачканной в пыли и крови. Вид последней нисколько не смущал придворных красавиц, наоборот, провоцировал в их сплочённых рядах ещё большее оживление. Я скользнула взглядом по рукам мужа, крепко держащим кувшин (наверняка половина зрительниц сейчас мечтала оказаться на месте этого хрупкого сосуда), — под покрытой капельками воды и пота кожей перекатывались напряжённые мышцы.

Обернувшись, заметила среди перешёптывающихся хищниц, никак не желающих расходиться и не сводящих с усталых воинов плотоядных взглядов, мымру Алис. Та смотрела только на одного Стража. Морана.

Уф, как же меня достала эта глазастая зараза! А ведь ещё каких-то полчаса назад я даже не подозревала о её существовании.

Приказав себе оставаться невозмутимой, приблизилась к мужу, который, напившись вдоволь, напоследок, желая освежиться, облил себя из кувшина остатками воды.

Я завистливо вздохнула, глядя на опустевший сосуд. Чувствуя, как рядом с благоверным снова поднимается температура.

— Вы сильно рисковали.

— С каких это пор тебя стало заботить моё благополучие? — усмехнулся его светлость, натягивая на себя новую рубашку. Соприкоснувшись с мокрой кожей, ткань тут же напиталась влагой, начала льнуть к широкой, словно высеченной из камня, груди.

Всё ещё злится из-за того, что бой так неожиданно прервали, или из-за того, что я вчера прервала?

— Разве не понятно, де Грамон намеренно тебя провоцирует. И прошлым вечером за игрой в карты, и сегодня на тренировке.

— Ему же хуже, — безразлично отозвался Страж.

Посчитав разговор оконченным, хотя я только начала, его светлость на нетвёрдых ногах направился к воротам Оржентеля, навстречу замершим в трепетном волнении красоткам.

Я бросилась за ним следом:

— Моран!

Маркиз нехотя замедлил шаг. Подхватив юбки, я зашагала быстрее, волоча за собой мокрый шлейф.

— Что бы ты ни думал, я тоже о тебе тревожусь. Ты должен быть более сдержанным.

— Обязательно приму ваш совет к сведенью, — издевательски хмыкнул де Шалон.

Я глубоко вдохнула. Спокойствие, Александрин, только спокойствие.

— И ещё… Тебе не следовало проводить ночь, дежуря в коридоре, накануне такой тяжёлой тренировки.

— Ну ты же не позволила мне провести её в твоей постели, — мрачно отшутился чародей.

— И не позволю, — сказала решительно. Не сдержавшись, ядовито продолжила: — В крайнем случае, можешь расположиться на прикроватном коврике. — Не одному же ему награждать меня насмешками.

— Куплю тебе пуделя — будешь его укладывать хоть у себя в ногах, хоть на коврике, — не проникся моей заботой маркиз.

— А если серьёзно, прекращай меня сторожить. Если так беспокоишься, приставь охрану. А лучше — верни мне силу! — вспомнила о наболевшем и снова начала заводиться.

— Хорошо, — неожиданно согласился Страж. Не успела я порадоваться столь лёгкой победе, как меня спустили с заоблачных высот. — Сегодня вечером я не смогу быть рядом, поэтому с тобой будут мои люди. Только не рычи на них и не психуй, как это обычно делаешь в моём присутствии.

Я вдруг почувствовала себя песчаным замком, смытым набежавшей волной. Оглянулась и напоролась взглядом на Алис, сияющую, как начищенный до блеска ночной горшок.

— И чем же вы будете так заняты, мессир? — помимо воли вырвались слова, а сердце в ожидании ответа ухнуло куда-то вниз.

Да там и осталось, приказав долго жить, окончательно перестав биться.

— Для той, которой не терпится развестись, вы проявляете слишком много интереса. — Страж на миг остановился и добавил отстранённо, словно разговаривал не со своей женой, а с каким-нибудь насекомым, которое ему и хотелось и в то же время было жалко раздавить. — Не забывайте проверять всё, что пьёте и едите, и старайтесь не оставаться одна. Даже днём. Маркиза…