Жмурки с любовью (СИ) - Герр Ольга. Страница 48

Она обхватила себя за плечи. Было жутко и одиноко. Хоть плач. Да только слезы делу не помогут. Это она еще в монастыре уяснила. Там рыдай не рыдай, а отвар все равно заставляли пить. Даже тех, кто чувствовал – этот раз для них последний. Никого не жалели. «У нас особенных нет, — любила повторять мать-настоятельница. — У всех равные условия». Но какие же они равные, если сама мать-настоятельница ни разу не пригубила отвар? Где ее хваленое равенство? Или одни немного, но все-таки равнее других?

Такое зло разобрало Марику на монастырь, на мать-настоятельницу, на безропотных девчонок, что раз за разом жертвовали собой вместо того, чтобы взбунтоваться, а главное на себя. Всю жизнь она выполняла приказы. Ни дня не прожила так, как сама хотела. Она даже не знает, каково это – делать то, что хочется. Может, хватит?

Да, страшно. Да, непривычно. Наверняка накажут. Да так, что прошлая жизнь раем покажется. Но не воспользоваться шансом, все равно что признать свою несостоятельность раз и навсегда. Признать, что Марика – безвольное животное, которым можно помыкать, как вздумается. Что нет у нее ни силы духа, ни собственных мыслей, а есть только хозяин и его воля. Чем так жить, лучше сразу сдохнуть. И она решилась. Оттолкнулась от стены, как от трамплина, и направилась обратно в город.

Лишь у дверей гостиницы Марика замешкалась, взвешивая еще раз все за и против. Из скромного списка знакомых на островах доступен только Дарквинн. План был прост и строился на его интересе к дишканди. Марика собиралась признаться в том, кто она такая.

Дарквинн мечтает найти логово дишканди, и Марика в состоянии ему помочь. Она заключит с ним сделку – ее свобода в обмен на информацию. Вряд ли следователь отдаст ее жандармам. Слишком много она для него значит. Он попытается вывести ее с островов.

Одно дело спланировать, другое сделать. Она дрожала как лист на ветру, а около дверей в номер ее вообще частично парализовало.

Выручил Бир. Мальчишка поднялся по лестнице через минуту после Марики, словно все время шел следом.

— Вы к господину следователю? — спросил Бир. — Он у себя.

Ну, была не была. Марика шагнула в комнату вслед за Биром. Если Дарквинн удивился ее приходу, то виду не подал. Предложил отобедать, но ей кусок не лез в горло. Сидя за столом, она выжидала, когда уйдет Бир. А сама так нервничала, что стучала пяткой по полу, не отдавая себе в этом отчета. И дело не только в необходимости признаться, что она дишканди. Видеть следователя после всего, что между ними случилось, было сущей пыткой. Неловкость просто зашкаливала. Марику тянуло прикоснуться к Дарквинну и одновременно бежать от него подальше. Какой уж тут деловой разговор, когда в душе ураган.

Следователь глянул на нее и отправил Бира к себе. Едва за мальчишкой закрылась дверь, Дарк произнес:

— Рассказывай.

Но у Марики язык отнялся. Она мычала и кашляла, прочищая горло, но не выдавила из себя ни слова.

— Все настолько плохо? — Дарквинн насмешливо приподнял бровь. — Давай я помогу. Ты и Саби – дишканди, — он вскинул руку, останавливая протест. — Ты пыталась отравить моего друга – князя Аквиуса. Его спасло то, что он принял противоядие до поцелуя. В тот раз тебе удалось сбежать, и ты уехала на острова. Здесь у тебя тоже заказ? Принц Андрий?

Марика покачала головой:

— Наследник Гайдиар. Андрий случайная жертва.

— Он выпил яд, предназначенный брату?

Она кивнула.

— Что со мной будет? — голос дрожал от волнения.

— Где твоя подруга? — вместо ответа спросил Дарквинн.

— Ее арестовали жандармы. Скоро они явятся за мной.

— Ты поэтому пришла?

— Мне больше некуда податься, — она развела руками. — Я подумала, мы можем быть полезны друг другу.

— Каким образом?

— Я сдам монастырь.

В глазах следователя вспыхнуло жадное пламя. Марика была на верном пути. Чтобы найти логово дишканди, Дарквинн готов на все.

— Что ты хочешь взамен? — облизав губы, спросил он.

— Сущий пустяк. Хочу жить, — едва она поняла интерес собеседника, говорить стало легче. — Я укажу местоположение монастыря, где выращивают дишканди, а ты отпустишь меня.

Дарквинн задумался. Он не торопился соглашаться, но Марика уже окончательно взяла себя в руки. Годы обучения контролю над эмоциями сыграли роль. Сейчас она почти равнодушно реагировала на близость следователя. Только его безразличие к ней слегка задевало.

Марика ни капли не сомневалась: ответ будет положительным. Слишком долго следователь шел к цели, чтобы отказаться от нее.

— Допустим, я соглашусь, — сказал он. — Что ты будешь делать, когда я тебя отпущу?

— Уж точно не убивать. Можешь не верить, но удовольствие я от этого не получаю.

— Тогда почему продолжаешь?

— Потому что слабая. И еще трусиха. Не смогла пожертвовать собой ради других.

— А сейчас, выходит, передумала?

— Обстоятельства заставили, — Марика говорила без стеснения. Неприятно демонстрировать себя с неприглядной стороны, но время лжи прошло. Откровенность – единственный ее союзник.

— Когда травила посла Эльфантины, тоже о себе думала?

— Я его не травила. Если б знала, что Саби задумала, не стала бы участвовать. Уговор был только о том, чтобы подбросить Инге флакон. Об убийстве речи не шло.

— Хочешь сказать, ты невиновна.

— Виновна, — Марика отвела взгляд. — Я была там и ничего не сделала. Поверь, я не строю иллюзий насчет себя.

— Хорошо, — кивнул Дарквинн, и ей стало легче дышать. — Я согласен на сделку.

Глава 32. Кто виноват

?

Быть частью толпы, влиться в поток, означает идти туда же, куда и все. Толпа не прощает инакомыслия. Всех, кто придерживается другого направления, она безжалостно топчет. Марика не сопротивлялась, позволяя течению себя подхватить. Каплей примкнула к бурной реке, где улица была руслом, а дома – берегами.

Рядом шел Дарквинн. Чтобы не потеряться, они держались за руки. Их пальцы переплелись узлами макраме – захочешь, не распутаешь. Она и не хотела. Удивительно, но прикосновение врага дарило уверенность, успокаивало и поддерживало. Это было катастрофически неправильно. Марика корила себя за слабость, но лишь крепче сжимала руку следователя, жалея, что он носит перчатки. Они напоминали, как далеки миры человека и солнечного, как высока и широка стена между ними. Не перепрыгнуть ее, не обойти.

— Большей глупости я не совершал, — произнес Дарквинн. Всю дорогу он только и делал, что ворчал. — Заявиться туда, где полно жандармов, которые, вероятно, ищут тебя – верх безрассудства.

— Мы должны встать так, чтобы Эль нас видела, — сказала она.

— Превосходно! Мы еще и в первые ряды полезем. Так нас точно заметят.

Марика вздохнула. Хоть Дарквинн негодовал, всячески демонстрируя негативное отношение к затее явиться на ритуал освобождения, он позволил пойти и даже вызвался ее сопровождать. Необходимость выслушивать брюзжание следователя низкая цена за помощь. Марика была готова заплатить дороже.

Дарквинн умело маневрировал в толпе, словно рыба в родной водной стихии. Благодаря ему они быстро продвигались вперед. И вот уже замаячила куполообразная крыша храма Великой Богини. Снаружи храм походил на гигантский шатер. Только купол был не из ткани, а из камня, и поддерживали свод колонны, обхватить которые человеку не хватит длины рук.

К входу вели одиннадцать ступеней, по числу лет пребывания живого воплощения Богини на земле. Каждая – прожитый ей год. Глядя на них, Марика едва сдерживала слезы. Эль даже этой малости не досталось. Воплощением Богини она пробыла всего четыре года.

В храм не пускали. Там жрецы и Богиня готовились к ритуалу. Люди собирались у подножия лестницы, аристократы – в первых рядах. Туда же протолкнулись Марика с Дарком.

Услышав бой барабанов, Марика не сразу поняла, что стучат они, а не ее сердце. От напряжения кровь звенела в ушах. Она до хруста сжала руку Дарка. Он терпел молча, не пытаясь высвободиться.